В считаные минуты три большие стаи Космических Волков выстроились в шеренгу перед своими кораблями, они стояли, высоко подняв головы, с оружием в руках. «Кровавые Когти», — отметил Микал, слегка нахмурившись. Его беспокойство усилилось, когда он обнаружил, что ни у одного из воинов нет на плечах знаков Великого Волка.

Его внимание привлекло движение в конце шеренги. Микал увидел, что вперед выступил Волчий Жрец и поднял свой крозиус в приветствии ожидающему почетному эскорту. Тяжелая мантия из волчьей шкуры и громоздкие отполированные доспехи жреца придавали ему вид чуть ли не ребенка, примерившего отцовскую боевую экипировку. Спустя мгновение, Микал узнал это юное аристократическое лицо. «Сигурд, сын богатого ярла с Драконовых островов, молодой, еще не проливавший крови, — Благословенный Русс, что он здесь делает?»

Неожиданно тяжелый барабанный бой тряхнул землю к западу от них — это батареи дальнобойных орудий «Сотрясаетесь» Имперской Гвардии дали контрзалп по ракетным пусковым установкам предателей. Почти треть Кровавых Когтей вздрогнула при этом звуке, и оружие в их руках дернулось. Беспокойство Стенмарка переросло в раздражение.

Огромными шагами он двинулся к Волчьему Жрецу, оскалив зубы. Безмолвный как тень, Моргрим Серебряный Язык следовал за ним по пятам, наблюдая за разворачивающейся сценой взглядом сказителя. «Отмечая каждую мою ошибку, замечая каждый значительный промах», — угрюмо подумал Волчий Гвардеец. Каждый король и герой хотел иметь при себе хорошего скальда, но горе тому воину, деяния которого оказывались недостойными.

Завидев приближающегося Микала, Сигурд улыбнулся и сотворил знак Волка.

— Да благословят тебя, Микал Стенмарк, Русс и Всеотец, — произнес он нараспев. — Весь Фенрис знает о твоих подвигах на Чарисе, и мы прибыли, чтобы присоединить наши мечи к твоему…

— Где он? — прорычал Стенмарк.

Улыбка Волчьего Жреца погасла.

— Я не… Я не понимаю, — запинаясь, произнес он.

— Где Великий Волк? — спросил Микал, все еще наседая на молодого жреца. Со своей жуткой раной и видавшими виды терминаторскими доспехами Волчий Гвардеец являл собой настоящее воплощение войны, нависшее над Сигурдом и передним рядом ошарашенных Кровавых Когтей. — Когда приземлятся он и его рота? Его задержало космическое сражение?

Сигурд опустил свой крозиус, его лицо омрачилось выражением тревоги.

— Он… его здесь нет, мой лорд, — ответил он.

— Берек здесь лорд, а не я! — крикнул Микал, внезапно охваченный гневом. — Я — его помощник и защитник, и командование этой зоной военных действий должно перейти к Гримнару, как только он прибудет. — Он сделал еще один шаг вперед, его лицо с оскаленными зубами оказалось в нескольких сантиметрах от лица Сигурда. — Так ты можешь сказать мне, когда он и его рота прибудут на эту планету, или нет?

Волчий Жрец побледнел от ощутимой ярости Стенмарка, но проявил твердость.

— Он не прибудет, — прямо ответил Сигурд. — Он не может. Рота Великого Волка рассеяна по всей зоне боевых действий, поддерживая действия других Волчьих Лордов.

Услышав ответ жреца, Волчий Гвардеец остановился как вкопанный. Это потрясение заставило его мучительно осознать, каким посмешищем он себя выставил. Стенмарку показалось, что он ощущает жгучий осуждающий взгляд скальда на своем затылке.

— Я не понимаю, — сказал он, чувствуя, что, несмотря на все его старания, голос выдает, как он уязвлен. — Он что, не читал мой доклад? Берек пал. Мэдокс здесь, с Копьем Русса. Здесь будет решена судьба всей войны.

