Поначалу троица не обратила на нагонявший их мотоцикл никакого внимания, нехотя сбавлять темп они начали лишь после пронзительного свистка. Два паренька вполне могли оказаться студентами, но вот последний из велосипедистов – дядька лет тридцати с жёстким щучьим лицом внешним видом преподавателя напоминал мало. У меня даже возникло ощущение, будто уже видел его где-то раньше, но где именно и при каких обстоятельствах – вспомнить не смог.

«Возможно в училище», – мелькнула мысль, когда дядька предъявил Фоме удостоверение лектора среднего специального энергетического училища, а парни продемонстрировали карточки слушателей этого же учебного заведения. Я стянул с лица мотоциклетные очки и снял шлем, подставил голову дуновению очень уж тёплого, но всё же свежего ветерка.

– Далеко собрались? – поинтересовался младший сержант, не спеша возвращать документы.

– Не ваше дело! – резко бросил в ответ лектор. – Мы не обязаны отчитываться!

Фома Коромысло доброжелательно улыбнулся и покачал головой.

– Обязаны, уважаемый, – уверил он собеседника. – С семьдесят пятого по пятидесятый километр требуется предварительное согласование маршрута вне зависимости от цели посещения. Вы подавали заявку?

Лектор криво ухмыльнулся, присел рядом с уложенным в траву велосипедом и выудил из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист.

– Сами смотрите, – протянул он его Фоме.

Тот развернул бумагу и вновь улыбнулся.

– Ну вот, другое дело! – Пулемётчик прищёлкнул пальцами. – Петя, подойди!

– Что ещё? – нахмурился лектор.

Его подопечные, которые так и продолжали стоять с велосипедами, хором выдали:

– Нам ехать надо!

– Простая формальность, – уверил их Фома. – Сейчас поедете, надолго не задержим.

Но в отличие от случая с вахтовиками он к мотоциклу отходить не стал, продолжил стоять и беспечно улыбаться, предпочтя подозвать меня, и это отступление от правил заставило отнестись к ситуации серьёзней. Если прежде уделял внимание одному только лектору, то теперь, пока шёл к пулемётчику, присмотрелся и к его подопечным.

Один был моим ровесником, второй на год или два постарше и совершенно точно куда более тёртый, очень уж уверенно он держался, а глядел презрительно-зло, будто на пустое место. Такое ждёшь от талантов с золотого румба, но никак не от учащегося заштатного заведения. Это разозлило.

– Передай Тимуру, – протянул мне лист согласования маршрута Фома, стоило только приблизиться к нему и остановиться рядом.

Лектор повернулся кинуть взгляд на оставшегося у мотоцикла снайпера, и тогда в голове само собой мелькнуло словосочетание: «вид в профиль». А следом посыпались и другие ассоциации: «анфас», «фотоснимки», «розыск», «опознание». Ещё всплыло в памяти, как изучали журналы с фотопортретами и снимками известных преступников, но я не был готов поручиться, будто видел среди них карточку с изображением лектора.

Поэтому молча забрал листок и двинулся к мотоциклу, но сразу передумал, решив поделиться своими сомнениями с младшим сержантом.

– И охота вам только по такой жаре куда-то ехать? – поинтересовался я, обернувшись. – Ладно, у нас работа, а вы-то чего? Кажется, за сегодняшний день на всю жизнь пыли наелся!

Лектор только плечами пожал, а Фома не преминул заметить:

– Кажется – крестится надо! В нашем деле уверенность нужна!

– Чего нет, того нет, – пожал я плечами, дошёл до мотоцикла и протянул листок Тимуру.

Снайпер быстро проглядел разрешение на передвижение по закрытой территории и кивком указал мне на велосипедистов, а сам приготовился вызвать диспетчера: глубоко вдохнул и зажмурился. Повинуясь жесту напарника, я развернулся, и в этот момент лектор вновь нагнулся к своему пиджаку.

– Не стоит, – предупредил его Фома, положив ладонь на предусмотрительно расстёгнутую кобуру.

Дядька замер, а я решил последовать примеру младшего сержанта и дёрнул хлястик собственной кобуры, вот и не придал значения шажку в сторону младшего из велосипедистов. Подумал, тот испугался и захотел сместиться от возможной линии стрельбы, да тут-то всё и завертелось!

Пацан растопырил пальцы, с них сорвалась ослепительная дуга и перекинулась на Фому! Тот изловчился перехватить разряд раскрытой ладонью, но сверкнуло так, что пулемётчика забросило в росшие на обочине кусты. Отбитая им в сторону молния разлетелась ворохом искр, и те угодили прямо на меня!

Я даже рот от изумления разинуть не успел, как получил удар в грудь, крутанулся волчком и рухнул за землю. Больно не было и даже получилось остаться в сознании, но руки и ноги непроизвольно дёргались, а мышцы пресса свело до такой степени, что едва не треснули рёбра. И – не вдохнуть и не выдохнуть.

А сердце? Оно вообще бьётся?!

Ужас обжёг почище куска раскалённого докрасна железа, это и заставило собраться. Я – оператор. А как поступают операторы, когда не знают, что предпринять? Верно! Обращаются к сверхсиле!

Я мысленно дотянулся до энергии, невероятным усилием воли втянул её в себя и принялся разгонять по телу, снимая спазмы, гася судороги и прекрасно осознавая, что привести себя в норму попросту не успеваю.

Лектор выпрямился с курносым револьвером в руке, он сходу принялся палить в отброшенного на обочину Фому, но пули одна за другой теряли скорость и падали в траву в полуметре от пулемётчика. Второй паренёк тоже времени попусту не терял: он вытянул из заднего кармана брюк миниатюрный дамский пистолетик и уже бежал к нам, стреляя на ходу.

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Бежал он к нам, а вот стрелял по Тимуру, только-только вырвавшемуся из транса. Первые три пули прошли мимо, и снайпер дотянулся до винтовки, но сразу выронил её и зажал ладонью простреленное плечо, а последующее ранение в ногу и вовсе заставило его сначала упасть на одно колено, а потом завалиться на бок. Тогда гадёныш-велосипедист перешёл с бега на шаг и прицелился, явно ловя на мушку голову.

Приток сверхсилы к этому моменту худо-бедно погасил дёргавшие руки и ноги судороги, и я рывком вернул контроль над собственным телом, сел, схватил рукоять ТТ, точнее – схватить попытался, поскольку кобура оказалась пуста!

Парень резко развернулся и сходу пальнул, но от испуга и неожиданности поспешил, и пуля прогудела рядом с головой, ушла в молоко.

– Сука! – разочарованно выругался стрелок из-за вставшего на затворную задержку оружия и прыгнул к мотоциклу, где в креплениях оставался зажат мой пистолет-пулемёт.

Страх продрал нутро колючим клубком, и я среагировал бездумно, задействовал первую из пришедших на ум сверхспособностей, ну а поскольку последнее время до одури отрабатывал управление кинетической энергией, то и приложил парня импульсом. Толкнулся всей накопленной силой, будто раскрытой ладонью надавил!

Увы, в очередной раз подвела фокусировка, и стрелка не отшвырнуло от мотоцикла, а крутануло колесом, так что ноги взметнулись выше головы. На мою удачу выход из сальто получился куда жёстче, нежели у цирковых акробатов, и парня буквально воткнуло в землю, что-то хрустнуло, и он взвыл дурным голосом, на какое-то время выбыв из строя.