* * *

Директор «Спартака» выдернул Игоря из постели глубокой ночью. Хмуро сказал:

– Нас совсем обложили. Уезжай.

Игорь, верный принципам, отозвался:

– Я своих в беде не бросаю.

– Дурак, – усмехнулся директор. – Версия будет: у нас закрытый клуб, списки гостей исключительно в юрисдикции начальника охраны. А он, увы, отбыл в отпуск. Так что уезжай далеко. Чтоб уж точно не нашли.

Начальник всегда предпочитал перекинуть ответственность на других. Но спасибо, что хотя бы предупредил.

Игорь сначала думал податься в нашу глубинку. Но по зрелом размышлении решил: надежнее будет в Турцию. А оттуда весь мир открыт, и отследить передвижения затруднительно.

Поехал к Полуянову – тоже посреди ночи.

Попросил:

– Дай ключи от квартиры Марьянкиной.

– Зачем?!

– Уезжаю. Хочу котов с собой взять. Нужно их паспорта найти.

– А у них есть?

– Чипы в ушах имеются. Так что, думаю, да.

– На фига тебе такая обуза?!

– Хотя бы не один буду.

Если сейчас еще что-то скажет – снова получит в рыло. Но Полуянов протянул ключи молча. Только когда начальник охраны положил их в карман, сказал:

– Ты о себе хоть дай знать.

– Напишу. Если получится, – пообещал Игорь.

Начальник службы безопасности не стал, разумеется, рассказывать журналисту о всех своих планах.

Прежде чем ехать к Марьяне, он исполнил еще одно обязательство.

На душе стало легче, но теперь никаких сомнений не оставалось: валить из страны ему надо немедленно.

* * *

Михаил Симаков оказался Асташину седьмой водой на киселе – троюродным племянником. Его отец – троюродный, соответственно, брат покойного – всю жизнь прожил в Бельске. С богатым родственником отношений не поддерживал. Но, когда прослышал о его смерти, заявил о праве на наследство. Почему нет, если у Асташина – ни детей, ни жены, ни прочих, более близких по крови сестер и братьев?

Местный нотариус уверял, что шансы имеются. Но спустя пару дней после смерти богача выяснилось: оказывается, тот и жениться успел, и завещание в пользу супруги составил.

Брак и завещание практически на смертном одре показались Мишиному отцу крайне подозрительными. И он отправился в Москву – добиваться справедливости.

Но молодая вдова в ответ на предложение решить вопрос по-честному или хотя бы отщипнуть от наследства малую толику только посмеялась. Официальную претензию нотариус тоже оставил без удовлетворения. Деньги, что взял с собой, в дорогой столице расходовались стремительно. И тогда троюродный брат стал предлагать свою историю на ток-шоу.

Одно из них заинтересовалось.

Дима нашел в архиве тот выпуск.

Поначалу претензии родственника (в мешковатом костюме и с плохой стрижкой) казались вроде бы обоснованными.

Но дальше на подиум пригласили личную медсестру Асташина.

– Он у нас в клинике почти полгода провел, – горячо рассказывала женщина, – и никто им не интересовался, никто! Только коллеги раз в неделю апельсины таскали, хотя он последнее время через трубочку только есть мог. А жена днем и ночью с ним рядом. Я ее уговаривала: «Ангелиночка, езжай домой хоть на несколько часиков, отдохни!» Но ни разу не согласилась. В его палате безвылазно. Мне только уколы и капельницы доверяла делать. Все остальное сама. И переворачивала. И судно меняла.

– Почему же вы ни разу не появились в больнице? – обратился к претенденту на наследство ведущий.

– Так я и не знал, что он болеет, – простодушно отозвался мужчина.

– Однако вы сразу вспомнили о родственнике, когда речь зашла о наследстве, – едко подытожил журналист.

И предъявил кульминацию – Ангелину в дорогом черном платье и с печалью в глазах.

На конкурента молодая вдова даже не обернулась – смотрела на одного лишь ведущего. И слова говорила исключительно правильные:

– Муж меня из нищеты вытащил, совсем другую жизнь показал. Как я могла бросить его в беде? Близкий человек так страдал. Мне совершенно без разницы было, богатый он или бедный. Я хотела сама, своими руками, облегчить ему боль.

Диме показалось, переигрывает. Но аудитория разразилась аплодисментами.

– В какой момент вы узнали, что стали богатой наследницей? – вкрадчиво спросил ведущий.

