Аврора с Линой зашли в дом, я с легкостью выдохнул, зная. что они дома.

Но домой зайти не спешил.

Стою, курю, вглядываюсь в ее окна.

— Милый, — Альбина выросла рядом из неоткуда, — Милена спит. Маша тоже, пошли в дом?

— Ты иди, я подышу воздухом.

— Я не хочу одна, — она обнимает меня со спины, руку спускает в штаны, хватает за член, введет вверх, вниз, облизывая шею, — хочу с тобой. Тебя хочу,

Проклятье.

На нее не стоит, даже не шевелиться.

Все это время хоть как-то стоял, трахал ее, долг супружеский выполнял.

Да и сам, на хотел по шалавам шляться, разгружался с ней.

Сейчас не хочу, нет. Джае не дергается, чтобы она сейчас не сделала.

— Не сегодня, — убираю ее руки, — в следующий раз. Я устал!

Иду в дом, она следом.

— От чего устал? — стоит обиженная.

— Я устал! Иди ложись!

— То Милена болела, ты с ней спал, то устал. Когда ты захочешь меня? — она подходит, — ну Ренат, я же хочу. Хочуууу.

— Я приму душ, — поднимаюсь на верх. Раздеваюсь и в душ, открываю воду, когда слышу звук входящего сообщения.

Моя нежность: извини я не слышала, телефон стоял на беззвучном.

Да, я ее так записал. Моя нежность. Она и есть моя нежность, моя красивая, Моя.

Заставляющая мое сердце биться, дышать часто и терять голову.

Ренат: что будешь делать?

И мозг тоже перестает работать. Что может делать замужняя женщина, ночью?

Пиздец.

Моя нежность: лягу спать.

Ренат: нет.

Моя нежность: что нет?

Рена: выйди ко мне.

Моя нежность: Куда?

Ренат: малая спит?

Моя нежность: да.

Ренат: сможешь выйти?

Моя нежность: да, куда?

Ренат: За огород, на полянку. Пойдешь на свет, я посвечу маленьким фонариком. Через час.

Моя нежность: хорошо.

Сука, я счастливый болван, быстро принимаю душ, выхожу.

Альбина.

Абсолютно голая, разлеглась на постель, ждет меня.

Ждала.

Уснула, пока переписывался и принимал душ.

Укрываю и тихо, выхожу их комнаты.

Она спит как удав, мне бы ее спокойствие.

Ее может разбудить только бомба, поэтому никогда не оставлял с ней Милену.

Никогда не просыпалась на ее плач. В ней не так и не проснулся материнский инстинкт.

Спускаюсь вниз, но перед выходом обязательно заглядываю к своему ангелочку, которая спит на мягкой подушке и улыбается во сне.

Бегу в конец огорода, и маячу фонариком. Точечный свет.

Вижу в темноте фигуру Авроры. Выключаю фонарик, шагаю к ней.

Сердце сейчас выпрыгнет из груди.

— Ренат, — нежный шёпот врывается в уши, чувствую дурманящий, любимый запах.

— Аврора, — обнимаю крепко, прижимаю к себе так сильно, будто стараюсь слиться с ней воедино, вдыхаю запах, чувствую тепло ее тела.

Не отпускать ее, никогда не отпускать- сердце дает указания мозгу.

— Пиздец, что ты делаешь со мной? — она дрожит в моих объятиях.

— Ничего, — улыбается, — поцелуешь меня? — отстраняется.

— Поговори со мной.

— Поцелуй, я так соскучилась, — тянется к моим губам, я не могу устоять. Врываюсь в ее губы.

— Тебе холодно? Ты дрожишь.

— Нет, не от холода.

Целую ее сочные губы, покусываю нежно. Язык врывается в желанный рот, исследует все. Она нежно, ласково посасывает мой язык.

— Блядь, — вырывается нечаянно, член давно стоит колом, отзывается болью, — прости.

— Не прощаю, — улыбается, луна светит так ярко, я ясно вижу как блестят ее глаза.

— Хочу тебя, но больше поговорить хочу. Расскажешь?

— Нет, целуй…. целуй не отрывайся.

Приземляюсь, сажусь на попу, на траву. Тяну ее на себя. Она оказывается сверху. Дышит тяжело и часто.

— Ренат…

— Да, красивая моя, — руки поднимаются по ее бедрам вверх, оголяя вид на совершенные бедра, — можно сниму твое платье?

— Можно..

— Скажешь если будет холодно…

— Скажу, сними свою футболку, хочу кожа к коже, — и сама тянется к низу моей футболки. Оба оказываемся голые. Она в одних кружевных трусиках, я в шортах.

Спускаю глаза на красивые полушария, беру в руку мягкую грудь, втягиваю в рот красивый и давно затвердевший сосок.

Громкий стон вырывается с ее губ.

Да девочка моя!

Кричи.

Тут нас никто не услышит и не увидит.

Поляна, покрытая мелкой травой и лунный свет.

Она ерзает на мне, трется о мой член, руки зарыты в волосы, гладит и тянет, когда кусаю нежный сосок.

В голове туман, мозг перестал работать.

Мне плевать где ее чертов муж, и где моя жена.

Еть она и я.

Она моя, сейчас, в эту секунду она со мной.

— Ренат…….. Боже… — тянет за волосы вверх и впивается в мои губы.

— Аврора, приподнимись, — стягиваю с нее трусики, с себя шорты, я без боксер, член сразу пружинит вверх, — спускайся, — держу ее за бедра, хочу помочь, но она напрягается.

— Я……

— Будешь сверху, земля твердая, я не хочу, чтобы тебе было больно, лежа на траве.

— Я не умею…… никогда не была сверху, — дыхание останавливается. Блядь, как это никогда не была сверху? Замужем же……

— Сможешь…я помогу, — держу за бедра, — опускайся, — только головка члена врезается в нежные, влажные складочки, Аврора стонет, — смелее, — блядь, сука, какой кайф. Я стону, рычу, не узнаю своего голоса. Погружаюсь в нее полностью. Она обнимает меня за плечи и стонет в ухо, опаляя мою кожу горячим дыханием.

— Боже…Ренат, — она дрожит.

— Аврора, — целую в губы, она поднимается и опускается, не спеша, истекая соками возбуждения, поддаюсь навстречу, не выдерживаю, до того возбужден, тело все колотится мелкой дрожью, хочу глубоко и до конца, — Аврора, — выдыхаю, перехватываю инициативу в свои руки, быстрей опускаю и поднимаю, толкаюсь навстречу, глубоко, жадно и часто.

— Боже….- она прикрывает глаза, откидывает голову назад, подгибает под себя ноги, еще глубже вхожу, — ахххх…. Боже.

— Да девочка моя! Да!

— Ренат… Ренат… — стоны без конца срываются с наших губ, притягиваю ее к себе сильней, впиваюсь в губы.

— Кричи девочка, хочу твои стоны, чтобы крики звучали у меня в ушах! — делаю еще толчок навстречу.

— Божее….. Ренат. Ренат, — я даже не чувствую, как она царапает кожу моей спины. Плевать.

— Аврора. девочка моя. кричи и в глаза мне смотри, хочу увидеть как ты кончаешь.

— Боже… Ренат, — хватка рук усиливается, Аврора учащается, и кажется выжимает меня, — о Боже…..Ренат, — от ее пьяного взгляда я улетаю.

— УУххххх Аврора, девочка моя, — толкаюсь в нее до упора, изливаюсь, до последней капли в нее.

Она дрожит, обнимает дрожащими руками.

— Ты была супер, девочка моя.

— С тобой — я летаю, — голова ее лежит на моем плече. Стелю свою футболку на траву, и тихо спускаю ее на нее, не выходя из горячего лона.

— Может ты… — она упирается в меня ладонями, улыбается.