Это devotio moderna («новое благочестие») – новая вера, когда люди в поисках Истины обращаются не к священнослужителям, не к Риму, а к Священному Писанию или непосредственно к Богу.

Правление Максимилиана I (1493–1519), сына императора Фридриха III, также отмечено весьма показательными нововведениями. Он был избран и коронован как «король римлян» в 1486 году, еще при жизни отца, которого сменил на императорском троне. По традиции титул императора он мог носить лишь после коронации папой римским. Однако в 1508 году, когда церемония все еще никак не могла состояться (из-за французских интриг, как говорили при дворе), Максимилиан сам провозгласил себя «избранным императором Священной Римской империи». Ни папа, ни кто-либо из монархов не сказали ни слова против. В свою очередь, Карл V взял титул избранного императора сразу же после восхождения на престол и носил его последующие одиннадцать лет, пока не был коронован в Болонье Климентом VII.

С той поры ни один германский император не ездил больше в Рим, чтобы быть коронованным папой; все они носили императорский титул в течение всего царствования. Как и в прежние времена, указанный императором наследник получал титул «короля римлян». Иными словами, Максимилиан ввел обычай присваивать императорский титул без участия папы римского, завершив тем самым процесс его секуляризации.

Иоганн Гутенберг. Гравюра издания «Жизнеописания и портреты прославленных личностей» Андре Теве. 1584

Утверждают, что портрет похож на оригинал, хотя Иоганн Генсфляйш цум Гутенберг из Майнца умер в 1467 году. Гутенбергу принадлежит честь изобретения европейского способа книгопечатания (около 1447 года).

Императора Максимилиана называли последним королем-рыцарем, однако он, похоже, был, скорее, первым королем-ландскнехтом. Обладая недюжинным умом, он понимал необходимость перемен. От своей жены он знал, как успешно управляют делами в Бургундии, и решил последовать этому примеру. Он объявляет всеобщий мир, запрещает частным лицам вершить правосудие и учреждает верховный суд (Reichskammergericht). Для финансирования этой судебной системы он вводит имперский налог (первый) – «общий пфенниг» (das gemeine Pfennig). Однако из-за постоянной вражды с французскими королями (эта вражда продлится еще несколько веков) и необходимости сдерживать на востоке натиск венгров и турок у него нет возможности уделять империи должное внимание.

Кроме того, он очень занят брачной политикой. В 1496 году дети Максимилиана и Марии Бургундской Филипп Красивый и Маргарита вступили в брак с наследниками католических королей: Фердинанда II Арагонского и Изабеллы Кастильской. Инфанта Хуана (Иоанна Безумная), супруга Филиппа, в 1504 году, после смерти матери, становится королевой Кастилии и Леона, а также обеих «Индий», то есть Нового Света. Внук Максимилиана дон Карлос (будущий Карл V) унаследует в 1506 году, после смерти своего отца Филиппа Красивого, владения, пришедшие в семью вместе с Марией Бургундской, а именно Нидерланды и графство Бургундия (или Франш-Конте). Десять лет спустя, после смерти своего деда Фердинанда Арагонского, он получит во владение не только Испанию, но также Сицилию, Сардинию, Неаполь и Новый Свет, тогда как смерть другого его деда, императора Максимилиана (1519), принесет ему наследство Габсбургов – все земли от Австрии до Нидерландов. «Над империей Карла V никогда не заходит солнце». Правда, это сказочно богатое наследство принесет и немалые беды. Что касается двойной австро-венгерской монархии, она образуется в результате брака Фердинанда, младшего брата Карла V, с Анной, дочерью венгерского короля Владислава (Лайоша) II Ягеллона.

Въезд в Болонью императора Карла V и папы римского Климента VII. Гравюра Николаса Гогенберга. XVI в.

Поскольку Рим был в 1527 году разорен и разграблен имперскими войсками, коронация избранного императора состоялась 24 февраля 1530 года в Болонье. В будущем избранник будет оставаться королем римлян до коронации в Ахене, затем во Франкфурте. После же этой церемонии он будет называться избранным императором Священной Римской империи, то есть будет носить тот самый титул, который носили никогда не короновавшийся Максимилиан и Карл V до болонской коронации.

Император Максимилиан I. Гравюра Ханса Бургкмайра. 1518

Эрцгерцог Фердинанд I Габсбург и его супруга Анна Ягеллон. Медаль. 1523

После смерти Максимилиана желание быть избранными на императорский трон выразили одновременно король Франции Франциск I и Генрих VIII Английский. Кандидатуру Франциска поддержал папа Лев X. Но богатые банкиры Фуггеры, оказывавшие поддержку Карлу (Пятому), подкупили курфюрстов. Правда, те сначала избрали императором курфюрста Саксонского Фридриха Мудрого. Если бы тот согласился с их выбором, облик мира изменился бы. Но он отказался, и императором Священной Римской империи стал девятнадцатилетний Карл Габсбург.

Этот юноша, взваливший на свои хрупкие плечи половину мира, не отличался ни красотой, ни рыцарскими доблестями, ни красноречием. У него была выступающая нижняя губа, он заикался и, проведя детство во Фландрии, не знал испанского языка – языка своей матери и своего королевства. Тем не менее, рано повзрослев, он сразу проявил упорство и твердую прозорливость. Мало-помалу он стал испанцем, но ни в одной части своей мировой империи никогда не чувствовал себя дома. Надо признать, что проблемы перед ним стояли немалые.

В Германии и Нидерландах ему пришлось противостоять религиозной революции, которую возглавил монах Мартин Лютер (1483–1546). Отец Лютера, рудокоп, хотел, чтобы его сын изучал право, но глубоко религиозный Мартин стал священнослужителем и ушел в монастырь. Его отправили преподавать богословие в университет Виттенберга (Саксония). Оттуда ему пришлось поехать по церковным делам в Рим, где он был возмущен роскошью и развращенностью Вечного города. Лютера, немца до мозга костей, оскорбляло «средиземноморское язычество».

Мартин Лютер. Гравюра Лукаса Кранаха-старшего. XVI в.

В страстной натуре Лютера, в его мягкости и необузданности, в резкости его обличений и в его библейском благочестии заключались все сильные и слабые стороны немецкого темперамента в его наивысшем выражении. Сам пылая страстью, этот человек боялся адского пламени. Когда проповедник-доминиканец Иоганн Тецель приехал в 1517 году в Германию, чтобы торговать там индульгенциями с полным отпущением грехов, средства от продажи которых должны были пойти на строительство в Риме новой базилики Святого Петра, возмущению Лютера не было предела.

Слова о том, что «при звоне монеты о дно кружки для пожертвований душа жертвователя отправляется прямо на небеса», вызывали в нем глухую ярость. Он вывесил на двери университетской часовни девяносто пять тезисов против практики индульгенций. Отныне он был убежден, что только верой (а не делами милосердия) может спастись человек. Главное – благодать Божья, которая дается в награду за