По залу прокатился шепот. Человек на троне несколько долгих секунд оглядывал собравшихся, Макмиллан почти физически ощутил его взгляд.

Королева Бетрибс встала справа от трона, смиренно сложив руки перед собой. По левую руку встала ее точная копия.

— Какого хрена?! — спросил Петти, вставая.

Человек на троне поднял руку, Петти замолчал и сел, будто пораженный чарами.

«Чертовщина какая-то!» — сказал себе Макмиллан и почувствовал, как по спине бегут мурашки, что когда-то вызывали у него байки о призраках, рассказывавшиеся в летних лагерях. И тот, кого они видели сейчас на троне, не мог не быть призраком.

— Боже! — выдохнул кто-то в первых рядах. — Король!

Надо полагать, что изумление было бы еще большим, если бы не чудодейственное средство Шона Уэйкомба, принятое в том или ином виде практически всеми членами Капитула, за исключением разве что Макмиллана и Блитса. Однако в таком случае кое-кто из них непременно потребовал бы доказательств того, что человек на троне — именно тот, кем кажется…

Несколько долгих мгновений король оставался неподвижным, словно ожидая, пока Капитул привыкнет к его виду. Потом тяжело поднялся, опираясь на ручки трона, и обвел взглядом притихший зал. Подоспевшая Ирэн взяла его под руки, словно ласковая сиделка.

Петти по-мальчишески ткнул в плечо Макмиллана.

— Твою мать, он что, живой?!

С помощью Ирэн старик поднялся и сделал несколько шагов в сторону замершего Капитула. Герольды в этот раз стояли дальше от трона, чем обычно, но нее равно непроизвольно подались в стороны, словно опасаясь, что воскресший из небытия король пожелает в лучших традициях вампирских триллеров подкрепиться их кровью.

«Что за черт!» — подумал Макмиллан, старик, по общему мнению, давно пребывал на том свете, оставив трон лорду Морвену, который, опять же согласно общему мнению, и отправил его в царство теней. Согласно тому же мнению, там королю было самое место. Может, это дух спустился к Капитулу, выпущенный для мести? Впрочем, кому?! Лорд Морвен и сам последовал за своей жертвой в царство теней, так что выяснять отношения следовало бы там.

Но Король не походил на призрака. Король подошел к краю сцены и замер, обводя тяжелым взглядом собравшихся. В зале сразу же наметилось определенное движение, члены Капитула, сидевшие ближе к трону, явно предпочли бы оказаться подальше от своего восставшего из мертвых монарха.

Некоторые из них, что были помоложе и помобильнее, наплевав на этикет, покинули свои кресла, чтобы переместиться ближе к дверям. Впрочем, покинуть зал им бы не удалось. Все было предусмотрено заранее, и тяжелые двери заперты снаружи. Так что волей-неволей всем присутствовавшим придется досмотреть представление до конца.

Оно, впрочем, не могло тянуться долго. Эффект волшебного снадобья Уэйкомба мог утратить свою силу, да и сейчас…

— Полагаю, — проговорил Король, — никто из вас не ожидал увидеть меня снова! И не многие рады тому, что видят меня! Я не собираюсь метать громы и молнии, сия машинерия, к сожалению, мне не подвластна, хоть я и спустился сегодня с небес, а может быть, поднялся из ада, хотя кто из вас различит небеса и ад?! Однако есть вещи, о которых я хотел бы попросить своих верных подданных, и полагаю, они не станут…

Макмиллан, до сих пор сомневавшийся в реальности происходящего, снова почувствовал, как по его спине бегут мурашки. Это безусловно был голос Короля.

(7)

Татьяна закрыла глаза. В памяти всплыл разговор с Ирэн, состоявшийся в Занаду уже после отлета Берна и многое прояснивший:

— Это должно быть не видение отца Гамлета! — рассуждала Ирэн. — Пусть все будет максимально приближено к реальности, иначе мы можем не достичь нужного эффекта, а тогда наша затея провалится к черту!

— Само собой, — соглашалась Татьяна. — Поэтому придется привлечь кое-кого со стороны. Мы же не можем, как в одном из рассказов о Шерлоке Холмсе, посадить восковую фигуру и ползать под ней на карачках, палками меняя положение головы!

— Придется привезти кое-кого с исторической родины, — задумчиво сказала Ирэн.

В свое время покойный лорд Морвен потратил немало времени и сил, чтобы подготовить устранение тогдашнего Короля Ордена. Несчастный случай — обычный в таких случаях предлог. Согласно официальной версии, автомобиль короля слетел с горной дороги в Швейцарских Альпах накануне очередного собрания Капитула. Его величество увлекался спортивными моделями, и новенький «порше», последнее его приобретение, стал причиной безвременной гибели Короля.

Лорд Морвен, получив сообщение о катастрофе, придал физиономии скорбное выражение и срочно стал готовиться к инаугурации. Момент был благоприятный, в противном случае лорд позволил бы Королю пожить еще немного.

Некоторый диссонанс в плавный ход событий внесла фирма-изготовитель автомобиля, настаивавшая на собственном расследовании. Ее не очень устраивала первоначальная версия с неисправностями в новой машине. В конце концов, после непродолжительного торга в верхах было решено остановиться на новом варианте. Согласно ему, сердце короля не выдержало нагрузки. Были подготовлены результаты медицинской экспертизы, которая в действительности была невозможна по причине отсутствия тела. После падения и взрыва от тела погибшего осталось только несколько фрагментов, которые не поддавались идентификации. Это, однако, не составило проблемы. Были подняты медицинские карты покойного, в картах появились соответствующие записи.

Кеннет Маккин, следивший за всем из австралийской глубинки, хохотал. Но это был смех сквозь слезы.

Теперь он, командор флота Ее Величества, кавалер Ордена Британской Империи и прочая, и прочая, вынужден был скрываться под чужим именем, в семье дальних родственников жены, даже не догадывающихся, какую важную персону они приютили на своем обширном ранчо. Вновь на нелегальном положении, как в годы войны, откуда по заданию шефа, лорда Лайонела Морвена поодиночке, через нейтральные Швецию и Швейцарию, он перетаскивал в Лондон из оккупированной нацистами Европы уцелевших континентальных иллюминатов. И опять-таки благодаря Морвену — но уже не покойному сэру Лайонелу, а его сынку, лысому поганцу Эндрю, которого Маккин помнил еще желторотым итонским «фоксом». К счастью, тринадцатый лорд Морвен не сомневался в гибели своего предшественника. Со свойственной ему самоуверенностью, он поспешил занять опустевший трон, не подозревая, что двадцать лет спустя ему самому суждено будет пасть жертвой орденской интриги.

Нынешняя леди Морвен, получившая аттестат об окончании средней школы как раз в тот день, когда все английские газеты сообщили о трагической гибели сэра Кеннета Маккина, тоже не могла предположить, что когда-нибудь по уши погрязнет в тех же кознях и интригах. Да и ее «второе я», мисс Ирэн Стеклер, в ту пору тринадцатилетняя рыжая девчушка, сразу принявшая и полюбившая «дедушку Билли», не ведала, конечно, какое будущее сулит ей приезд на Тасманию добродушного английского родственника. Да и сам экс-король ни о чем таком не помышлял, когда разыгрывал с любимицей домашние спектакли из классики английской драматургии, и потом, когда щедро оплачивал ее обучение в Сиднейской школе драматического искусства.