сторонники многомировых идей стараются ответить на вопрос, как же «добраться» от общей для всех волновой функции до конкретных, индивидуальных квантовых объектов и систем; каким образом, другими словами, «мир» (большая система) делится на отдельные подсистемы. Здесь предлагается смотреть на устройство энергии, ведь именно она отвечает за поведение волновой функции во времени. Структура энергии может указать на наличие таких частей системы, которые ведут относительно автономное существование: хотя они и изменяются вследствие обмена энергией с другими частями, эти изменения не разрушают их «идентичность». Всеми ими при этом управляет уравнение Шрёдингера, и только оно, а значит, они живут в ветвящейся вселенной; сама идея ветвления, кстати, в немалой степени связана с наличием подсистем (вспомним хотя бы кошку и ее хозяйку).

Важнейшим вкладом в понимание внутренней логики всей схемы был бы вывод правила Борна для наблюдателей в ветвящихся вселенных из каких-то других положений, не содержащих это же правило в скрытой форме. Правда, при всем уважении к оригинальным идеям, которые возникают в ходе непрекращающихся усилий по доказательству правила Борна в рамках многомировых идей, мне трудно отделаться от впечатления, что по крайней мере в этой вселенной вероятностный аспект многомировых интерпретаций остается точкой напряжения.

При этом притягательность многомировых интерпретаций – в их концептуальной простоте и отсутствии каких бы то ни было подпорок для придания им смысла: нет никакого разделения мира на квантовые системы и классические приборы, никакого коллапса, никакой, само собой, проблемы измерения. Зато есть бескомпромиссная логика: мир в точности отвечает волновой функции, подчиненной фундаментальному уравнению. Эту идею можно было бы назвать минималистской в том смысле, что, приняв ее, не нужно придумывать дополнительные правила, постулировать существование классических приборов, проводить раздел Гайзенберга и изобретать какие-то объяснения коллапса – не нужно плодить сущности сверх меры. Однако «сущности» в виде неограниченного изобилия параллельных миров – это сверх меры или нет?

12

Что значит поставить деньги

Идея многих миров, которой посвящена глава 11, возникла из предположения, что «склад возможностей» в виде волновой функции – самое главное, что есть в мире, да собственно, и является миром в полном смысле слова. Никакие возможности не пропадают, и «все, что записано» в волновой функции, реализуется (где-то). Таким образом удается снять проблему измерения и коллапса волновой функции – не изобретая для этого ничего сверх уже придуманного, т. е. самой волновой функции и уравнения Шрёдингера. Другое дело, что потребовалось немалое число вселенных.

Есть и иной вариант, тоже позволяющий обойтись без изобретения лишних сущностей. Для этого надо направить мысль в диаметрально противоположном направлении – как можно дальше от полноценной реальности волновой функции. Кто вообще сказал, что надо относиться к ней так серьезно? Что, если она описывает не физический мир, а только наши представления о нем?

Эта школа мысли до некоторой степени восходит к Бору, чей философский натиск сопровождал развитие квантовой механики с самых первых лет. Правда, задним числом его рассуждения не всегда выглядят безупречными логически. В споре с Эйнштейном, который говорил, что волновая функция дает неполное описание природы, Бор твердо заявлял, что полное; но если так, то не является ли волновая функция объективной? Однако одновременно Бор полагал, что за ней не стоит какая-либо реальность. Во всей схеме квантовой механики он был склонен видеть в первую очередь символическое, а вовсе не наглядное представление о мире. Эти его идеи шли даже дальше собственно квантовой механики: на всю физику Бор предлагал смотреть не как на изучение чего-то априорно заданного, а только как на развитие методов для упорядочения и систематизации человеческого опыта.

С этим последним полностью согласны современные разработчики комплекса идей, известных под названием кьюбизм – не кубизм, и даже не «квантовый кубизм», а именно QBism, где первая буква указывает на квантовость, а вторую принято тоже писать заглавной. В ранних версиях она обозначала байесианизм – группу методов в теории вероятностей; исходно кьюбизм воспринимался как расширение теории вероятностей, но потом перерос эти рамки, и сейчас считается, что лучше всего никакого значения букве B не придавать. Кьюбисты, однако, идут сильно дальше Бора, декларируя при этом свою верность раз провозглашенным принципам и избегая логических ловушек, в которые так огорчительно часто попадает «квантовая механика из учебника» (согласно которой, например, классический мир оказывается необходим для придания смысла квантовому).

