Следом за шевалье из пристройки выпорхнула раскрасневшаяся служанка графини. Она заметила меня, покраснела ещё больше и стремительно унеслась прочь. Судя по беспорядку её наряда, она одевалась весьма и весьма поспешно.

– Вы меня в который раз удивляете… – только и смог выдавить я.

– Чем именно?

– Вашими… – Я не нашёлся с определением и замолчал.

– Грешен, – пробурчал шевалье, – но, по крайней мере, я не уподобляюсь святошам, кои осуждают человеческие пороки, забывая о своих собственных.

– Вы меня укоряете?

– Вас?! Боже меня упаси! Вы, если забыть о загубленных душах, практически безгрешны! Убитые на поединках не в счёт. Их даже на исповеди пропускают мимо ушей, – отмахнулся он, продолжая сражаться с непослушной перевязью. Закончив, Орландо подтянул сапоги, а потом поднял голову, посмотрел мимо меня и довольно оскалился. – Не правда ли, святой отец? Славный выдался денёк, во славу Господню!

Обернувшись, я увидел священника, который подошёл так тихо, что мы не услышали его шагов.

– Не много ли вы себе позволяете, сын мой? – спросил священник и поджал губы.

– Отче, вы о чём? – довольно мирным тоном спросил шевалье де Брег. – О служанке? Но ведь хороша, чертовка! Вы и сами на неё пялились! Ещё немного – и кровь ударила бы вам в голову! Берегитесь! Это может сыграть скверную шутку с вашей святостью.

– Сударь… – почти зарычал священник.

– Нет, я совершенно серьёзно! – добродушно продолжал Орландо. – Слыхал я об одном священнике, который так боролся с искушением, подстерегающим прихожан, что однажды утром проснулся в притоне, в компании трёх гулящих девиц и дюжины пустых бутылок. Я даже не сомневаюсь, что сей пастырь наставлял их на путь истинный, да так умаялся, что и задержался. Всё бы ничего, но из одежды на нём присутствовал лишь нательный крест, а тела девиц, как вы понимаете, тоже не были отягощены одеждами. Знатная была всенощная, полагаю! Знаете, чем она кончилась? Нет? Меньше чем через год девки родили по мальчику, кои, при должном воспитании, могли стать истыми слугами церкви, но… – шевалье развёл руками и притворно вздохнул. – Стали разбойниками! Как-то раз, вечером, они обокрали церковь и убили священника. Мерзавцы даже не могли себе представить, что подняли руку на родного папашу. Такая вот незадача…

– Довольно!

– Вам не понравилась моя история?

– Я напишу о вашем непотребном поведении отцу Раймонду!

– Пишите, святой отец! Не забудьте упомянуть о ваших словах, которые были сказаны одной знатной даме. Напишите про ваши угрозы, и посмотрим, кто первым окажется в немилости у его преподобия! Ой… Отчего вы так побледнели? Не позвать ли кого-нибудь из челяди, дабы выпустили вам немного дурной крови? Нет? Уверены? Вот и славно! Ступайте с миром и помолитесь о всех заблудших, кои истязали себя воздержанием, отвергая любовь женщин.

– Изыди! – Священник попятился, осеняя шевалье крестным знамением, словно увидел перед собой нечистого.

– Вы сердитесь, – шевалье погрозил ему пальцем, – а значит, не правы!

– Вы бесстрашный человек, де Брег! – сказал Паскаль Жанэ, который вышел из дому и стал нечаянным свидетелем этой беседы. – Я бы не посмел разговаривать со служителями Святой церкви таким тоном.

– Полноте! Надо знать, с кем позволительно это делать, а с кем не стоит. Как ваша нога, Паскаль? Сможете сесть на лошадь?

– Да, рана уже не так беспокоит.

– Ну и слава Богу, – кивнул шевалье и вдруг уставился на меня. – Жак, вы ещё здесь?! Вы оседлали своего жеребца? Нет?! Вы меня удивляете своей преступной праздностью!

Наше путешествие, так плохо начавшееся, продолжилось без особых злоключений. Новая карета, в которой ехала Ирэн де Фуа, была весьма простой, но хорошо приспособленной для дальних поездок. Священник, после размолвки с её светлостью, предпочёл передвигаться верхом, показывая, к моему удивлению, изрядное мастерство наездника.

Следом за каретой катили несколько повозок со слугами, сопровождающими графиню, и пятнадцать хорошо вооружённых воинов, готовых отразить любое нападение. Маленький Теодоро остался в замке Вердан-Фуа.

Рядом с каретой ехали мы: Орландо де Брег, Паскаль Жанэ и я – ваш покорный слуга. Увы, рана Паскаля дала о себе знать, и после нескольких дней пути сержант перебрался на повозку, откуда тотчас донеслись солёные шутки и заливистый смех служанок.

– Признаться, я слегка удивлён… – протянул Орландо, словно продолжал беседу, начатую совсем недавно.

– Вы о чём, шевалье?

– В первый раз столкнулся с такими верными слугами. Пытался узнать что-нибудь о даме на портрете – и ничего, – он пожал плечами. – Даже деньги не помогли! Молчат, словно воды в рот набрали, а тревожить графиню считаю неприличным. Особенно после этого болвана.

Де Брег покосился на священника и недовольно фыркнул:

– Взять бы святошу за шиворот да хорошо тряхнуть, дабы слова в горле не застревали! Эдак мы сразу бы узнали подробности истории рода Вердан.

– Сомневаюсь, – покачал головой я. – Он упрямый и крепкий мужчина. Такие так просто не сдаются. Вы же видели его в деле?

– Видел. Надо признать, он довольно смел. Возможно, вы и правы, Жак, и я недооценил священника. Малый и правда непрост. Эх, дьявол, как жаль, что наши друзья, обитающие под сенью Святой обители, слишком далеко. Они уж точно знают эту историю… – задумчиво протянул он. – Ладно, дождёмся возвращения в Баксвэр и будем надеяться, что аббат Хьюго поправится и будет в хорошем настроении.

– Вы так уверены, шевалье?

– Почему бы и нет?

– Забыли, кому принадлежало это подземелье?

– Дьявол! Вы правы! Скверная история! Признаться, я был так увлечён гобеленами, что совершенно запамятовал об этом факте. Что там говорил священник про эту даму?

– Что она погибла во время бури, но каким-то чудодейственным образом вернулась в мир живых. Отец Даниэль утверждал, что слышал историю от паломника, путешествующего по Святым местам.

– Даниэль лжёт! – поморщился шевалье де Брег. – Если эта история и приключилась, то не думаю, что бездельник, сбивающий ноги на пыльных дорогах королевства, узнал бы эти подробности. Такие истории, друг мой, знают лишь немногие, кои допущены к тайнам Святого Трибунала. Ну и монахи из Святой обители, коль уж владели этим подземельем.

– Скажите, как много прошло времени после гибели этой дамы?

– Дамы! – фыркнул де Брег. – Эту даму звали Альбертина де Вердан!

– Я не знал её имени!

– Жак, чёрт бы вас побрал, это уже неприлично!

– Простите? – не понял я.

– Неприлично не знать имя женщины, которая заявляется по ночам в вашу спальню и устраивает там погромы, разбрасывая вещи по полу. Прежде чем проводить ночь с дамой, надо хотя бы поинтересоваться её именем!