С этими мыслями Андрей провернул ключ в замке зажигания, выехал на проезжую часть и поплелся за тянущимся с черепашьей скоростью стареньким «Москвичом», управлял которым, судя по наклейке на заднем стекле, инвалид. Обгонять его, выскакивая на встречку, водитель черной «БМВ» не собирался. И не по той причине, что он никуда не спешил. А потому, что это запрещали правила дорожного движения.

Сегодня был явно не день Ларина. Но он определенно знал, что жизнь похожа на «зебру» пешеходного перехода, и, когда он проснется завтра утром, преследующая его в последнее время черная полоса обязательно сменится белой. Иначе и быть не может.

Первый день судебного заседания по делу Лидии Федоровны Погореловой, обвиняемой по 105-й статье УК в соучастии в убийстве, предусматривающей наказание в виде лишения свободы на срок от восьми до двадцати лет, вызвал огромный интерес не только у общественности, но и у средств массовой информации. С самого утра перед «Домом правосудия» уже собралась большая толпа народу.

Кого здесь только не было. И неравнодушные граждане с правозащитниками, которые не верили в виновность бывшей медсестры и пришли поддержать ее небольшим пикетом. И присматривающие за ними спецназовцы в камуфляже. Пока они не вмешивались, но можно было не сомневаться, что, если поступит команда, начнется жесткий разгон и хапун.

Тут же в сторонке, за турникетами, топтались около двадцати человек, преимущественно студенты. Но были в этой группке и несколько пенсионеров. У каждого из них в руке было по плакату — не самодельному — нарисованному, а явно изготовленному на одном и том же принтере.

«ТВОЕ МЕСТО В ТЮРЬМЕ»,

«ЛИДИЯ-ПОТРОШИТЕЛЬНИЦА»,

«ЛИШИТЕ ЕЕ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ»,

«ТЫ ПОЗОРИШЬ НАЦИЮ»,

«НЕ ПРИКРЫВАЙСЯ БЛАГОВИДНЫМ ПРЕДЛОГОМ БОРЬБЫ С КОРРУПЦИЕЙ,

СВОЕ ИСТИННОЕ ЛИЦО ТЫ УЖЕ ПОКАЗАЛА»,

«СКОРБИМ ПО БИЗНЕСМЕНУ И ПРОСТО ХОРОШЕМУ ЧЕЛОВЕКУ ИННОКЕНТИЮ СЕДЫХ», —

блестели свежеотпечатанные надписи-призывы. Конечно же, все эти люди пришли сюда не по зову сердца. То была своеобразная наемная агитбригада, которая зарабатывала себе на хлеб тем, что принимала участие в различных митингах и демонстрациях, которым не хватало массовости. Схема уже была отработана. Организатор массового мероприятия, а, как правило, это был представитель той или иной политической партии, платил им заранее оговоренный аванс, привозил заказным автобусом к месту событий, раздавал заранее подготовленные плакаты, флаги, транспаранты. Те на протяжении какого-то времени позировали перед телекамерами, раздавали журналистам интервью, выкрикивали лозунги. После чего быстро сворачивались, получали вторую часть денег и разъезжались по домам.

Причем эту небольшую группку, состоящую из студентов и парочки пенсионеров, можно было увидеть как и на митинге коммунистов, так и на марше радикальной оппозиции. На первом они кричали «Слава Ленину», «Пролетарии всех стран, объединяйтесь», «Родина-мать зовет», а на втором уже: «Уберите Мавзолей с Красной площади», «Мы за правду», «Володя, ты кто такой? Давай, до свидания!»

Теперь же они «выражали свою гражданскую позицию» по уголовному делу Погореловой, делано негодуя и возмущаясь якобы совершенным ею преступлением. При этом никто из них не верил в ее виновность. Они тупо отрабатывали бабло, которое им заплатил организатор сего действа — начальник отдела по борьбе с экстремизмом при Минюсте Марат Сергеевич Митяев.

За собравшейся у «Дома правосудия» толпой пристально следили журналисты ведущих интернет-изданий, скандальные блогеры, корреспонденты многотиражных газет, известных радиостанций и федеральных телеканалов. Особняком от всех тусовалась съемочная группа реалити-шоу «Судейские будни». Пока они бездействовали — терпеливо дожидались приезда судьи Алексея Ивановича Каменского. Лишь Рафаэль Рудольфович не сидел на месте. Кружил вокруг микроавтобуса со спутниковой антенной на крыше и с кем-то оживленно спорил по телефону:

— …да не могу я, поймите… этого в сценарии нету… к тому же мы об этом недоговаривались… Допустим, я соглашусь. И что тогда?.. Вы умеете заинтересовать… — режиссер мгновенно изменился в лице и, поупиравшись ради приличия, наконец, дал «добро»: — Хорошо. Марат Сергеевич…

Вскоре к «Дому правосудия» подъехала подержанная бежевая «Вольво» двухтысячного года выпуска. Из-за руля выбрался Каменский с кожаным дипломатом. Его тут же обступили «акулы пера» и стали задавать вопросы.

— Можете прокомментировать высказывание министра юстиции, которое он сделал вчера вечером на пресс-конференции? — подсунув судье чуть ли не под самый нос цифровой диктофон, протараторила миловидная девушка, представляющая новостной сайт «censure-ru.net».

— Без комментариев, — протискиваясь сквозь журналистскую братию, раздраженно бросил Алексей Иванович.

— Вы когда-нибудь брали взятку? — буквально накинулся на судью мужчина в беретке, ведущий популярный блог, посвященный борьбе с коррупцией.

— Вам лечиться надо, — окрысился на него Каменский.

Блогер хотел еще что-то сказать, но его тут же взяли под руки два плечистых спецназовца и поволокли к «уазику». Тот даже не пытался вырваться — видимо, не впервой задерживали. После этого инцидента некоторые из журналистов, собиравшиеся задать судье каверзные вопросы, вмиг передумали это делать.

— Алексей Иванович, у вас скромная машина. Неужели судьям так мало платят? — слащавым подхалимским голоском проговорил парень в бейсболке, работающий на популярной FM-станции.

— Если честно, то на зарплату не жалуюсь. Но на новую машину все равно не хватает, — не моргнув глазом, соврал Каменский, который на время съемок реалити-шоу специально пересел со своего «Хаммера» на взятую напрокат старенькую «Вольво». — Главное, что она ездит. От машины другого и не требуется. Все, мне пора. Скоро начнется суд, — сказав это, он молнией влетел в здание.

Бросившимся было за ним журналюгам тут же перегородили дорогу спецназовцы.

Через некоторое время к «Дому правосудия» подъехал «автозак». Четверо ментов-конвоиров вывели из него Погорелову с заведенными за спину руками. На хрупких женских запястьях поблескивали браслеты наручников. Женщина выглядела подавленной и опустошенной. Казалось, еще немного, и она упадет в обморок.

— Дорогу! — крикнул один из конвоиров и подтолкнул Лидию Федоровну к живому полицейскому коридору, выстроившемуся возле служебного входа в здание суда.

Из гудящей толпы неожиданно донесся еще неокрепший мальчишеский голос, срывающийся на плач:

— Мама, мама!

Погорелова встрепенулась, обернулась — увидела родного сынишку, которого с трудом удерживала на своих немощных руках престарелая бабушка. В глазах у мальчонки блестели слезы.

— Андрюшка! — успела крикнуть в ответ Погорелова, прежде чем ее буквально запихнули в дверной проем.