Вместо этого кьюбисты последовательно полагают, что все в мире квантовое (с одним только важным замечанием, к которому мы вернемся совсем скоро). Но при этом квантовая механика описывает не объективный мир, а личный жизненный опыт агента в его взаимодействии с миром. Да, «агента» – раньше мы называли его наблюдателем, но сейчас так говорить неловко, потому что это слово указывает на пассивную роль, тогда как в действительности наблюдатель (агент!) взаимодействует с миром. А поскольку каждое взаимодействие в той или иной мере взаимно, агент по мере накопления опыта влияет на те системы, которые он «наблюдал».

В центре кьюбизма лежит именно приобретаемый во взаимодействиях опыт агента. Волновая функция для кьюбиста – что-то вроде записной книжки агента, которая нужна, чтобы упорядочивать этот опыт для более успешного взаимодействия с миром: она помогает ему делать предсказания, управлять происходящим и разбираться в нем. Волновая функция – в голове, а потому, понятно, у каждого агента она своя собственная, субъективная. В таком случае, разумеется, волновые функции не реальны и не описывают реальные физические системы. Это вообще что-то личное – почти как содержимое вашего смартфона, имеющее отношение только к вам. Более формально, волновая функция очень близка к информации – а информация может быть очень разной у разных агентов.

Физический мир – даром, что ли, на квантовом уровне он не подлежит непосредственному наблюдению – отодвигается подальше от агента, за слой того, что агент зафиксировал как свой опыт. При этом агент знает, что все, с чем он взаимодействует и благодаря чему и приобретает опыт, – квантовое, и там правит случайность. Не может утверждать такое он только про себя самого, ведь он не наблюдает сам себя. Итак, весь мир квантовый за исключением самого агента. Для вас (в смелом, но не невозможном предположении, что вы кьюбист) весь мир, включая всех остальных людей, подчиняется квантовым правилам, а для любого другого «агента мирового кьюбизма» вы – объект в числе прочих квантовых объектов в квантовом мире.

В этом-то квантовом мире, исполненном случайности, каждый агент и желает ориентироваться как можно лучше. Здорово, что нашлось средство, обеспечивающее это «как можно лучше»: аппарат квантовой механики и, прежде всего, волновая функция. На ее основе предлагается делать предсказания, руководствуясь правилом Борна. Оно, как мы помним, сообщает, как извлечь из волновой функции вероятности различных исходов, наступающих, когда квантовая система подвергается какому-либо измерению. Мы думали, что это закон природы (пусть и с противоречивым предписанием по поводу того, что такое измерение), но в кьюбизме это невозможно: в законе природы не может быть задействована волновая функция, которая сама – всего лишь конструкция в голове у агента!

Правило Борна поэтому – не закон природы, а эмпирически мотивированный (т. е. достаточно успешный на практике) способ рассуждений, которому мудрый агент должен следовать ради своего же блага. Не надо искать законов природы, каким-то образом определяющих «объективные» вероятности тех или иных исходов; развитие мира во времени вообще не определяется каким-либо механизмом. Правило Борна становится нормативным: если агент действительно хочет успешно ориентироваться в мире, то вместе с волновой функцией ему следует пользоваться этим правилом для нахождения вероятностей. (Аспект «успешности» подчеркивается, в частности, в заглавии одной из программных кьюбических статей: «QBism: квантовая теория как настольная книга героя»{46}.)

Но если вероятности, на практике извлекаемые по правилу Борна, не могут относиться к природе, то что же они тогда выражают? А что вообще такое вероятность? Здесь открывается поле для обсуждений. Желая проверить то или иное утверждение о вероятности события X среди возможных событий A, B, …, X, Y, Z, мы производим серию испытаний, из которой узнаем частоту появления этого