– Не помню, – ответил он.

– Как можно такое забыть?

– Я тут не виноват, это ты, видимо, невнимательный, – сказал он Доктору и сразу понял, что дело не совсем в этом. Как ни пытайся, запомнить происходящее надолго было невозможно, когда они оба находились рядом и этим сеяли в линиях времени сумбур. Ему вдруг вспомнилось, как он ходит по холодной комнате и объясняет, что линии времени связаны в узел и в памяти у него сплошной бардак. Где это было? Доктор отмахнулся от этой мысли и вскинул отвертку.

– Что ты делаешь? – спросил Доктор.

– Меняю полярность.

– Мы что, только этим по жизни и занимаемся? – спросил Доктор, доставая свою малепусенькую, лилипутскую отверточку. – Неужели в будущем совсем ничего нового?

Отвертки зажужжали, и Доктора направили их на воронку.

– Не работает, – сказал Доктор через несколько секунд.

– Мы оба меняем полярность, – сказал Доктор.

– Да знаю я!

– Нас двое. Я меняю полярность, а ты меняешь ее обратно. Мы друг другу мешаем!

– Ну так прекрати тогда.

– Сам прекрати!

– Нет, сам прекрати!

Доктор потянулся за отверткой Доктора, а тот – за его отверткой в ответ. Мимолетную стычку перебил оглушительный грохот, раздавшийся совсем рядом. Доктора уставились друг на друга – оборачиваться и смотреть, что там, никому не хотелось. Что-то еще вывалилось из воронки и рухнуло на землю. Криков не было, только кряхтение и хруст старческих коленей. Кто-то поднялся на ноги.

В лесу было тихо. Щебетали птицы, жужжали пчелы, шелестел листьями ветер. И все же Доктора не оборачивались.

– Никто не терял феску? – раздался вкрадчивый скрипучий голос.

Кожа на лице новоприбывшего обвисла, совсем как на куртке, а подернутые дымкой глаза сверкали, как лезвия.

СОЕДИНЕНИЕ УСТАНАВЛИВАЕТСЯ…

СОЕДИНЕНИЕ УСТАНОВЛЕНО…

СОЕДИНЕНИЕ СТАБИЛЬНО.

ПОЖАЛУЙСТА, ПОМНИТЕ, ЧТО НУМЕРАЦИЯ СТРАНИЦ

ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ МЕНТАЛЬНА

И МОЖЕТ ПЕРИОДИЧЕСКИ МЕНЯТЬСЯ В ЗАВИСИМОСТИ

ОТ ЛИЧНО ВАШЕЙ СКОРОСТИ ЧТЕНИЯ.

Так, ситуация выходит из-под контроля. Слишком много народу жалуется на девятую главу, и издатели вынуждают меня принять меры. Слушайте, вас предупреждали, я тут никак не виноват.

Пока я с этим разбираюсь, переходите ко второй главе под названием «Дети Доктора».

Такого я точно не ожидал. Судя по деревьям вокруг, я оказался на Земле в прекрасный погожий день, но все же не летний – солнце сверкало золотом, но в воздухе ощущалась освежающая прохлада. Поляна, куда я попал, была почти пуста – я огляделся и нигде не увидел ни ТАРДИС, ни кого-либо, кто мог бы оказаться моей будущей инкарнацией. Неужели что-то пошло не так?

Стоя возле воронки и улыбаясь, Интерфейс сказала, что по другую сторону лежит мое будущее. И я шагнул вперед, если не с надеждой, то с любопытством. И вот я оказался один. Вернее, не совсем. Я снова бросил взгляд на двух совершенно одинаковых мальчишек лет двенадцати, которые стояли в паре метров от меня и, видимо, о чем-то препирались. Теперь я заметил, что одеты они слегка по-разному – видимо, чтобы их можно было различить: один в длинном пиджаке и галстуке-бабочке, а другой определенно стащил костюм из отцовского шкафа, вот только ничего получше теннисных кроссовок к нему не нашел. Наверняка мальчишки нарядились так для какой-нибудь игры. Может быть, изображают волшебников, бегают по лесу и ищут, с каким бы демоном сразиться. Когда я еще был Доктором, я любил книги про это, а когда-то давным-давно, может быть, я даже присоединился бы к ним. Например, устроил бы им немного волшебства, показав пару фокусов со звуковой отверткой.

Но сегодня у меня были дела.

Я откашлялся и, догадавшись, что мое внезапное появление может их напугать, мягко сказал:

– Никто не терял феску? – и протянул им потрепанный головной убор, который наверняка прямо отсюда и бросили.

Они с искренним ужасом посмотрели на меня. Этот взгляд я видел не впервые. Война и время не пощадили моего лица.

– Ты, – пискнул один из мальчишек. – Как ты здесь оказался?

– И, что важнее, зачем ты здесь? – пискнул другой.

Я посмотрел в их большие печальные глаза и задумался, с чего бы Интерфейсу показывать мне именно это место и этих двоих.

– Добрый день, – сказал я как можно ласковее. – Я ищу Доктора.

– Что ж, ты определенно по адресу, – ответил Папочкин костюмчик.

– Отлично, – воодушевился я. Значит, они знакомы с будущим мной, это сэкономит время. И, где бы ни находился этот будущий я, он снова звал себя Доктором, что было весьма любопытно. – Ну а вы, мальчики, кто такие? – спросил я, изображая бодрое дружелюбие. – Его спутники? – предположил я и усмехнулся.

– Спутники? – пискнул Галстук-бабочка. Он слегка возмутился, и по их обиженным лицам я понял, что слишком уж откровенно посмеялся над мыслью, будто они могут путешествовать в ТАРДИС.

– Боже правый, – сказал я, расцветая в улыбке. – Они с каждым разом все моложе! Что ж, если не затруднит, просто укажите мне, где я могу найти Доктора…

Они с вызовом посмотрели на меня, а затем подняли волшебные палочки, которые держали в руках, и показали их мне. Я подавил вздох и постарался изобразить восторг. Даже одобрительно улыбнулся, но они все так же держали палочки перед собой. Мальчишки явно ожидали от меня чего-то, и я заметил в их глазах нахальство, которое меня очень рассердило, но они все-таки были совсем малы, и я сдержался и не ответил им точно таким же взглядом. А затем, снова взглянув на их волшебные палочки, я кое-что заметил. Это были никакие не палочки, а звуковые отвертки! Я не сразу осознал, что это значит.

Должен признаться, что именно в ту секунду, впервые за очень долгую и частенько нелегкую жизнь я понял, зачем некоторые люди всегда носят при себе фляжки со спиртным.

Я снова уставился на них. Теперь, когда я присмотрелся, стало очевидно, что им вовсе не по двенадцать лет. Более того, они были выше меня ростом. Тот, что в кроссовках, еще и наверняка брился. В моей голове зародилась страшная догадка, но я не был готов признать ее.

– Серьезно? – услышал я свой голос.

– Да! – ответил один.

– Серьезно! – ответил другой.

– Вы… – сказал я и осекся. – Вы… – и снова не договорил. Я всмотрелся им в лица, пытаясь увидеть хоть каплю достоинства, мудрости, любого из качеств, которые, как мне казалось, я проявлял не раз за все свои жизни. Но не увидел ничего, кроме полного и абсолютного отсутствия какой бы то ни было мысли. Все равно что телевизор смотреть! Я взял себя в руки и произнес необходимые, но такие абсурдные слова: