Стоя около бара у окна, он кисло смеялся, доставая бутылку с водой из мини-бара. Я поймала его, прежде чем он успел открутить крышку, повернула его за плечо. Я начала показывать ему что-то руками, но он схватил меня за запястья, испугав, толкнул к стене, пока мой позвоночник не ударился о нее. Его глаза были абсолютно безжизненными.

Я с трудом сдержала всхлип. Найт никогда не касался меня так холодно, как в тумане. Его улыбка подсказывала мне, что он решил, что мой разум не сможет сопротивляться этим новым прикосновениям, и мы теперь играем по новым правилам. Его глаза были такими же красными, как и у меня, – он, очевидно, тоже не выспался, – но еще в нем было что-то, что я не могла прочитать. Я осознала, что не имеет значения, насколько все это честно; Найт не притворяется. Он опустошен, и я не могу отрицать его чувств, независимо от того, насколько все это лицемерно с его стороны.

Сердце не спрашивает разрешения на чувства. Оно просто чувствует.

– Сейчас, сейчас, Лунный свет. Ты не такая, как твой маленький бойфренд Джош Купер. У тебя есть голосовые связки, ты просто слишком трусливая, чтобы использовать их. Очевидно, что ты недостаточно сильно хочешь исправлять все это дерьмо.

Джош Купер. Он знает его фамилию. Как он узнал? Хотя не имеет значения. Имеет значение то, как его пальцы сжали мои запястья, я пыталась освободиться, ощущая настолько сильное биение сердца, что оно практически выпрыгивало из груди. Он насмехался надо мной. Испытывал меня. Он никогда не поступал так ранее.

Слезы защипали глаза, но я не позволю упасть и слезинке. Я услышала голоса за дверью. Его пальцы сжали мою кожу еще сильнее.

– Оставьте нас, черт побери, наедине, – закричал Найт в сторону двери, продолжая смотреть на меня.

Голоса усилились, а потом Вон открыл дверь и зашел внутрь. Он смотрел прямо на меня, с презрением, будто пришел спросить о десерте.

Когда он увидел разворачивающуюся сцену, то улыбнулся:

– Неужели плотская любовь.

– Заткнись, – сорвался Найт.

– Псих, они хотят знать, все ли хорошо, – спокойно спросил Вон.

Я кивнула. Не знаю, зачем я кивнула. Все было нехорошо. Очень нехорошо. Но я собираюсь довести дело до конца, независимо от исхода.

– Помни, Найт. Она умеет разговаривать. Заставь ее.

Вон закрыл дверь со щелчком, и я посмотрела на Найта, надеясь, что не выгляжу такой же испуганной, какой ощущаю себя.

– Он прав. – Найт облизал нижнюю губу. – Ты можешь. И ты будешь. Если хочешь видеть меня в своей жизни.

Я открыла рот, но ничего не вышло. Он злорадно улыбнулся. Я не знала, что он может быть таким. Таким холодным. Таким подлым. Таким грубым.

– Не готова, Лунный свет? Давай попробуем другую тактику. Он был хорош? – Он усмехнулся, голос его был мрачным и низким, я чувствовала его дыхание на лице. – Ты кончила?

Я была так обижена его поведением, что притворилась, что задумалась. Ответ, кстати, был нет . Джош не был хорошим или нежным – он был и тем и другим. Просто это слишком больно. Физически. Психологически.

Но наблюдать за тем, как лицо Найта превращается из дерзкого в неуверенное, того стоит. Впервые с тех пор, как я узнала Найта, я приняла его боль и сейчас пила из нее, как из колодца силы.

Он причинил мне боль, я причиню ему в ответ.

Я ощутила, как слеза скатилась по щеке, но продолжила держать голову поднятой вверх, смотря прямо ему в глаза. Он изучал черты моего лица, наклонился и провел носом по моей щеке.

– Ты думала обо мне, когда он трахал тебя? – Его губы расплылись в усмешке, которая отдавалась у меня в желудке.

Я вздрогнула, крепче сжимая челюсть. Мои колени были очень близки к его промежности. Я могу ударить его туда. Я хочу это сделать. Его нос водил по мочке уха, язык облизывал, теплый металл пирсинга коснулся уха.

– Скажи мне, он трахал тебя жестко или мягко? Наверное, мягко? Джош Купер кажется хорошим парнем. Милым, податливым…

Я готова. Я ударила его по яйцам. Только вот я не такая быстрая, как Найт, замечательный спортсмен. Он вовремя сделал шаг назад, схватив меня под колени, поднимая и прижимая к стене.

Заперта. Я заперта в ловушке. Между двумя огромными руками. Парня, которого я, как оказалось, не знаю, которому не смогу доверять.

– Это было ошибкой!

Я ударила стену, к которой была прижата, слова пронзили горло болью и жжением.

Я развернулась. Он позволил мне. Его глаза расширились. Я дала ему то, что он так хотел, мои слова, и вот теперь он не знал, что с ними делать.

Как и я.

Дерьмо, я разговариваю.

Я разговариваю с Найтом.

Я что-то сказала.

Произнесла слова своим ртом.

Господи Иисусе. Я сделала это. Я сделала это.

И это не слова, как я люблю его, что я хочу его, что я сходила с ума по нему долгие годы. Мы сражались. Сломались. Положили конец тому, что еще не началось.

Я снова открыла рот в поисках слов, говоря уже немного тише.

– Это. Было. Ошибкой. Не то, что я дала шанс Джошу, но то, что я сделала это не по той причине, по пьяни.

Я не хотела улыбаться. Ситуация не располагала к этому. Но ничего не могла с собой поделать. Я пыталась совершить этот прорыв с кучей психотерапевтов. И, как обычно, все произошло в самое неподходящее время.

Найт сделал шаг назад, его лицо, все еще безжизненное, но одновременно веселое. Он тот самый мальчик, который подарил мне весь мир, мальчик, выросший в жестокого человека, который боролся с любым позитивным чувством ко мне.

– Ты была в сознании? – Его голос стал напряженным.

Я не хочу лгать ему.

Я кивнула.

Он дотронулся до кончика носа.

– Тогда это не было ошибкой. Если ты не поскользнулась и не упала на его член с раздвинутыми ногами, то, я уверен, что все было преднамеренно. Ведь существует же предел человеческой неуклюжести. Даже если это ты.

Улыбка сползла с моего лица, я нахмурилась.

– Найт… – Я сказала его имя. Еще одно слово. Слово, которое я произносила в тайне в течение многих лет.

Он провел рукой по волосам, пытаясь успокоить дыхание.

– М-да. Прикольно. Моя ошибка. Надо быть идиотом, чтобы позволить себе испытывать к лучшему другу чувства, которые я испытывал к тебе.

Испытывал. Прошедшее время.

Но что он испытывал ко мне? Я сделала шаг в его сторону, беря в руки его лицо, но он убрал их. Мои губы дрожали от слов, которые я произнесла ранее. Глаза Найта впервые сияли от слез, которые я никогда раньше не видела.

– Ты убиваешь меня, Луна Рексрот, – простонал он, издавая звук, который я могла бы выбить из него, ударив по яйцам.