– За два дня… до конца, – всхлипнула, – он понял, что уходит. Попросил пригласить священника. Отец Феоктист провел обряд соборования, а потом вдруг на меня показывает: «Эта женщина кто тебе?» И когда узнал, что не жена, сказал твердо: «Венчаться вам надо». Я возмущаться пыталась: ну какое венчание, когда на пороге смерти человек? Но отец Феоктист уверял: так ему самому легче будет. И молитвы мои за него более действенными станут.

«Интересно, ты уже тогда в свингерский клуб ходила?» – цинично подумал Дима.

А вдова на телеэкране растерянно улыбнулась:

– Ну и обвенчал нас. Прямо в палате.

– А официальный брак?

– Отец Феоктист сказал, что положено официальный сначала, но у нас особые обстоятельства, так что женщина из ЗАГСа только на следующий день пришла. А насчет завещания я вообще ничего не знала. Муж сказал, что напоследок хочет любимую свою сигару. Хотя бы дым вдохнуть. И я по всей Москве моталась, искала, какие он хотел. А в это время к нему, оказывается, нотариус приходил.

«Как-то слишком все ловко получилось», – снова усомнился Полуянов.

Но аудитория верила. Сопереживала. Дамы подносили к глазам платочки.

Бедный родственник из Бельска в итоге оказался окончательно посрамлен, покинул подиум под гневный свист толпы и претензий на наследство больше не предъявлял.

Но сыну, возможно, рассказывал, как его опозорили перед всей страной.

Так что Миша – если Асташина случайно оказалась на его пути – запросто мог вспомнить былые семейные обиды и вспылить.

Но точно так же он мог планомерно ее выследить – и восстановить справедливость, как сам понимал.

Егор себя виноватым вообще не считал. Наоборот, злился: что самого подставить пытались. Мыслимое ли дело: в закрытом клубе, где дерут дикие деньги за «конфиденциальность», в самом разгаре процесса его на видео попытались снять. Да кто – генеральный менеджер!

Ясное дело, мужики (и он в их числе) разъярились. Кинулись гадину бить. Но лично ему Марьяне толком и врезать не удалось: «соратники» опередили. Только оттолкнуть успел, когда от очередного удара девушка отлетела на него. Кто мог подумать, что упадет она не на пол, а виском об угол антикварного столика?

Директор клуба сам сказал: их вины нет. Несчастный случай. Клиентам ни в коем случае ничего инкриминировать не будут. Всем троим, кто попал на видео, даже принесли официальные извинения и выдали по купону на одно бесплатное посещение. Шеф «Спартака» умолял «дать клубу последний шанс». Клялся-божился: они будут впредь более ответственно подходить к набору сотрудников.

Сейчас «Спартак» свернулся, и Егор по любимой расслабленной атмосфере уже скучал. Нанимал пока что продажных женщин. Но это совсем не то, когда с той же Ангелинкой или другими свободными-раскрепощенными, кто не за деньги, а по убеждению.

Вызывать проституток в особняк не любил – ездил в дорогие бордели. Ночевать возвращался домой. За рулем всегда сам – спиртного не употреблял, положительных эмоций от секса хватало.

…Из неприметной квартирки (внутри оборудованной под публичный дом) он вышел в пять утра. На улице тишина, воздух бодрящий, свежий. Вроде формально осень, но такая холодина, что машина инеем подернулась. Егор завел мотор дистанционно, от подъезда. В холодный салон лезть не хотелось – стоял во дворе, курил. Смотрел снисходительно, как на детской площадке угасает какой-то пьянчуга, по самые глаза укутанный в ветхую рвань.

Настроение после доброй порции секса благостное. Когда алкаш вдруг вскинулся, попросил угостить сигареткой – щедро швырнул бедняге почти полную пачку.

– А зажигалку? – окончательно обнаглел выпивоха.

Не дарить же золотую «Зиппо». Подождал, пока, пошатываясь, подгребет. Успел удивиться, что пахнет от бомжа не перегаром, а хорошей туалетной водой. И, охнув, осел на асфальт – лезвие ножа вонзилось точно в сердце.

А начальник службы безопасности «Спартака» пробормотал – обращаясь, впрочем, уже к мертвецу:

– За тебя, Марьяна.

Элеонора Стеценко упоминала в своем блоге, что ее «надежда и опора» Андрюшенька занимается теннисом в клубе «Богатырь». Однажды и фотографию в сеть выложила, как испивает капучино в кафе с видом на корт.

Надя посмотрела по карте: ехать не так далеко. Узнать Андрюшино расписание тоже оказалось несложно. Придумала себе «дочку» – фамилию выбрала из рейтинга молодых теннисистов, – и администратор позвала приехать на пробное занятие.

– Но это