– Очень мило с вашей стороны пригласить меня, – сказал я ей. – Мне правда приятно. Если бы вы этого не сделали, я бы испугался, что теперь вы считаете меня бесполезным.

Она ответила мне улыбкой, и мы закончили трапезу. Когда мы вставали, я сказал:

– Я собираюсь навестить Чейда и, если увижу, что за него можно не беспокоиться, хочу отправиться в Ивовый Лес сегодня.

– Через камни? – спросила Кетриккен.

Я отчаянно хотел оказаться дома. Может, поэтому мысль о камнях искушала меня? Или меня манил быстрый и могучий ток Силы, скрывающийся за их резными поверхностями? Король и его мать внимательно смотрели на меня. Дьютифул негромко проговорил:

– Помни, что тебе сказал Черный Человек. Использовать монолиты слишком часто в течение недолгого времени опасно.

Я знал это и без него. Воспоминание о потерянных внутри монолита неделях заставило меня содрогнуться. Я чуть тряхнул головой, с трудом понимая, как я вообще задумался о том, чтобы использовать порталы Силы для возвращения домой.

– Могу я одолжить лошадь?

Дьютифул улыбнулся:

– Ты можешь взять себе любую лошадь в конюшне, Фитц. Ты это знаешь. Выбери хорошую, чтобы прибавить ее к своему табуну.

Я впервые услышал об этом, но не мог не оценить такой жест по достоинству.

Было уже за полдень, когда я отправился навестить старика. Чейд полулежал, опираясь на множество бархатных подушек всех оттенков зеленого. Полог его кровати был раздвинут и закреплен тяжелыми шнурами из витого шелка. Шнурок звонка поместили в пределах досягаемости больного, как и прикроватный столик с миской оранжерейных фруктов. Там были и незнакомые мне плоды и орехи – доказательство нашей оживленной торговли с новыми партнерами с юга. Волосы старика недавно расчесали и стянули в воинский хвост. Когда я впервые повстречался с Чейдом, в этом хвосте посверкивали серые пряди; теперь он ровно серебрился. Лиловый отек и синяк исчезли, оставив после себя лишь желтовато-коричневые тени. Его зеленые глаза были яркими, как полированный нефрит. Но эти признаки здоровья не могли восстановить плоть, потерянную из-за нашего принудительного исцеления. Он выглядит, подумал я, как весьма довольный жизнью скелет. Чейд читал какой-то свиток и отложил его, когда я вошел.

– Что это на тебе надето? – с любопытством спросил я.

Он окинул себя взглядом без тени неловкости.

– Кажется, это называется «ночная кофта». Подарок от джамелийской аристократки, которая прибыла вместе с торговым караваном несколько месяцев назад. – Он провел пальцами по рукаву, богато изукрашенному вышивкой. – Вообще-то, очень удобно. Она предназначена для того, чтобы согревать плечи и спину, если хочешь оставаться в постели и читать.

Я подтащил к его кровати табурет и сел:

– Похоже, у этого предмета одежды весьма узкое назначение.

– В этом он очень джамелийский. Ты знал, что они надевают особую одежду, когда молятся своему двуликому божеству? У нее нет переда или спинки, ее надевают одной стороной вперед, если о чем-то просят мужской аспект, или другой, если молятся женскому аспекту. И… – он прямее сел в постели, его лицо оживилось, как случалось каждый раз, когда он оседлывал какого-нибудь любимого конька, – если женщина ждет ребенка, она носит одну одежду, чтобы родился мальчик, и другую – чтобы родилась девочка.

– И это помогает? – Мне не верилось.

– Считается, что да, но не во всех случаях. А что? Вы с Молли все еще пытаетесь зачать ребенка?

С тех пор как Чейд узнал о моем существовании, он отказывался признавать, что какие-то стороны моей жизни его не касаются. И так будет всегда. Было проще ответить, чем упрекнуть его за вмешательство не в свое дело.

– Нет. Мы уже оставили надежду. Ее детородные годы далеко позади. Неттл останется нашей единственной дочерью.

Его лицо смягчилось.

– Мне жаль, Фитц. Мне говорили – ничто не делает жизнь человека такой полной, как дети. Знаю, что ты хотел…

Я перебил:

– Мне довелось вырастить Неда. Льщу себя надеждой, что справился неплохо для мужчины, заботам которого без предупреждения поручили восьмилетнего сироту. Он все еще поддерживает со мной связь, насколько это позволяют его путешествия и менестрельские дела. Неттл выросла хорошей, и Молли разделила со мной всех своих младших детей. Хирс и Джаст мужали у меня на глазах, и мы наблюдали, как они вместе уезжают. Это были хорошие годы, Чейд. Что проку тосковать по несбывшемуся? У меня есть Молли. И по правде говоря, мне ее достаточно. Она мой дом.

Последними словами я успешно опередил Чейда, не дав ему предложить немного задержаться или переехать обратно в замок всего лишь на сезон или на год-два. Его однообразные просьбы были столь же знакомыми, что и речи Кетриккен, с той лишь разницей, что он давил на совесть, а не на чувство долга. Чейд был старым человеком и все еще мог многому меня научить. Я всегда был его самым многообещающим учеником. Дьютифулу по-прежнему требовался вышколенный убийца, а я был уникальным оружием в том смысле, что молодой король мог общаться со мной безмолвно, посредством Силы. И была еще Сила как таковая. Столько неразгаданных загадок. Столько непереведенного, столько новых секретов и техник, которые можно было почерпнуть из клада со свитками, добытого нами на Аслевджале…

Я знал все его доводы и уговоры наизусть. За годы слышал их все. И выстоял. Но игру надо было продолжать. Таков был наш прощальный ритуал, входили в него и новые поручения Чейда.

– Что ж, если ты не останешься и не займешься со мной делом, – сказал он, как будто мы уже все обсудили, – тогда, быть может, хотя бы заберешь с собой часть?

– Как обычно, – заверил я.

Он улыбнулся:

– Леди Розмари упаковала для тебя несколько свитков и договорилась на конюшне о муле, чтобы их перевезти. Она собиралась сложить их в сундук, но я ей сказал, что ты отправишься верхом.

Я молча кивнул. Прошли годы с той поры, как Розмари заняла мое место в качестве ученицы Чейда. Она служила ему вот уже двадцать лет, выполняя «тихую работу» убийцы и шпионки при королевской семье. Нет. Еще дольше. Я рассеянно спросил себя, не взяла ли она теперь собственного ученика.

Но голос Чейда вернул меня к действительности: старик начал перечислять, какие травы и корни я должен втайне достать для него. Потом опять вернулся к своей идее о том, что королю следует поселить в Ивовом Лесу ученика мастера Силы, чтобы обеспечить быструю связь с Оленьим замком. Я напомнил ему, что могу обеспечить это сам, не привечая в своем доме шпиона. Он улыбнулся в ответ и увлек меня в беседу о том, как часто можно пользоваться монолитами и насколько это безопасно. Как единственный живой человек, который заблудился в камнях и выжил, я был более склонен к осторожности, чем экспериментатор Чейд. На этот раз, по крайней мере, он не подвергал сомнениям мою точку зрения.

Я прочистил горло: