— Слухи. — Его голос звучит ледяным презрением. — Шторма на море уже уничтожили большую часть флота нежити. Остатки не представляют угрозы.

Учитывая непререкаемый авторитет Лича, больше никто не смеет спорить. Обсуждение продолжается по другим вопросам, Лич более не вмешивается, лишь молча следит за происходящим.

После окончания заседания, он покидает зал и уходит вглубь своего дворца. Каменные стены холодны, но для него они как дом. Лич активирует древний артефакт связи, и на магическом экране появляется изображение Белюги — урсарра с красными глазами.

— Как движется прогресс? Всё идёт по плану? — спрашивает Лич, его голос резок, как удар хлыста. — Павлинари уже пали?

— Нет, не пали.

Лич громко щелкает зубами.

— Почему?

Белюга медлит всего секунду, прежде чем ответить:

— Этот гребаный конунг Данила. Он собирает армию с запада материка.

Глазницы Лича вспыхивают ярким зелёным пламенем, и он сквозь зубы произносит:

— Менталист? Какое иномирцу дело до павлинари?

— Похоже, ему до всего есть дело.

Лич сжимает костяные пальцы в кулак:

— Хорошо. Тогда тебе персональное задание: убей его.

Глава 7

Кремль, Москва

— Ваше Величество, — Годунов разводит руками. — И всё же я не понимаю! Приказ есть приказ, конечно, но при всём уважении, почему я должен выделять гвардейцев больше чем остальные бояре? Это ведь иномирский материк, он ко мне не имеет никакого отношения.

Царь Борис расположился за массивным столом усыпанным отчетами и донесениями. Напротив, боярин Годунов примостился на краю стула, мрачно хмурясь. Обсуждение уже затягивается.

Борис отвечает ровно, не повышая тона:

— Федот, ты получаешь мясо и зарабатываешь на нём целые состояния. Твои эксклюзивные договоры на поставки из Сибирской Аномалии существуют только с моего дозволения.

Годунов морщится, его пальцы нервно сжимаются на подлокотниках кресла, но он быстро берёт себя в руки. Стараясь придать голосу уверенность, боярин меняет тактику, обращаясь к прошлым заслугам:

— Ваше Величество, разве я заслуживаю упреков в неуважении? Я защищал ваше имя во время Смуты! Без моей верности тогда, кто знает, к чему могло бы всё привести?

Борис кивает, признавая сказанное.

— Ты меня не понял. Твои заслуги помнятся, Федот, и упреков я не делал. Никто не оспаривает твоё право на эти поставки. Но послушай внимательно. Сибирская Аномалия — это портал на север Боевого материка.

Слова Бориса повисают в воздухе, и Годунов замолкает, поражённый услышанным. Несколько секунд он переваривает информацию, а затем ошеломлённо уточняет:

— Серьезно? На тот самый материк, где расположено конунгство Филинова?

— Вещего-Филинова, — поправляет Царь Борис. — Если нежить, которая сейчас захватывает материк, пробьётся на север, вся живность там будет уничтожена. Это значит, что ты потеряешь свои доходы. Сибирская аномалия больше не станет источником зверей, а гарнизоны придётся держать уже не ради охоты, а ради сдерживания нежити. И ты прекрасно понимаешь, что нежить есть бесполезно.

Слова Царя звучат безапелляционно. Годунов разводит руками, потерянно качая головой:

— Тогда, конечно, я отправлю войска. Весь мой гвардейский корпус будет в составе ваших частей.

Борис, наконец, даёт себе позволить слабую тень улыбки:

— Рад, что ты это понимаешь.

После завершения разговора и ухода Годунова секретарь осторожно входит в кабинет и сообщает:

— Ваше Величество, на линии посол из Хань. Говорит, что дело срочное.

Борис удивляется, но даёт разрешение:

— Банкратов? Что там опять Ци-ван учудил… Соединяйте.

В трубке раздаётся взволнованный голос посла:

— Ваше Величество, у меня важная новость. Ци-ван намерен отправить свои войска на Боевой материк. Он просит вашего разрешения для переброски частей через Сибирскую Аномалию.

Брови Бориса взлетают вверх, в его голосе звучит недоумение:

— С чего вдруг ханьцы решили вмешаться?

Посол отвечает с подчёркнутой осторожностью:

— Дело в том, что граф Данила заключил соглашение с Ци-ваном о военной поддержке.

Царь на мгновение замирает, поражён услышанным, затем усмехается, покачав головой:

— Данила, значит, постарался? И Ци-ван пошёл на соглашение с тем, у кого хочет отнять Золотого дракона? Что ж, похоже, у юноши присутствует не только дерзость, но и талант дипломата.

* * *

Мы с матросами и Айрой подъезжаем к Перьяндару. Гул двигателей стихает, и нас встречают высокие ворота дворца. Во дворе уже собрались мои жёны, Настя и весь экипаж «Бурана». Когда я выхожу из машины, навстречу бодро шагает сам Павлинарх, его улыбка сияет во всю ширь королевских зубов.

— Друг мой, Данила! — восторженно восклицает он, разведя руки, словно готовится обнять весь мир. — Мне уже сообщили, что ты собираешь войска! Как же я рад, что подмога идёт.

Его энтузиазм заразителен, и я не могу сдержать лёгкую улыбку. Достаю из кармана небольшой свёрток и протягиваю ему подарок, который Ломтик подкинул мне через теневой карман из Невского замка.

— Смотри, Павлинарх, что у меня для тебя есть, — бросаю, разворачивая свёрток. — Это флейта коренных американцев… вернее, винландцев. Её используют племена лакотов, чтобы праздновать победы над врагами. Думаю, она пригодится тебе, когда мы добьём нежить.

Он хватает дудку, мгновенно подносит её к губам и пытается насвистеть что-то, напоминающее мелодию. Разумеется, выходит только забавный свист, и через секунду Павлинарх заливается смехом, как довольный ребёнок, которому подарили игрушку.

— Много ли королю павлинари надо? — шутит он, подняв дудку вверх, словно знамя.

Я знал, как поднять настроение королю-музыкатну. Его народ больше всех пострадал от нашествия нежити, и, несмотря на все трудности, он принял моих жён как королев. Это достойно уважения. Я умею не только промывать мозги отморозкам, но и быть благодарным.

Проходит полчаса, и я, наконец, расслабляюсь в огромном бассейне гостевых апартаментов. Вода тёплая, гладкая, а атмосфера — будто создана для отдыха. Вокруг меня, как русалки, отдыхают Айра, Света, Настя, Камила и Лена. Закрытые купальники, которые выдали местные, выглядят элегантно на их стройных телах. Мы болтаем, смеёмся, но Камила неожиданно хмурится, нарушая спокойствие:

— Даня, мы не слишком долго отдыхаем? Может, пора уже нежить бить?

Я опираюсь на бортик бассейна и спокойно отвечаю:

Ликаны Кенриса, Бурое племя, орнитанты и наши тавры наступают с запада, зачищая мелкие орды умертвий. А на востоке, на холмах, откуда мы прибыли, уже развернулись царские части, да и ханьцы подтянулись. Их артиллерия сейчас громит нежить на равнинах.

Лена округляет глаза, поражённая:

— Уже громят⁈

Я киваю с лёгкой улыбкой, завершая:

— Именно. Нам осталось лишь сосредоточиться на защите этого города.