Сигурд кивнул, теперь — более сдержанно, но в его взгляде по-прежнему читалась обида.

— Даже при этих условиях, — ответил он, — Великий Волк не может прибыть. Нас послали вместо него помочь тебе всем, чем сможем.

И вновь волна гнева и отчаяния чуть не захлестнула Стенмарка. Бросив взгляд на ожидающих Кровавых Когтей, он сдержал слова, так и рвавшиеся с языка: «Как прикажете спасти наш орден с тремя стаями новичков и мальчишкой-жрецом? Почему Старый Волк покинул меня?»

Вместо того, чтобы высказать все, что он думает, Стенмарк сделал глубокий вдох и постарался абстрагироваться от своих чувств. В этот момент он заметил другую маленькую группу, которая приближалась к шеренгам вновь прибывших войск. Несмотря на расстояние, он сразу узнал их по запахам.

«Рагнар Черная Грива и навигатор Габриэлла в сопровождении Торина Странника и Хаэгра Горы. Что, во имя Моркаи, они здесь делают?» Ответ пришел сам собой почти сразу. «Это Копье. Гримнар послал их, чтобы каким-то образом вернуть его. Или Старый Волк действительно доведен до отчаяния, или он знает кое-что, чего не знаю я».

Стенмарк предпочел поверить в последнее. Он очень рассчитывал на доклад, который послал на Фенрис, полагая, что, как только Гримнар поймет, насколько плохи дела на Чарисе, Старый Волк соберет своих воинов и возьмет на себя эту кампанию. Микал цеплялся за эту надежду, понимая, что ему не по плечу навязанная задача. Теперь ему придется довести все до самого конца.

Собрав все свое чувство собственного достоинства, Стенмарк повернулся к собравшимся Кровавым Когтям.

— Восславим Русса! — провозгласил он. — Смотрите на залитый кровью Чарис и знайте, что о ваших деяниях здесь будут рассказывать в сагах нашего ордена. Вас ожидает слава во имя Всеотца!

Кровавые Когти не откликнулись на этот призыв, все еще находясь под впечатлением от гневной вспышки Волчьего Гвардейца. Тут Сигурд поднял свой крозиус и присоединился к Стенмарку.

— За Русса и Всеотца! — крикнул он. — Нас ждет слава!

Харальд, командир первой стаи Кровавых Когтей, подхватил этот клич.

— Русс и Всеотец! — проревел он, поднимая свой топор. В считаные мгновения к нему присоединились остальные Космические Волки, стуча оружием по нагрудникам и испуская рев в затянутое дымом небо. Микал Стенмарк слушал крики юных собратьев и старался обуздать свои чувства. По углам его поля зрения резвились призрачные образы: огромные скачущие фигуры — не звери и не люди, а в ушах шелестели какие-то странные, искаженные звуки. «Это рана, — в отчаянии думал он. — Тот проклятый адский клинок наложил на меня проклятие».

Покосившись на Серебряного Языка, он поймал на себе взгляд скальда, в котором, как всегда, не смог ничего прочесть. Микал догадывался, как закончится его собственная сага. Не все истории кончались замечательно. Некоторые завершались слезами или бесчестием. Он стыдился этой мысли, но примирился с ней.

Неподалеку взвыла сирена, предупреждающая об артобстреле.

Командный бункер был залит красным светом и смердел немытыми телами и желчью. Рагнар решил, что командующая Гвардией выбрала комплекс убежищ космопорта для размещения своей штаб-квартиры сразу по прибытии со своими полками на Чарис и это временное по первоначальному замыслу место стало постоянным, когда кампания затянулась. Полевые койки и груды пустых банок из-под сухпайков, валяющиеся по углам некоторых из комнат с низкими потолками, свидетельствовали о том, что персонал, занимающийся координацией и планированием, работал, спал и ел на своих постах. Бледные лица и красные глаза людей, которые попались Рагнару на его пути внутри бункера, навели его на мысль о том, что многие сотрудники штаба неделями не видели солнечного света.