что перед своим концом испытал наконец это чувство, которое я всегда боялся и избегал. — сердце начинает трепетать и одновременно жутко болеть. Дэн вдруг набрасывается на меня с объятиями и начинает в голос плакать.

— Эй! Ты чего?! — хлопаю я его по спине. Вот всегда он так! Вот бесит! Но на душе все же тепло.

— Не говори так!! Не говори о своей кончине так просто! Ты не умрешь! Я не допущу этого! — кричит он сквозь слёзы, а я просто теряюсь. Вот ж! И как мне его теперь успокоить?!

— Да харе ныть! Все мы рано или поздно умрем. Просто я немного раньше срока. — пытаюсь его утешить, но получается херово, друг все не перестаёт плакать. Вот ж! А все его таким брутальным и серьёзным считают. — Скажи лучше, ты сделаешь это дня меня? Приглядишь за Гретой какое-то время, главное что бы у неё проблем не было. — друг наконец отпускает меня и я смотрю на залитые слезами карие глаза. Непроизвольно вырывается смешок.

— Не смейся! Вообще щас не смешно! — обидчиво толкает он меня и вытирает слёзы.

— Прости прости. Просто ты так ржачно выглядишь, не удержался. — начинаю я хохотать громче и друг вскоре подтягивается.

— Вот придурок! — закатывает он глаза и в конец успокаивается и мне становится легче. Ненавижу когда он так делает, чувствую себя от этого только паршивей. — Ради тебя я готов горы свернуть, не то, что за Гретой присмотреть! Я обещаю тебе. С ней все будет Хорошо. — хлопает он меня по плечу и я расслабляюсь. С таким другом и умереть не страшно. Благодарен судьбе за встречу с ним.

— Но ты же не хотел ложиться в больницу, почему так резко решил? — наливает он себе воды в стакан.

— Срок поджимает, решил последние дни там отлежаться. — пожимаю я плечами и вновь замечаю ужас на лице друга. — Без паники! Теперь точно про смерть ничего говорить не буду! — пока он не начал истерить успокаиваю я его.

— Но как же твоя мама? Ты даже ей не рассказал! И то я узнал лишь потому, что был рядом с тобой в тот день, когда тебе плохо стало! Чего ты добиваешься?

— Просто хочу, что бы никто не страдал из-за меня. Не хочу видеть их жалобные, заплаканные лица, так мне будет только в тысячу раз сложнее. — смотрю в одну точно и кручу стакан с водой в руке. — Я проведу дни до больницы с ней, попытаюсь отблагодарить за все, что она седлала для меня в этой жизни. — друг продолжает молчать. Знаю, что он меня не понимает и осуждает. Но я уже все решил.

И в какой-то степени, я даже благодарен своей болезни, ведь я бы не встретил веснушку у того обрыва, когда играл со своей смертью.

Глава 15

Людмила Львовна с любовью к своему делу рассказывает нам об экономике, а я уже целую неделю не могу прийти в себя и собраться, так я скоро и вовсе скачусь на четвёрки… совсем хватку потеряла. Чувствую себя героиней какого-то романа или сериала, там где бунтарь университета влюбляет в себя простушку и затем бросает, но в конечном счете они все же остаются вместе. Какая бональщина. Вот только видимо моя история уже закончилась и конец у неё не такой радостный.

Кира в последний раз видела на следующий день после случая в бассейне, потом словно и след простыл. Разум радовался и подбадривал, ведь так я быстрее смогу забыть его. А сердце больно сжималось и ныло, ведь прекрасно понимало, что я вряд ли смогу когда-либо забыть все наши совместные моменты.

Господи, я ведь всегда знала, что любовь приносит только боль, как я могла в это втянуться?!

Сквозь мысли слышу звон и все с шумом начинают собираться, опустошая аудиторию.

Я иду к двери, прижимая рюкзак к груди, но спокойно выйти не получается, Лиза «случайно» ставит мне подножку, которую я не замечаю из-за полного погружения в мысли.

— Ауч! — падаю я на колени и упираюсь руками, а с глаз искры летят. Как же больно мать вашу! Во мне все начинает кипеть, словно это была грань, последняя капля. Я смотрю на хихикающую Лизу и парочку девчонок рядом. Делаю глубокий вдох и встаю.

— Охренела?! — пытаюсь сильно не кричать, но получается достаточно звонко.

— Надо же, голосок прорезался? — хмыкает она.

Что же сделал со мной Кир, я перестала все сдерживать в себе, но сейчас явно уже поздно.

Я прикрываю на секунду глаза и тут же толкаю ее в плечо, от неожиданности она валится на задницу, а с лица улыбка исчезает. Наступает тишина.

— Ещё раз сделаешь такое, заговоришь со мной или просто посмотришь, я сделаю остаток твоей учебы незабываемым! — сквозь зубы проговариваю, пока Лиза пытается встать с помощью своих подруг.

— Да я тебя! — тут же лезет она ко мне и я срываюсь с места вместе с ней.

— Стоп! Стоп! Хватит! — вмешиваются парни, Серёжа хватает меня за талию и оттягивает от этой бешеной стервы, а я пытаюсь вырваться.

— Идиотка! Курица тупая! — кричит на меня Лиза, пока ее держит Дима.

— Вот бешеные! Успокойтесь! — кричит сзади Серёжа, пока я дергаю руками и ногами в воздухе.

Спустя какое-то время, пока мы по полной не обозвали друг друга мы наконец стихаем.

— Отпусти меня! — кричу я Серёже и тот ставит меня на пол, я разворачиваюсь и ухожу.

Господи, что нашло на меня вообще! Какой же я дикаркой стала! Божечки, может укол от бешенства поставить? На антидепрессанты перейти? Йогой заняться? Как избавиться вообще от этого!

— Стой! Грета! — слышу я сзади и оборачиваюсь, ко мне подбегает Серёжа, с улыбкой на лице.

— Чего тебе? — чуть резче, чем я планировала, сказала.

— Что на тебя там нашло? Я тебя ещё никогда такой не видел! — усмехается он и чешет затылок.

— Все нормально. — отрезаю и оборачиваюсь, но врезаюсь в чью-то грудь. В нос ударяет резкий запах табака в перемешку с парфюмом, и я делаю глубокий вдох. Вкусно пахнет.

— Осторожней! — выкрикивает сзади Серёжа и я делаю шаг назад и поднимаю голову, осматривая темные джинсы, чёрную футболку и перехожу к лицу. На меня смотрит брюнет, с легкой улыбкой на лице и уставшими кофейными глазами, но даже это не меняет факта, что он симпатичный.

Парень несколько секунд играет со мной в гляделки, а потом переводит взгляд на Серёжу и вдруг хмурится, напоминая мне вдруг Кира, тело бросает в дрожь.

— Он к тебе лезет? —