– Во-первых, не я их убил, – огрызнулся я. – Во-вторых, они первыми напали. Кстати, об этом… – Я положил на стойку два черных плазмокинжала. – Можешь что-то про них сказать?

Крид взял кинжалы, повертел в руках, поковырял одним из них под ногтем и наконец выдал:

– Довоенные. Сейчас такие точно не делают. А использовать их мог кто угодно, если ты об этом. Возьму оба за десятку, если продаешь.

– Один оставлю себе, – сказал я. – Можешь ножны подыскать?

– Да не вопрос, – кивнул он. – Импланты тоже сдаешь?

– Да.

– Импланты сразу не оценю, извини. Расчет по ним дам завтра, устроит?

– Конечно, Крид. Есть у меня еще одна просьба… точнее, заказ.

– Ты посмотри на него, – усмехнулся он. – Малыш Алан. А ты не перестаешь меня удивлять. Что за заказ?

– Мне нужны головы монстров. Но только тех, кто прошел линьку. Можешь кинуть клич среди свободных?

– Головы? – Крид поднял бровь. – А зачем они тебе?

– Да понимаешь, думаю остепениться, ресторан свой открыть, – я сделал серьезное лицо. – Вот ищу поставщика продуктов.

– Очень смешно! – фыркнул он. – Ладно, я дам заявку на головы. Но десять процентов от выручки – за мной.

– По рукам, – согласился я. – Но только те, что прошли линьку. И мусор типа углиров мне не нужен. Пантеры, драконы, пауки сойдут. Короче, чем опаснее, тем дороже возьму.

– Хорошо, учту. Что-то еще?

– Это все. Спасибо, Крид.

Мы пожали руки. Я забрал ножны и свои четыре с половиной тысячи синтэксов, чувствуя, что день прошел не зря. Однако дома меня ждал сюрприз.

Глава 10

Во дворе, на ступеньках у двери, сидела заплаканная Лара. Её руки бессильно лежали на коленях, голова была опущена. Я подошёл к ней, осторожно тронул за плечо. Она вздрогнула, подняла на меня опухшее от слёз лицо. В её глазах читалась мольба. Первая мысль: что-то с дедом! Но я видел его днём, так что отбросил эти опасения и спросил:

– Что случилось?

– Генри, он... – Лара снова зарыдала, слёзы хлынули рекой.

– Лара, успокойся, – я присел рядом. – Что с Генри?

– Они... они выбросили его, как мусор, – она вытерла лицо рукавом, но слёзы продолжали течь. – Алан, я не знаю, что нам делать...

– Давай для начала пойдём в дом, – предложил я. – Объяснишь всё нормально. Может, я смогу помочь?

Она кивнула, и мы зашли на кухню. Пока я ставил чайник, Лара, уже не плача, просто сидела, уставившись в одну точку. Её взгляд был пустым, отрешённым. Когда чайник закипел, я налил две кружки и поставил одну перед ней.

– Давай, рассказывай, – мягко попросил я. – Что случилось с Генри?

– Они выбросили его под дверь, как мусор, – прошептала она дрожащим голосом. – Как отработанный материал...

– Кто выбросил? Зачем? – я почувствовал, как внутри закипает злость.

– Этот урод Ральф... это он приказал... – Лара снова зарыдала, но, собравшись с силами, продолжила.

Из её рассказа я понял, что сегодня на фабрике, где работал её муж Генри, произошла беда. Ему оторвало ногу. Но вместо того, чтобы помочь, бригадир с начальником свалили вину за случившееся на него. Заявили, будто он был пьян и сломал дорогое оборудование. Страховку, которая полагалась в таких случаях, не выплатили. Наоборот, повесили на Генри долг. А потом просто выбросили его, как мешок с мусором, под дверь их дома.

Я сжал кулаки, чувствуя, как гнев накатывает волной.

– Я не знала, куда пойти. Прости, Алан, это не твои проблемы, – Лара встала и направилась к выходу. – Не беспокойся о нас, мы справимся.

– Подожди, уже поздно, я тебя провожу, – сквозь зубы выдавил я.

Я загнал ворта в дом, закрыл дверь, и мы вышли с Ларой во двор.

Зайдя в её квартиру, я увидел Генри, лежащего на диване. Его лицо было бледным, искажённым от боли. Перебинтованная нога отсутствовала ниже колена. Вокруг него суетились трое пацанов, пытаясь помочь как могли. Генри посмотрел на меня и хрипло произнёс:

– Скажи, красавчик, да?

– Доктор его осматривал? – спросил я Лару, игнорируя шутку.

– Да, но сказал, что нужно обратиться в клинику.

– Пацанов есть с кем оставить?

– Могу соседку попросить, она присмотрит.

– Тогда зови её, а мы с тобой отведём Генри.

– Но, Алан... – начала женщина. Я резко ее оборвал:

– Потом. Сейчас – Генри.

Лара сбегала за соседкой, а я тем временем вколол Генри обезболивающее. Мы, поддерживая его под руки, двинулись в местную клинику. Генри, стиснув зубы, опирался на здоровую ногу. За весь путь он не произнес ни звука. Но я видел, как ему тяжело терпеть боль.

Клиника встретила нас облезлыми стенами, запахом болезней, пота и спирта. Старое здание, которое, казалось, дышало отчаянием. Пока Лара с Генри сидели в приёмной, я договорился с доктором.

– Одноместная палата, вся необходимая помощь, – я выложил на стол все десять тысяч синтэксов, что были со мной. – И чтобы всё сделали как надо.

Доктор кивнул, и деньги исчезли в его кармане. Генри увели в палату, а я повёл Лару домой.

– Скажи, насколько был застрахован Генри? – спросил я, когда мы вышли на улицу.

– Сто тысяч; но я же говорила, они повесили на него долг в сто пятьдесят.

– Ты знаешь, где живёт этот Ральф?

– Нет, но я знаю, где живёт бригадир.

– Говори адрес.

– Но зачем тебе, Алан? Ты и без того сделал уже так много…

– Не переживай, я только поговорю с ним, – на моём лице мелькнул оскал. – Обещаю, я его и пальцем не трону.

Лара посмотрела на меня, словно хотела что-то сказать, но в итоге просто кивнула и продиктовала адрес.

Я проводил её до дома, а сам направился туда, где жил бригадир. В голове уже строились планы, а в груди клокотала ярость. Обещание не трогать его я, конечно, дал. Но никто не говорил, что наш разговор будет один на один.

Дойдя до дома бригадира, я остановился в тени, осмотрелся. В нескольких окнах горел свет, но улица была пустынна. Я быстро прошмыгнул к нужной