оружии.

— Так свободные люди вправе защищать свою жизнь и достоинство. По этому тут преступности практически нет. Только шпионы шалят.

— Да? Нужны контрразведчики?

— И они в том числе. Главное, чтоб честно служили.

Тем временем конферансье объявил номер и на сцену под аплодисменты вышла пара певцов, мужчина и женщина.

— Сейчас будут петь романс — пояснил капитан.

Заиграл рояль в паре с баяном и зал замер и тишине.

— Молодой, но седой капитан,

Мерным шагом наслаждался столицей.

— Здесь не фронт, где пылает земля,

Здесь возможно тишиной насладиться.

— Старый парк весь усыпан листвой,

Что танцует кружа с ветром в вальсе,

— Не грусти, ты ведь все же живой,

Значит жизнь принесёт тебе счастье.

— Тихий девичий вскрик — обломился каблук-

Неприятность, но не повод для грусти.

Господин капитан, помогите чуть-чуть,

Мне до дома никак не добраться — пропела женщина и певцы стали чередовать куплеты по ролям.

— Дерзкий ветер вдруг откинул вуаль,

Открывая красу дивной розы,

Тёплый взгляд и улыбка нежна,

Ну и как отказать в этой просьбе?

— Вы простите мне дерзость мою,

Я готов подхватить вас на руки,

Осуждений не бойтесь ведь люди поймут,

А иначе как быть — вы ж в дороге.

— Я согласна, ведь срывается каплями дождь,

А промокнуть мне совсем не охота,

Я вверяю себя в вашу заботу,

Вы в ответе теперь за мой путь.

— Невесомою ношей подхвачена стать,

Ароматом духов окрыляя,

Только грустью подёрнулся взгляд,

Седина придавила плитою.

— Вы грустите, господин капитан,

Что печалит ваше сердце и душу?

Поделитесь со мной, я готова вас слушать,

Что печалит-развею я это умею!

— Ах, сударыня, вы простите мне грусть,

Просто вы так прекрасны, стройны и красивые…

Я бы рад окрылённым в небо шагнуть,

Но мешают парить мне седины.

Ведь меня наградила война,

Пусть не пулей, а лишь сединою,

Но на душу она давит плитою,

А как хочется быть молодым в двадцать пять.

— А с чего вы решили, что кончилась жизнь,

Что волос седина мне не мила?

Вы отважны, добрый и по своему красивый,

Остальное отбросьте как сор-это вздор!

— Ах, сударыня, вы со мною честны?

Не дарите мне надежду напрасно,

Ведь для жизни моей надежды опасны,

Я крушения их больше пули боюсь.

— Что за вздор, ведь бесчестно с солдатом шутить,

Ваши души хрупки как бокалы,

Ведь на них серьёзные раны,

Что остались печалью потерь.

— Дорогая, вы чистые как слеза,

Что смывает печали и грусти,

Я готов обожать вас любя.

Вот и встречи итог между строк.

— Дорогой капитан, вот мой дом,

Вот вам ключ от дверей-заходите.

Впредь для вас эти двери открыты,

Вы в ответе теперь за меня.

Зал заполнили аплодисменты.

— Что, господин майор, себя увидели? — спросил капитан.

— Есть такое, но сопли распускать не буду.

— Так никто не заставляет. Будете у нас по службе может и встретите для себя спутницу. У нас барышни романтичные — улыбнулся капитан.

— Подтверждаю — поддержал беседу Егор.

Глава 11

В оружейном магазине зависли на долго. Майор никак не мог поверить, что вот так просто можно и купить любое оружие.

— Я вот понять не могу, как у вас полиция и жандармы с таким количеством оружия на руках еще живы? — спросил майор.

— Так если на них кто ствол направит так весь народ в их защиту тут же стволами ощетинится. А там шансов на справедливый суд уже не будет — пояснил Вилюй.

— У вас должно быть очень честные стражи порядка.

— Тут, Николай Владимирович, законодательство иное. С потерявшим честь человеком никто дела иметь не будет. На каторге долго не живут, а за границу с большими деньгами не отпускают. Тут же только наличные в ходу, а они имеют вес и размеры. Ста рублей на путешествие достаточно, но дом в европах не купишь — вставил свои «три копейки» в беседу Егор.

— Хитро.

— Конечно. Я же говорил, что государь тут человек весьма интересный.

— Эх жаль нельзя ружьишко прикупить — вернулся к теме оружия Осипов.

— Не оформят у вас?

— Ага. Как объяснить наличие несуществующих в том мире оружейных фирм?

— Так тут себе домик для охоты прикупите. Если супротив империи и государя дел планировать не будете, то и препятствий вам никто чинить не станет. Приехали в отпуск, поохотились и назад — предложил Вилюй.

— Посмотрим, как дальше наши совместные мероприятия сложатся — многозначительно ответил Осипов. — Ладно, господа, пора и мне, как говорится, честь знать. То есть на доклад.

— Тогда я дня через три в том кабинете появлюсь и новости у вас узнаю, а там и остальную деятельность согласуем — предложил Егор.

— Договорились, Егор Николаевич — ответил Осипов.

Пожав друг другу руки, господа офицеры простились и, пока Вилюй отвлёк продавца, Егор открыл переход в тот самый кабинет в здании администрации президента РБ.

— Как думаете, Георгий Николаевич, сладится у нас сотрудничество? — спросил Вилюй.

— Конечно. Белорусам мы как палочка выручалочка.

* * *

Через два дня Егор отправился в кремль, чтоб получить инструкции от государя.

— Значит так, Егор Николаевич, раз у тебя встреча завтра, то наказ тебе такой. Договаривайся на встречу на высшем уровне у нас тут. Время выделю любое, а тебе нужно будет теперь настраиваться на обеспечение работы посольства. Думаю, что график рабочих встреч мы примем и под него тебе уже и плясать придется. По монетам для коллекций — уже делают. Могу ещё коллекцию орденов выделить, но это уже нежелательно. Сам понимаешь, что все это нарушение нашего инкогнито. Сегодня еще в Томск сходи договорись о времени отчета и зайдешь к казначею, тебе для них золотого лома выделят. Они его в ломбард или ещё куда сдают, что б наличку получить.

— Хорошо, государь.

— Пока вроде все. Новости вечером доложишь.

— Слушаюсь.

— Все, Егор Николаевич, беги по своим делам, а у меня и свои выше башен кремля.

* * *

Казначей выдал мешочек грамм на четыреста золота в кольцах, цепочках, серёжках. Переодевшись дома Егор отправился в Томск. В назначенном месте в тайнике лежал смартфон. Созвонившись Егор получил номер фотографии из галереи, на которой была фотография места встречи. Перейдя порталом по визуальной привязке, он оказался в небольшом сельском домике, где его ожидала одна из разведчиц.

— Здравствуйте, барышня. Как ваши дела?

— Весьма не просто, сударь. Очень непривычное тут устройство общества, что с трудом приспосабливаемся, но с обычными односельчанами проблем нет.

— Вот для вас золото передали и мне честно интересно, как вы его легализуете?

— По легенде