вернется мой муж, он разберется с Острым Носом. — Ее слова прозвучали так уверенно, будто она говорила про то, что вот-вот наступит рассвет.

— Тем не менее мы все здесь соотечественники, — сказал Джошуа. — Мы один народ. И вместе выступим против общих врагов. — Он показал на табуреты, стоявшие у стены. — Прошу вас, садитесь. Нам придется самим разбираться со своими проблемами: и я подумал, что чем меньше наша группа, тем легче будет говорить открыто.

Когда все расселись, Эолейр рассказал о падении Эрнистира, начиная с бойни у Иннискрича и смертельной раны Ллута. Едва он начал говорить, как снаружи донесся какой-то шум, и через мгновение в зал ввалился старый шут Тайгер, а следом за ним Санфугол, который вцепился в его рубашку, пытаясь остановить.

— Так-так! — Старик уставился на Джошуа покрасневшими глазами. — Ты знаешь про верность не больше твоего брата-убийцы!

Он покачнулся, когда Санфугол в отчаянии снова потянул его на себя. Волосы у Тайгера — те, что еще остались, — торчали в разные стороны, щеки алели от чрезмерно выпитого вина.

— Пойдем отсюда! — сказал арфист. — Прошу прощения, мой принц, он неожиданно выскочил передо мной и…

— Подумать только, после стольких лет службы, — захлебываясь, заявил Тайгер, — что меня… меня… исключили, — он произнес это слово старательно и гордо, не замечая, что у него на подбородке застыл сгусток слюны, — изгнали и не допускают на советы, в то время как я был ближе всех к королю и его сердцу…

Джошуа встал и печально посмотрел на шута.

— Когда ты в таком состоянии, я не могу с тобой разговаривать, старик. — Он нахмурился, наблюдая за тем, как Санфугол сражается с Тайгером.

— Я помогу, принц Джошуа, — сказал Саймон.

Он не мог больше смотреть на то, как унижается старик. Саймон и Санфугол сумели развернуть Тайгера, и, как только шут оказался спиной к принцу, казалось, боевой запал его покинул, и он не сопротивлялся, когда его повели к двери.

Снаружи, на вершине горы, дул ледяной ветер, Саймон снял плащ и завернул в него Тайгера, который уселся на верхней ступеньке — куча выступавших под тонкой кожей костей — и сказал:

— Кажется, меня сейчас вырвет.

Саймон похлопал шута по плечу и беспомощно посмотрел на Санфугола, во взгляде которого не увидел ни капли сострадания.

— Он все равно что ребенок, — проворчал арфист. — Нет, дети ведут себя лучше. Взять, например, Лелет, которая вообще не разговаривает.

— Они же от меня узнали, где найти проклятый черный меч, — пробормотал Тайгер. — Я им сказал, куда идти. И про другой тоже, который Элиас отказался взять. «Ваш отец хочет, чтобы он принадлежал вам», — сказал я ему, но он не желал меня слушать. Бросил на землю, как змею. А теперь еще и черный меч. — По щеке с седыми бакенбардами сбежала слеза. — Он вышвырнул меня, точно кожуру от апельсина.

— Он о чем? — спросил Саймон.

Санфугол поморщился.

— Он что-то рассказал принцу про Шип перед тем, как вы отправились его искать. А остального я не понимаю. — Он наклонился и взял Тайгера за руку. — Уф! Хорошо ему жаловаться — он не должен играть роль няньки для самого себя. — Арфист кисло улыбнулся Саймону. — Ладно, наверное, и у рыцарей бывают плохие дни, верно? Когда люди нападают на тебя с мечом в руках и все такое? — Он потянул шута на себя, заставив его встать, и стал ждать, когда старик восстановит равновесие. — У нас с Тайгером сегодня отвратительное настроение, Саймон. Ты тут совершенно ни при чем. Приходи как-нибудь ко мне, и мы выпьем вина.

Санфугол отвернулся и пошел прочь по качавшейся на ветру траве, пытаясь поддерживать шута и одновременно не подпускать его слишком близко к своей чистой одежде.

Когда Саймон вернулся в Дом Прощания, Джошуа ему с признательностью кивнул, и Саймон подумал, что довольно странно получать благодарность за такое неприятное дело. Эолейр заканчивал рассказ о падении Эрнисдарка и бегстве своего народа в горы Грианспог. Когда он заговорил о том, что под руководством дочери короля оставшиеся в живых эрнистирийцы ушли в пещеры, которых великое множество, герцогиня Гутрун улыбнулась.

— Мегвин умная девочка. Вам повезло, что она у вас есть, раз уж жена Ллута оказалась такой бесполезной, как вы утверждаете.

На лице графа появилась печальная улыбка.

— Вы правы, леди. Мегвин действительно дочь своего отца. Я даже думал, что она станет лучшим правителем, чем Гвитинн, который иногда отличался невероятным упрямством, однако сейчас я в этом не так уверен.

Эолейр рассказал о странностях Мегвин, ее видениях и снах и о том, что они привели его и дочь Ллута в самое сердце горы, в древний каменный город Мезуту’а. Когда он заговорил о самом городе и его необычных обитателях, дваррах, все слушали в потрясенном молчании, и только на Джелой и Бинабика, казалось, история Эолейра не произвела особого впечатления.

— Поразительно, — прошептал Стрэнгъярд, глядя на сводчатый потолок Дома Прощания, как будто вдруг оказался под горой Грианспог. — Зал Узоров! Какие чудесные истории, наверное, там написаны!

— Вы сможете прочитать их позднее, — улыбнувшись, сказал Эолейр. — Я рад, что дух учения пережил злую зиму. — Он снова повернулся к собравшимся. — Но, наверное, важнее всего то, что рассказали нам дварры про Великие мечи. Они утверждают, что именно они выковали Миннеяр.

— Мы немного знаем историю Миннеяра, — сказал Бинабик, — и дварры — или двернинги, как их называют северяне, — в ней участвуют.

— Но больше всего нас интересует, где находится Миннеяр, — добавил Джошуа. — У нас есть один меч. Второй у Элиаса. Третий…

— Почти все в этом зале видели третий, — перебил его Эолейр, — а также знают место, где он сейчас лежит, — если дварры не ошиблись. Они говорят, что Миннеяр отправился вместе с Фингилом в Хейхолт, но Престер Джон его нашел… и назвал Сияющим Когтем. Если они правы, его похоронили вместе с вашим отцом, Джошуа.

— О Боги! — пробормотал Стрэнгъярд, и его слова были встречены мгновением потрясенного молчания.

— Я держал его в руке, — изумленно проговорил наконец Джошуа. — И сам положил на грудь отца. Как Сияющий Коготь может быть Миннеяром? Отец ни разу ни словом об этом не обмолвился!

— Чистая правда, — на удивление резко сказала Гутрун. — Он даже моему мужу не открыл его тайну. Он повторял, что это очень старая и не имеющая особого значения история. — Она покачала головой. — Вечные секреты!

Саймон, который тихо слушал, вдруг заговорил:

— А разве он не принес Сияющий Коготь из Варинстена, в котором родился? — Саймон посмотрел на Джошуа, неожиданно испугавшись того, что ведет себя слишком нахально. — Я хотел сказать, ваш отец. Так мне говорили.

Джошуа задумчиво нахмурился.

— Эту историю рассказывали многие, но, если подумать, я ни