– Сколько и чего я могу взять у тебя? – спрашивает Дивья Симла ведьму, окидывая жадным взором полки с мукой, яйцами, баночками взбитых сливок, с листочками бумаги, исписанными торопливыми каракулями. – И какие рецепты ты мне дашь? Мне ведь только всё самое лучшее нужно, чтобы мои детки выжили.

– Бери всё, что пожелаешь, – без колебаний предлагает ведьма. – Единственное, чего я не могу тебе дать, так это, конечно, мой рецепт шакунталы. Это слишком большая драгоценность.

Глаза Дивьи Симлы загораются.

– Шакунтала? – переспрашивает она. – А что это такое – шакунтала?

– О, это сладость, испечённая с такой любовью, которая делает её бесценной, поэтому шакунталу невозможно продать, – говорит ведьма. – Стоит человеку однажды попробовать шакунталу, и он вновь и вновь будет хотеть её и никогда не насытится. Что угодно за неё отдаст. И дом, и драгоценности, и лошадь. Всё, что попросишь.

Из серебряной шкатулки ведьма достаёт алую, как кровь, конфету, сделанную в форме сердца и посыпанную золотыми кристалликами сахара.

– Только самые смелые решатся попробовать её, – с усмешкой говорит ведьма.

Дивья Симла так взволнована, что даже «да» сказать не может, лишь чуть слышно пищит что-то, но ведьма понимает её и протягивает конфету. Дивья Симла осторожно пробует её…

О нет, не описать никакими словами, что при этом чувствует Дивья Симла! Это не просто сладость, это нечто… божественное! Это нектар самой богини Дурги! После алой шакунталы все сладости, которые пробовала в своей жизни Дивья Симла – а их было немало, поверьте! – кажутся безвкусными, пресными… тусклыми какими-то. Да, за шакунталу действительно можно душу продать, не обманула ведьма! А представьте только, какие деньги… – нет, деньжищи! – можно сделать на этой шакунтале!

– Мне нужен рецепт шакунталы, – требует Дивья Симла. – Я не смогу уйти, не узнав этой тайны.

Сидящие в углах комнаты вороны негромко каркают, словно хихикают в кулак.

Да и ведьма, кажется, с трудом подавляет усмешку.

– Боюсь, что ты просишь о невыполнимом, – говорит она.

– Ты… Ты лишаешь мать возможности спасти своих детей? – с искажённым лицом кричит Дивья Симла.

И тут ведьма впервые за всё время теряет самообладание. На секунду она сжимает челюсти и кулаки, напрягается, словно перед броском, но тут же снова берёт себя в руки.

– Прости меня, я, наверное, слишком упряма, – говорит ведьма. – Я ведь тоже была когда-то матерью и знаю, что такое настоящая любовь. И на что способна мать ради того, чтобы спасти своих детей, тоже знаю. Я поделюсь с тобой рецептом шакунталы, только записывать его бесполезно, нужно своими глазами увидеть, как это делается. Ну что же, тогда, быть может, приготовим её вместе?

– Да! Да! – радостно восклицает Дивья Симла, а ведьма уже толкает её к полкам, выкрикивая:

– Какао! Розовая вода! Сливочный крем! Яйца! Кардамон! Корица!

Вороны моментально находят всё это на полках и передают Дивье Симле, а та трудится, следуя приказам ведьмы, которая напевает, размахивая, словно дирижёр, руками.

– Яйца взбить! Сливки влить! Ложечку какао добавить, розовой водой разбавить! Всего остального по щепотке насыпай, а теперь воздушные поцелуи посылай! Думай обо всех, кого любишь, кого никогда не забудешь!

И Дивья Симла послушно посылает горшочку воздушные поцелуи, думая при этом только о себе любимой, конечно.

Ведьма тоже посылает воздушные поцелуи, затем берёт в руки горшочек и говорит:

– А теперь запечём всё это вместе с одним секретным ингредиентом, который имеет решающее значение!

– Что это за секретный ингредиент? Скажи, скажи мне! – семенит за ведьмой Дивья Симла.

– Открой духовку, и сама узнаешь! – звенящим от напряжения голосом отвечает ей ведьма.

Дивья Симла открывает дверцу духовки и вскрикивает.

Внутри духовки двое детей, мальчик и девочка – связанные по рукам и ногам, с кляпами во рту, словно поросята, которых собираются зажарить заживо.

Детские личики перепачканы сажей, испуганными глазками они смотрят на Дивью Симлу как на свою спасительницу.

– Риши? – похожим на лягушачье кваканье голосом спрашивает Дивья Симла и бледнеет. – Лакшми?

– Кто-кто? – раздаётся у неё за спиной низкий, утробный смех ведьмы. – Эти двое – твои Риши и Лакшми? Не смеши меня! Я нашла их в лесу – голодных, брошенных матерью, а ты говорила мне, что твои дети дома.

– Ну да… конечно… – бормочет Дивья Симла.

– Вот и хорошо, – кивает ведьма. – Потому что этих двоих я откормила. Видишь, какие они хорошенькие да пухленькие? А как же, без этого ингредиента шакунталу приготовить нельзя, и теперь ты знаешь мой секрет. Нелюбимые дети. Их аромат пропитает твою шакунталу, и её хватит тебе на тысячу дней! Ну вот, а теперь давай, приступай!

– Но… но… – хватается за горло Дивья Симла. – Испечь детей?

– Ну, тогда с тобой всё понятно, – холодно говорит ей ведьма. – Тогда бери любые другие сладости и проваливай. – Она начинает закрывать дверцу духовки.

– Подожди! – останавливает её Дивья Симла.

Её мысли мечутся, словно стая вспугнутых воробьёв. Нет, не может она уйти без этого сокровища, не может отказаться от своей шакунталы. Да и с какой стати ей отказываться? Почему её должна волновать судьба этих маленьких отродий? Не её же это дети, в конце концов! К тому же это они, они навели проклятие на её дом и на Бага-Пурану, это из-за них все несчастья у неё с Атуром! Так что избавиться от них и жестоким поступком-то считать нельзя, напротив, это… ну, как бы победа добра над злом, правда? Да-да-да, эти двое детей – само воплощение зла. Воплощение всяческих бед. Неудивительно, что с их способностью притягивать к себе несчастья они оказались в ведьминой печи! А значит… Значит, пришло время сжечь это зло и избавиться от него навсегда.

Размышляя так, Дивья Симла смотрит в дверцу духовки на детей и коротко говорит ведьме:

– Давай горшок с тестом.

Если ведьма и удивлена, внешне она никак этого не показывает.

– Рано горшок ставить, – отвечает она. – Сначала духовку прогреть надо. Проверь, идёт туда тепло или нет.

– А как я это проверю? – не понимает Дивья Симла.

– Как-как, залезай внутрь, как ты иначе проверишь? Или никогда даже лепёшек не пекла? – ворчит ведьма.

– Ну да, понятное дело, – вздыхает Дивья Симла и лезет внутрь. Садится, свернувшись клубочком, рядом с детьми.

Духовка холодная.

Брат и сестра молча смотрят на Дивью Симлу, она же всячески избегает их взглядов.

– Ну что, греется? – спрашивает снаружи ведьма.

– Нет, как лёд, – раздражённо отвечает Дивья Симла.