От неожиданности Перл застыла на пороге, глядя на Тристана, затем вышла из ресторана и закрыла за собой дверь.

— А где Бриджес?

Он поставил ракетку на пол на ручку и снова взял ее.

— Говорят, ты не умеешь играть.

— Виновна. — Жаль, что она не могла произнести это так же равнодушно, как он. После смены Перл переоделась в туалете для персонала в бежевые шорты и лучшую футболку, которая нашлась дома.

— Научишься. — Тристан выпрямился. Решение было принято, и он встал; Перл тащилась за ним словно по инерции; они спустились по лестнице, обогнули здание, прошли мимо бассейна, где отдыхающие молодые люди в купальных костюмах развлекались, играли на телефонах и нежились в лучах полуденного солнца. Некоторые поднимали глаза на девушку, затем бросали задумчивый взгляд на ее спутника. Перл и сама с трудом в это верила: Тристан Гаррисон не только шел рядом с ней, но и сам предложил свою компанию. — Если сумеешь управлять силой удара, — продолжил он, — то освоишь теннис. Может, мастером и не станешь, но играть будешь. А наблюдение со стороны — это для таких, как Хэдли Курцвейл.

Перл сделала невозмутимое лицо.

— Да уж, нет ничего хуже, чем быть Хэдли Курцвейл, — произнесла она, но тут же пожалела о своей выходке.

— Зависит от обстоятельств. Держи. Толщина ручки должна тебе подойти. — Он сунул ей в руки ракетку.

Девушка взглянула на нее — явно не из клубного спортинвентаря. Перл не хотелось спрашивать, где он достал женскую ракетку, и она беспечно размахивала ею как ни в чем не бывало. В голове крутилась запись с «айлендера», раздавалось тяжелое дыхание Кэссиди. «Я видела твою сестру испуганной до смерти. Я видела, как она пыталась спасти свою жизнь». Что он знал об этом? Судя по невозмутимому профилю, все или ничего.

Теннисных кортов было три, и Бриджес арендовал крайний слева. Он лениво перебрасывался мячом с Акилом, а остальная молодежь, в основном девушки, расхаживала вокруг или, опираясь на ограждение, наблюдала за игроками. Перл с удивлением ощутила, как Тристан дотронулся до ее руки, придерживая для нее ворота, но потом заметила, куда он указывал: Хэдли и Куинн тоже сидели у ограждения.

Увидев Перл и Тристана вместе, Бриджес побледнел.

— Смотри, кого я привел, — мягко проговорил Тристан.

— Она должна была встретиться с нами здесь.

— И она пришла. — Тристан подошел к ограждению, вытащил из сумки свою ракетку и, держась за локоть, потянул трехглавую мышцу левого плеча. — Мы с Перл против вас двоих. — Бриджес уставился на него. — Нужно уравнять шансы. Я самый сильный игрок, а она только учится.

Акил взглянул на Перл. Он был в закатанных до колена спортивных брюках и футболке с эмблемой «Пумы»; к воротнику прицеплены очки-авиаторы.

— Ты работаешь в двух шагах от корта и никогда не играла?

— Вот именно. Она тут работает. — Тристан подошел к сетке. — Когда ей развлекаться?

Акил пожал плечами.

— Ну, ты в любом случае не можешь играть хуже, чем Бриджес.

— Иди ты. — Бриджес запустил в него мячиком, и Акил отбил его плечом. — Ты сам не лучше.

— Да, но у тебя нет оправдания — теннис должен быть у тебя в крови. Твой дед отрабатывал бэкхэнд,[12] когда мой отец еще только носил за кем-то клюшки для гольфа.

— Хватит уже. Подбросьте монетку: кому выпадет решка, тот круче.

Бриджес и Акил выиграли первую подачу, но Бриджес приуныл, наблюдая, как Тристан учит Перл правильно держать ракетку — за конец ручки, расставив широко пальцы, — и помогает ей замахнуться. Осторожно касается предплечья девушки и наклоняется к ней, держа, однако, приличное расстояние; если она допускала ошибки, он тут же подскакивал и снова исправлял ее положение прикосновениями, а не словами. Уголком глаза Перл замечала, что Хэдли и Куинн следят за ними.

Приготовившись подавать, Акил сказал:

— Ну держитесь, сейчас мы вам покажем! Ой, смотрите, кто идет.

Бриджес повернулся в сторону парковки, и когда Перл отбила мяч, он проскочил мимо Спенсера — игроки о нем забыли.

По парковке шла Индиго с фальшивой дизайнерской сумкой через плечо, водопад рыжеватых кудрей струился по спине. Парни прилипли взглядом к ее округлым бедрам, обтянутым брюками.

— Гарантированный стояк. — Акил ухмыльнулся Бриджесу и Тристану. — Даже не сомневайтесь. — Он подошел к ограждению и окликнул: — Эй! Привет.

Индиго обернулась и прищурилась от дневного солнца. Как только девушка узнала Акила, язык тела тут же изменился: ленивая грация пантеры исчезла; она вся как-то разом подобралась и насторожилась.

— Привет, — ответила Индиго, но не подошла.

— Ты, это… Не хочешь поразвлечься нынешним летом? — Акил вцепился пальцами в сетку и раскачивался на пятках. — А то приходи, если надумаешь: мы всегда тебе рады.

Индиго перевела взгляд на Тристана, который поднял мячик и стал побрасывать его и ловить. Наконец она заметила Перл, стоявшую слева от него. Девушки уставились друг на друга, Индиго слегка нахмурилась, но не выдала удивления.

— Учту. — Она развернулась и, отбросив волосы с плеча, продолжила свой путь.

Если слухи о том, что Перл Хаскинс проводит время с богатенькими юнцами, еще не распространились, то теперь это произойдет наверняка: Индиго не успокоится, пока не убедится, что до Риза дошли все подробности.

— Не сторонись нас! — Акил из кожи вон лез и потому говорил слишком громко. — Пока!

Бриджес покачал головой и грустно улыбнулся.

— Зря ты это.

— А что, кто-то должен сказать девушке, что она сексуальная.

Куинн вздохнула:

— Ну вы и козлы.

— Откуда вы ее знаете? — спросила Перл. Бриджес и Акил обменялись взглядами, сдерживая улыбки. Тристан начал кидать мячик о корт и ловить его. — Я что-то упустила?

— Да нет, просто… она известная личность. — Бриджес тщательно избегал смотреть ей в глаза. — Из местной голытьбы, ходила на вечеринки, ну и вот…

Перл сжала и разжала пальцы.

— Из голытьбы, значит? Вроде меня? Ясно.

— Я ничего такого не имел в виду.

— Скажи ей прозвище этой красотки. — Акил несколько раз замахнулся ракеткой для пробы. — Давай, Бриджес, не изображай из себя джентльмена только потому, что здесь твоя девушка. Не стесняйся.

— Не скажу.

— Ладно, с меня хватит. — Куинн встала, отряхивая белую джинсовую юбку, и подтолкнула носком туфли Хэдли. — Похвастаетесь своими победами, когда мы уйдем.

— Ну и ладно. — Акил улыбнулся. — Тебе просто обидно, что это победы не над тобой.