Но вот ведь деньги, лежат передо мной – и их заплатили как бы за журналистику. Правда, не мне.

– Завидно, да? – понимающе вздохнула Марта, отодвигая клавиатуру компьютера и усаживаясь на мой стол.

– Ничуть, – соврал я, возвращая ей деньги.

– Они там все переругались ужасно, – объяснила Марта снисходительно. – Тусовка подберезовиков наехала на смольнинских, а те на москвичей. В итоге договориться не смогли и решили объявить, что в Питере нет ни одного достойного Гран-при журналиста. И вручили деньги первому подвернувшемуся фотокору, чтоб никому из тусовщиков обидно не было. А подвернулась я, – ехидно ухмыльнулась мне Марта.

Она бережно сложила купюры в свою сумочку и сказала:

– Ладно, дарю тебе идею для вводки. Когда первая обезьяна взяла палку, все остальные тут же принялись за работу. И стали людьми.

Она вернулась к своему столу, выключила там ноутбук, потом немного повозилась у зеркала, одеваясь, а уходя, бросила мне снисходительно:

– Работайте, негры. Солнце еще высоко.

Замечу, что солнца при этом уже давно было не видно – осень в Петербурге, однако.

Я уселся за свой стол и включил текстовый редактор. Потом я немного подумал и набрал текст:

...

Тут как раз позвонила Катька и очень строго спросила меня:

– Милый, у тебя вроде двадцатого гонорар? Ты уже несешь его в семью?

Я мысленно поморщился, а потом надолго задумался, можно ли морщиться мысленно. Катька послушала мое сопение и пообещала перезвонить позже, после чего я прекратил свои размышления и решил отправиться в родную бухгалтерию – позадавать там неуместные вопросы.

В бухгалтерии, вместо всем известной хохотушки Томы, я вдруг увидел незнакомую упитанную мадам, рядом с которой сидел ухоженный, весь из себя блестящий юноша лет двадцати пяти.

– Здрасте, – вежливо начал я разговор.

– Гонорара сегодня не будет, – устало ответила мне упитанная тетя, а юноша при этом отчего-то счастливо засмеялся.

Я вспомнил страшилки Андрея Иванова о продаже нашего убогого бизнеса.

– А вы из концерна, что ли? – спросил я неуверенно.

– Да, из концерна. А вы что, еще не видели нового генерального? – удивилась новая бухгалтерша, и сидевший возле нее блестящий юноша снова зашелся веселым смехом.

Я не стал им отвечать, а просто вышел из кабинета в коридор и там неожиданно наткнулся на Анечку.

– За гонораром ходил? – бодро прокомментировала она мой озадаченный вид.

Я молча развел руками и тут же получил в ответ автоматную очередь, сплошь состоявшую из эксклюзивной информации:

– Нас таки продали наши гнусные падлы. А пришли ужасные суки. Все деньги инвестора суки кладут себе в карман. Смешливый сучонок, которого ты видел в бухгалтерии, – сын новой бухгалтерши. Гонорара суки нам не заплатят, пока сами, падлы, не насосутся до отвала. Весь процесс называется – «к вам пришли эффективные менеджеры новой формации, и они научат вас, дураков, работать».

Я молча прошел мимо Анечки в туалет и там решил как следует умыться. Как-то достали меня все эти тупые разговоры ни о чем, точнее, о мошенниках, которые только и ждут своего часа, чтобы украсть у нас, честных работяг, последнее. Почему бы не предположить, что новые владельцы издания действительно хотят сделать его рентабельным и для этого и впрямь наймут эффективных менеджеров?

Я вернулся к себе, сел за стол, посмотрел с минуту в монитор, и тут меня вдруг осенило. Я начал торопливо писать, лихорадочно выстукивая текст на облезлой клавиатуре своего старенького компьютера:

...

Я перечитал текст и понял, что это реальная тема, в том смысле, что ее можно применить на практике, а значит, она наверняка понравится Мише. Таким образом, чтобы отбить уже полученный аванс и получить еще сотню, до завтрашнего вечера мне осталось сочинить только девять подобных сюжетов.