Кэти, изучавшая мировые религии, после этого звонка приободрилась и согласилась поучаствовать в тренировке в комнате отдыха Сакетт-Холла вместе с другими проживающими в общежитии.

Вскоре после одиннадцати часов эта высокая стройная длинноволосая пепельная блондинка вышла из Сакетт-Холла выпить кофе с подругами в здание Студенческого центра. Соседкам по комнате она сказала, что вернется через час. На ней были синие брюки, темно-синяя блузка, светло-зеленая куртка и сандалии на платформе, и из Сакетт она ушла навсегда. До Студенческого центра Кэти так и не дошла. Как и другие, все вещи она оставила: велосипед, одежду, косметику.

В этот раз никто не видел ничего подозрительного. Никакого мужчины с рукой на перевязи. Ни «Фольксвагена-жук». Кэти никогда не говорила, что испугана, не упоминала о странных телефонных звонках. Однако она была подвержена резким перепадам настроения, и заподозрили самоубийство. Она винила себя в ссоре с отцом, полагая, что спровоцировала инфаркт? Винила настолько сильно, чтобы свести счеты с жизнью?

Прочесали дно протекающей близ Корваллиса реки Уилламетт, но ничего не нашли. Тело очень скоро бы обнаружилось, выбери она другие способы самоубийства, однако этого не произошло.

В кампус прибыл возглавлявший расследование лейтенант отдела уголовной полиции штата Орегон Билл Харрис. Несколько лет назад он уже занимался трагическим убийством в Сакетт-Холл, когда в своей комнате нашли забитую до смерти студентку и после успешного расследования арестовали жившего на верхнем этаже студента. Молодой человек сидел в тюрьме штата Орегон.

После недельных поисков Харрис пришел к выводу, что Кэти Паркс похищена, скорее всего, на заросшей по обе стороны кустами сирени тропинке от Сакетт-Холла до Студенческого центра. Исчезла она, как и другие, без единого крика о помощи.

Полицейские ориентировки с фотографиями четырех пропавших девушек рядами развесили на стенах служебных помещений всех правоохранительных служб Северо-Запада. Сходство милых улыбающихся лиц было настолько велико, что девушки казались сестрами. Только Херб Свинглер нисколько не сомневался, что Кэти Паркс тоже вписывается в эту схему. Остальные детективы Корваллиса считали, что она находилась слишком далеко, чтобы стать жертвой того же мужчины, который орудовал в кампусе Вашингтонского университета.

Наступила очень короткая передышка. А двадцать шесть дней спустя исчезла Бренда Кэролл Болл, ровесница моей старшей дочери. Бренде было двадцать два года, она жила с двумя соседками в пригороде Бериена на юге округа Кинг. Ростом 160 сантиметров и весом 50 килограммов она была кареглазой веселой студенткой колледжа Хайлайн.

Ночью с 31 мая на 1 июня Бренда пошла одна в бар «Флэйм» на пересечении 128-й Саут-стрит и Амбаум-Роуд-Саут. Соседки сказали, что в последний раз видели ее в тот день в два часа пополудни. В ту пятницу она сказала им, что собирается в таверну, а потом, возможно, на попутке приедет в парк штата Сан-Лейкс в восточном Вашингтоне и там встретится с ними.

В баре Бренда была – несколько знакомых ее там видели. Но никто точно не помнил, во что она была одета: обычно она носила выцветшие синие джинсы и свитер с высоким воротом. Кажется, она неплохо провела время, оставаясь до самого закрытия в два часа ночи.

Бренда попросила одного из выступавших музыкантов подвезти ее домой, но тот отказался, сославшись на то, что ему в другую сторону. Кто-то вспомнил, что последний раз видел Бренду Болл на парковке, разговаривающей с высоким симпатичным шатеном с перевязанной рукой.

