Потанцевав несколько минут с Марией, Валентин вежливо передал ее Иванишевичу и покинул центр зала. Для тех, кто решил сделать паузу, вдоль стен зала располагались круглые столики, уставленные бокалами с игристым вином. Валентин оперся спиной о стену, взял бокал и принялся вертеть его в руке, разглядывая поднимающиеся со дна пузырьки. Несмотря на принятое минуту назад решение, пророчество о фалеровых войнах по-прежнему занимало его воображение. Интересно, подумал Валентин, а сгодится ли это пророчество на роль Не-Билла? Емай, насколько я помню, был весьма крутым магом. Если его пророчество сродни заклятию, такое заклятие вполне может померяться силой с тремя Избранными! Надо бы уточнить у Куэртена, как именно Емай делал свои пророчества.

Валентин увидел сквозь бокал Куэртена, танцующего с Дианой, и помахал ему рукой. Куэртен тут же остановился, коротко поклонился даме и быстрым шагом подошел к Валентину. Валентин удивленно захлопал глазами — он никак не ожидал от пожилого архивариуса такой прыти.

— Я к вашим услугам, Валентин, — сказал Куэртен, с трудом переводя дух после танца.

— Я вовсе не хотел… — пробормотал Валентин, не зная, как и за что извиниться.

— Ничего, ничего, — успокоил его Куэртен. — Любой скептик рано или поздно приходит к пониманию того факта, что судьба его зависит от куда более могущественных причин, нежели похмелье или расстройство желудка. Я понимаю ваш прежний скептицизм так же хорошо, как и ваше теперешнее беспокойство.

Ах вон оно что, сообразил Валентин. Он думает, что я обеспокоен пророчеством. Эх, папаша Карлос, мне бы ваши проблемы!

— Да, — сказал Валентин, решив подыграть Куэртену, — меня действительно смущает это ваше пророчество…

— Пророчество Емая, — уточнил Куэртен.

— Вот именно, — кивнул Валентин, понижая голос. — Ведь Емай был одним из самых сильных магов за всю историю Побережья?

— Вы ошибаетесь, — покачал головой Куэртен. — Емай вообще не был магом — в том значении, которое сейчас приняло это слово. Емай был мессией и пророком, он совершал свои чудеса, призывая на помощь богов.

Господи, подумал Валентин. Нет, все что угодно, только не боги!

— Богов? — переспросил он, нервно прихлебывая вино. — Каких еще богов?!

Куэртен развел руками:

— Я мог бы перечислить их всех до единого, но вряд ли такое перечисление развеет ваши опасения. Согласно утвердившейся в более поздние времена теории, призывание богов является точно таким же магическим действием, как и ваши движения кистями рук — пальцовка, так, кажется, вы это называете?

Валентин облегченно вздохнул:

— Уф! Значит, Емай все-таки был магом?

— И да, и нет, — ответил Куэртен. — Да — в том смысле, что он совершал магические действия с помощью определенных ритуалов. Нет — в том смысле, что сам не имел ни малейшего представления, как именно эти действия совершаются. Он не формулировал заклятий, не складывал пальцы в «козу»; он молился своим богам — и те делали все, что он пожелает.

Круто, подумал Валентин. Вроде как я Хеору приказываю пива налить. Вот только кто у Емая был за Хеора? И где этот «кто-то» сейчас, а?

— А Темное Пророчество? — спросил Валентин. — Его Емай тоже выпросил у богов?

— Совершенно верно, — кивнул Куэртен. — Оно было даровано Емаю Нираадом, богом судьбы, в развалинах древнего храма в Черных Песках.

Ну вот, подумал Валентин. Еще одно имечко для Не-Билла. Я успешно продвигаюсь к завершению расследования!

— Ну хорошо, — вернулся Валентин к исходному вопросу. — Пусть Емай не был магом, но те боги, которых он призывал — как насчет них? Они бы составили конкуренцию теперешним великим магам?

Куэртен издал короткий смешок:

— Нынешние великие маги! Валентин, о чем вы говорите? Никто из них не способен даже воскрешать мертвых! За последние пятьсот лет маги Побережья не сотворили и грамма тайгла, в то время как Емай одной молитвой создал целый утес! Теперешние великие маги — никто перед Емаем, можете мне поверить. Принц Акино тех лет — вот кем был Емай для людей Побережья!

— Значит, — продолжил Валентин, пропустив мимо ушей подозрительно знакомые примеры Куэртена, — пророчество, сотворенное Емаем, могло иметь весьма значительную магическую силу?

— Не то чтобы значительную, — осторожно ответил Куэртен, — но уж превышающую силу современных великих магов — однозначно.

— Неужели моя догадка верна, — нахмурился Валентин, — и пророчества — те же заклинания?!

— Догадка?! - всплеснул руками Куэртен. — Да я твердил вам об этом все годы нашего знакомства!

Валентин скептически хмыкнул. Как же, как же, подумал он, все, что ты мне твердил — это что против судьбы не попрешь. А что судьба — такое же заклинание, как и пальцовка, это я в первый раз слышу!

— Но раз так, — сказал он вслух, — Темное Пророчество может оказаться таким же субъектом нашей истории, как Избранные или великие маги?

— Наконец-то вы поняли! — воскликнул Куэртен. — Именно субъектом, и притом таким субъектом, с которым никто не в силах сладить! Пророчество Емая обладает силой самого Емая, а равных ему до сих пор не было на Побережье!

— Неужели за семьсот лет сила заклинания не иссякла?

Куэртен покачал головой:

— Семьсот лет пророчество пребывало вне времени, дожидаясь своего часа. Сейчас оно столь же сильно, как и семьсот лет назад. Вы понимаете, Валентин? Столь же сильно!

— Ну, понимаю, — пожал плечами Валентин. Чего ж тут не понять, подумал он про себя. Вон как Баратынский извелся, амперскую катастрофу моделируя. А ларчик просто открывался — пророческая сила вмешалась!

— Если вы действительно понимаете это, мой друг, — произнес Куэртен без тени улыбки, — то я поражаюсь вашему спокойствию. Когда шесть лет назад вы взяли себе имя Фалер, я еще не знал, что Темное Пророчество Емая относится к числу Истинных. В противном случае я приложил бы все усилия, чтобы отговорить вас от такого опрометчивого шага.

— Так вы думаете, что пророчество говорит именно обо мне? — удивился Валентин. — Не о каком-то абстрактном Фалере, а обо мне, Валентине Шеллере?

— Пророчеству нет дела до того, кто первым назовет себя Фалером, — мрачно ответил Куэртен. — Теперь, когда такой человек появился и был узнан пророчеством, ему предстоит сыграть свою роль до конца.

— Вот спасибо, — фыркнул Валентин. — Делать мне больше нечего, кроме как исполнять это дурацкое пророчество!

— Пророчества не нужно исполнять, — ответил Куэртен. — Пророчества исполняются сами.

— Интересно, как это оно исполнится, если ноги моей не будет на Побережье? — поинтересовался Валентин.

— Никак, — пожал плечами Куэртен. — А это означает, мой друг, что очень скоро вы там появитесь.

— Готов держать пари, — улыбнулся Валентин, — не появлюсь!