– Кого сожгли?

– Это самое интересное. Мы не знаем.

– Как посторонний человек смог попасть на территорию крематория, открыть дверь, затащить труп, включить систему и сделать это?

– Выясняем, капитан. Откровенно говоря, здесь далеко не Форт-Нокс, взломать не составляло труда. Лейтенант Жаклин обнаружила взломанный замок, а также следы шин. Отпечатки пальцев снимаем.

– Поль уже выехал? Надеюсь, он знает, как можно по остаткам праха установить личность.

– Дозваниваемся, капитан.

– Поднимите всех на уши! Два убийства за три дня! Я хочу, чтобы все работали с полной отдачей. Если я не сплю, то и вы не должны!

Николя обошел здание со всех сторон, осмотрел входную дверь и наконец зашел внутрь. Электрическую систему сжигания можно включить всего парой кнопок, это несложно, но кому понадобилось избавляться от трупа таким образом? И главное, от чьего трупа?

Он подошел к печи и заглянул внутрь. Серый пепел горсткой лежал на специальном поддоне и еще слегка дымился. Подобные установки создают ультравысокую температуру, так что после завершения не остается даже зубов. Скорее всего, Поль будет здесь бессилен.

– Люк, нам придется поднять дела о пропавших людях. Нужно просмотреть все заявления за прошедший год, и особенно тщательно – самые свежие.

– Капитан, боюсь, я догадываюсь, кто это может быть, – перебила мужчин подошедшая лейтенант Жаклин. – Вчера вечером наш судмедэксперт Поль не приехал домой. Его жена позвонила, и ребята сразу поехали посмотреть на работу, в патологоанатомическое отделение. Поля нигде не нашли, но обнаружили следы борьбы и пятна крови. Вам стоит поехать туда.

– Сержант, заканчивайте здесь. Осмотрите каждый сантиметр, снимите все отпечатки и сравните их с отпечатками сотрудников, охранника и, разумеется, с данными из национальной картотеки. Это дело у нас в приоритете. Расспросите соседей, заправщиков с ближайшей колонки и даже местных овец, если они смогут сообщить что-то важное. – Николя Фонтен был зол, раздосадован и напряжен одновременно. – Лейтенант, проверьте все записи с дорожных камер, а также все записи с камер крематория. Я еду в морг.

В морге действительно остались следы борьбы. В секционной, где стояли столы для проведения вскрытия и лежали инструменты, обычно была идеальная чистота. Поль был одержим идеей правильной организации рабочего пространства. Все ножи, анатомические пилы, пинцеты, а также реагенты, чашки Петри и пипетки обычно находились там, где положено. С маниакальной придирчивостью хозяин этого мрачного места никому не позволял нарушать установленный порядок. Два года назад отдел получил новое дорогостоящее оборудование, и Поль, как коршун, лично следил за тем, чтобы никто к нему не прикасался, пытаясь сохранить его в безупречном состоянии. Но то, что сейчас увидел капитан Фонтен, было далеко от идеала.

– Что здесь? – спросил Николя.

– Капитан, вам следует надеть защитную маску. Некоторые банки с реагентами разбились, они могут быть токсичны. Мы вызвали судмедэксперта из соседнего Экс-Ан-Лозара, он сможет дать свое заключение.

– Хорошо. Поль работал над вскрытием убитой женщины, где-то должны быть его отчеты. Или в компьютере, если он закончил, или в заметках. Надо найти все, что сможете.

– Капитан, над телом какой женщины работал Поль?

– Это не по вашему делу. Катрин Нуар, убита три дня назад. Она должна быть в соседнем блоке, в трупохранилище.

– Капитан, здесь нет никакого тела. Ни одного.

– Что значит «нет»? Оно должно быть здесь! Посмотрите в холодильнике.

Но тела Катрин действительно не было ни в секционной на столе, ни в других блоках. Как не было ни одного блокнота, листа с записями или готового сформированного отчета в компьютере.

«На Поля напали, когда он работал, – размышлял Николя. – Кто бы это ни был, преступник не хотел, чтобы стали известны данные о вскрытии. Поль должен был установить, был это тот же почерк убийства или нет. Нужно дождаться результатов экспертизы, но, скорее всего, это действительно кровь Поля. Интересно другое. Мы на заборе информацию о Крестоносце не вешали. Она известна только нескольким людям из жандармерии. Как смог узнать убийца, что мы опять подняли это дело? У нас завелся крот? Кто это?

– Сержант, я съезжу к жене Поля, поговорю с ней, а вы продолжайте работать. Поднимите данные с камер, в том числе дорожных. И смотрите, чтобы ничто не просочилось в прессу и не стало известно общественности. Этого происшествия не было, ясно?

– Любимый, я так соскучилась. Как ты? – спросила Наоми.

– Работаю, детка. Мне сейчас не очень удобно говорить, давай я перезвоню позже.

– Ты всегда обещаешь перезвонить и не перезваниваешь.

– Правда?

– Да. Ты совсем по мне не скучаешь?

– Наоми, детка, приезжай домой, поговорим.

У Наоми все похолодело внутри.

«Нет, только не сейчас, – подумала она. – Мне нужен всего еще один месяц и всего хотя бы одна ночь любви. Если он расстанется со мной сейчас, все пропало!»

– Любимый, я тебя не слышу! Алло! Я не слышу тебя! – Наоми сделала вид, что не услышала последней фразы. – Ты меня слышишь? Алло! Любимый, очень плохая связь, я ничего не слышу и поэтому кладу трубку. Послезавтра уже вернусь. Люблю тебя!

«Придется идти ва-банк. Скажу, что беременна, – решила она. – Терять мне уже нечего. Он почти сказал то, что я так боялась услышать. Ну уж нет, любимый! Так просто от меня не избавишься. В лучшем случае я выйду за тебя замуж, а в худшем рожу ребенка и обеспечу себя алиментами на следующие восемнадцать лет. А то и дольше. Не только алиментами, но и квартирой. Это лучше, чем вернуться в Лондон и начинать все сначала на съемной комнатушке в Ковент-Гарден.

«Может, просто написать ей, что все кончено? – думал Марат. – Скажу, что я улетел по делам в Цюрих, – и все. С другой стороны, она ничего плохого мне не сделала. Не ее вина, что я ее не люблю. Хорошая девчонка, добрая. Можно подарить ей что-то на прощание. Или снять квартиру на три месяца. Она красивая, долго одна не будет».

Вдруг Марат поморщился от боли. Кажется, все же вывих. Надо было вчера действовать аккуратнее. Он посмотрел на свою руку – она набухла с тыльной стороны, а на костяшках, где была содрана кожа, все еще виднелись кровоподтеки. Запястье было слегка вывернуто и болело.

– Арман! – позвал он своего помощника.

Тот явился спустя несколько секунд.

– Арман, ты умеешь вставлять кость на место?

– Нет, месье, я не имею соответствующей подготовки. Вам надо к врачу, месье.

– Арман, хватит тараторить. Давай! Просто резко дерни – и все. Ты же был мальчишкой, вспомни! Какие там врачи? Дернул – и побежал играть дальше. Давай, по моей команде!