Поскольку Бренде, как и Донне Мэнсон, вечно не сиделось на месте, прошло немало времени, прежде чем ее официально признали пропавшей. Тревогу соседки забили лишь девятнадцать дней спустя. Они проверили ее счет в банке и узнали, что с него не снято ни цента. Вся одежда оставалась дома. Ее родители, жившие неподалеку, тоже ничего о ней не знали.

Двадцатидвухлетняя Бренда была самой старшей из пропавших девушек, прежде показавшей себя взрослой и предусмотрительной. Но не сейчас. Казалось, Бренда встретила того, кому не следовало доверять. И пропала.

Но нападения отнюдь не прекратились. Еще до того, как полиция округа Кинг признала Бренду Болл пропавшей, разыскиваемый правоохранителями мужчина опять вышел на охоту и нанес дерзкий удар на глазах десятков свидетелей, вновь оставшись призраком. Он словно дурачил полицейских, как никогда злых и обескураженных серией пугающих нападений. У многих занятых поиском пропавших девушек детективов тоже были дочери.

Похититель словно вел некую извращенную игру, бросая им вызов. И если так, то с каждым разом он чуть больше выходил из тени и испытывал удачу, доказывая, что может делать что заблагорассудится, оставаясь непойманным и даже невидимым.

Восемнадцатилетняя Джорджанна Хокинс была одной из тех счастливиц, кому неизменно улыбалась судьба. Вплоть до необъяснимой ночи 10 июня. Выросшая в Самнере, пригороде Такомы, она была победительницей ежегодного регионального конкурса талантов – «Принцессой Нарциссов» и чирлидером. Она училась в средней школе Лейкс и подобно Сьюзен Ранкорт была отличницей. Живая, пышущая здоровьем Джорджанна воистину обладала красотой и обаянием эльфа. Ее длинные темно-русые волосы блестели, а в карих глазах играла жизнь. Изящная, чуть выше 152 сантиметров и 52 килограмма весом, она была младшей из двух дочерей в семье Уоррена Б. Хокинса.

В то время как учеба в Вашингтонском университете для многих хорошо успевавших старшеклассников оказывается тяжелее школьной, и они скатываются на тройки, Джорджанна продолжила получать твердые пятерки. На экзаменационной сессии в июне 1974 года ее тревожил только испанский. Она подумывала его бросить, но утром 10 июня позвонила матери и сказала, что будет перед завтрашним экзаменом изо всех сил зубрить, полагая, что ей удастся его сдать. И она уже запланировала работу на летних каникулах в Такоме и примерно раз в неделю говорила об этом с родителями.

На вступительной неделе в сентябре 1973 года Джорджанну приняли в лучший университетский женский клуб кампуса «Каппа Альфа Тета» и поселили в большом доме в ряду прочих Греческих домов на 17-й Норд-Ист-авеню.

Взаимные посещения братьев и сестер студенческих обществ Греческого ряда были гораздо свободнее, чем в пятидесятые, когда представителям противоположного пола строго воспрещалось проходить дальше холла, гостиной и столовой первого этажа. Джорджанна часто ходила к своему парню, жившему в «Бета Тета Пи» шести домах от ее общежития «Тета».

Ранним вечером в понедельник 10 июня Джорджанна с подругой по женскому объединению пошли на вечеринку, где выпили по паре коктейлей. Потом Джорджанна сказала, что ей пора возвращаться, готовиться к экзамену по испанскому языку. Но сначала она собиралась зайти к своему парню пожелать спокойной ночи.

Джорджанна была осторожна. Одна по кампусу вечерами она ходила редко, но в районе 17-й Норд-Ист-авеню ей было все так хорошо знакомо и так хорошо освещено, а в округе непременно встречались знакомые лица. По обе стороны стоят дома братств, а посередине улицу делит зеленая аллея. В июне деревья покрыты густой листвой и перекрывают некоторые уличные фонари. Деревья посадили еще в двадцатые годы, поэтому они выросли такими высокими.