Он работает на фабрике «Динфюрзих», создаёт печатные машинки. Ничто не мешало ему остаться обычным человеком, но он начал убивать… Убивать без особых причин…

Похоже, дикий зверь победил: Решето схватил наркомана за редкие волосы, наклонил голову вперёд, обнажая затылок. Нож блеснул в ночи и пробил череп несчастному. В который раз кость человека оказалась недостаточно прочной, чтобы Гордон не пробил её одним ударом…

Убийца выдернул оружие из раны, повалил убитого на землю. Одно движение ножа, и тонкая куртка наркомана оказалась разрезанной. Гордон неторопливо обнажил жертву для дальнейших издевательств.

Вскоре всё было готово. Разодрав майку, свитер и куртку, Решето добрался до грудной клетки. Нож в его руке стал на это время и хирургическим скальпелем и топором мясника. Пристраиваясь поудобнее к трупу, он сел на колени, замахнулся громадным куском стали…

Я заставил себя смотреть. Сам не знаю, зачем я это делаю, но я заставил себя смотреть. Никогда ещё не видел этот кошмар от и до…

Гордон Вульф работает, как скульптор: сначала отсекает крупные шматы плоти, проковыривал неровные дыры меж рёбер, потом уже осторожнее вырезает куски поменьше, после чего и вовсе спускался к тонкой кропотливой работе. Дикое творчество душевнобольного…

Я до жути боялся этого, но не мог отвести взгляда, зачарованный отвратительным мас-терством маньяка! Мне ещё об этом писать, мне ещё рассказывать об этом тысячам наших читателей…

Решето отбрасывал в стороны ненужные шмотки человеческого мяса…

С меня уже довольно! Всё! Всё, я больше не могу на это смотреть, я, кажется, больше не смогу об этом писать…

Хватит! Я сейчас же пойду в полицию и всё расскажу об этом чудовище! К чёрту! Не могу больше писать об этой ерунде! Я сойду с ума, зная, что приходится скрывать!

Кого я выгораживал? Тупого кретина, режущего людей? Подставлял под угрозу собственную свободу? Ждал, пока убийства повесят на меня? Это же всё полная хрень! Полная хрень!

Начиналась неудержимая истерика! Я постарался покинуть это место бесшумно, однако всё во мне бушует и требует выплеснуть часть гнева на окружающую обстановку! Хочется крушить! Хочется ломать! Хочется свалить отсюда поскорее…

Я петлял по переулкам и выбрался уже к широкой улице. Остаётся пройти всего пару шагов…

Почти добравшись до цивилизации, я услышал лёгкий шорох неподалёку…

И тут передо мной появилась тень! Совершенно бесшумно передо мной возник чей-то силуэт! Это явно человек, невысокий и полноватый! Как тихо он выскочил из-за угла…

Стоило моему мозгу сбросить с себя оковы ужаса и понять, кто это, как мир погрузился в полную тьму.

Темнее, чем Неделя Долгой Ночи…

Я очнулся через какое-то время. Руки и голову сводит нестерпимой болью! Рот заполнен вязкой горячей жидкостью, которую я никак не могу выплюнуть! Руками не пошевелить…

Я ещё жив. Встреча с Гордоном лицом к лицу не обернулась моей смертью… Я ещё чувствую холод, чувствую боль, запахи, слышу вокруг суматошную возню. И ещё вой сирен!

Сфокусировав зрение, я понял, что происходит…

Вокруг столпились полицейские, я лежу напротив трупа наркомана, которого исследуют медицинские эксперты. Много шума: все без умолку трещат… До меня никому нет дела. Очень темно…

Я попытался сесть, но руки не чувствуются, так что у меня ничего не вышло. Боль резанула по всему телу, и я замычал, не в силах её вытерпеть!

– Смотрите! Он очнулся!

Шаги зазвучали совсем близко – кто-то подобрался вплотную ко мне.

– Мистер Чатлер, – лениво проронил гудящий голос детектива Зиммера, – Какого чёрта Вы в это ввязались?

К чёрту! Иди ты к чёрту! Я, словно неопытный кукловод, дёргаю свои нервы, разыскивая тот, что управляет руками. Я чувствую, что рукам очень больно, но сами руки я не чувствую…

Из-за невозможности встать я попытался перевернуться на живот, чтобы попробовать подняться иначе…

– Когда он придёт в себя? – раздражённо бросил Клаус где-то высоко.

– Понятия не имею. Внешних травм нет, за исключением пальцев. Но вот всё лицо залито кровью. Думаю, его сильно избили…

– Решето?

– Больше некому…

– А почему не убил пацана? Зачем было нарика убивать, а этому отрезать все пальцы и бить морду?

– Это Вы мне скажите, мистер Зиммер! Вы тут у нас детектив!

Пальцы? Что? Нет! Что с моими пальцами?

– Ладно, проверь, что у него с лицом. Выясни, нет ли сотрясения…

Надо мной склонилась крупная тень и чьи-то руки осторожно дотронулись до моего лица. Очень хреново! Мой рот просто переполнен вязкой субстанцией! Судя по вкусу, это кровь…

Вырвавшись из рук врача, я перекатился на бок и широко раскрыл рот, чтобы выблевать скопившуюся в нём гадость… Сплюнуть я отчего-то не смог…

Доктор, сидевший рядом на корточках, вдруг вскочил на ноги и вскрикнул от ужаса. Я продолжаю блевать кровью на плиты…

– Твою ж мать! Ему язык отрезали!

Эти слова были последним, что я услышал перед тем, как снова провалиться в забытьё.

С наилучшими пожеланиями, Курт.

Вторник, 14:07

Пожилая дама долго выбирает подходящий цвет роз – она сомневается, всё никак не может решиться… Сколько бы я ни предлагала помочь, она каждый раз надменно отвечает, что сама справится.

Вроде как, недавно умер её брат… Я могла бы составить сносный букет минут за пять, но не с этой клиенткой. Естественно, она считает, что справится лучше профессиональной флористки…

– Для такого случая лучше подойдут нежные тона, – я всеми силами стараюсь увести её от ярких красных роз, которые в данной ситуации будут не к месту…

Дама высокомерно глянула на меня, словно я посмела её прилюдно оскорбить. Обвисшие щёки мелко затряслись от накатывающего гнева. Она поджала губы и даже выкатила глаза:

– Вам не приходило в голову, милочка, что Вы мне мешаете?

– Просто я могла бы Вам помочь…

– В этом нет необходимости, я справлюсь сама!

– Но Вы всё время ходите мимо ярко-красных, – я постаралась отвести взгляд, – Они совершенно не подходят для такого случая…

После этих слов престарелая дама изменилась в лице так, словно её облили ледяной водой. Стала похожа на распушившую перья сову…

– Это, знаете ли, мне решать! Это моё личное дело – не Ваше! И решать, если Вы это ещё не поняли, тоже мне! Я лучше знаю, что подарить брату!

Дама оскорблёно отвернулась от меня и продолжила всматриваться в цветки. Прошло всего пару секунд, как она раздражённо замотала головой:

– Нет, нет, ужасный магазин!