работы. Несмотря на то, что наша история печальная, это все же, не дает мне права пренебрегать им. Все-таки, я воспитанная. Он тоже не двигается, смотрит на меня, и я решила сделать первой шаг навстречу. Муж тоже двинулся ко мне. Подошли друг к другу на расстояние вытянутой руки, Алан разрезал тишину своим низким голосом:

– Тебе очень идет платье.

Я растерялась на долю секунды. Это что, комплимент? Надо вроде что-то сказать…

– Спасибо.

Неожиданно для меня, его рука потянулась к моей шее, я не шевелилась. Он склонился к ней, шумно втянув ноздрями, казалось бы ,весь воздух, потому что мне стало нечем дышать.

– Не пользуйся парфюмом, если мы никуда не выходим. Он забивает запах твоего тела…

13 глава. Алан

Войдя в дом, я сразу увидел ее, спускающуюся по лестнице, в сиреневом платье, так оттеняющем ее молочную кожу. Застыл как юнец, увидевший красивую девушку. Не могу понять, как мне могло ранее показаться, что она бесформенная? Одень на нее хоть мешковину, все равно очертание ее грациозных и стройных форм не скрыть. Моя ярость является причиной временной слепоты. Я всегда делал так, как удобно мне, а не когда меня загоняют в рамки… После того, как она спустилась, прошло еще несколько минут прежде, чем она пошла мне навстречу. Я тоже очнулся и направился к ней.

– Тебе очень идет платье, – решил сделать ей комплимент, сам не знаю зачем. Моя рука сама потянулась к ее шее, знаю насколько она у нее нежная. И действую аккуратно. Аромат парфюма перебивает запах тела, хоть она и пользуется легким ароматом. Тело, все же, пахнет по-особенному вкусно. Стоило мне всего один раз уловить этот запах, теперь не могу забыть его, и нуждаюсь в нем постоянно.

– Не пользуйся парфюмом, если только мы никуда не выходим, он забивает запах твоего тела.

Выпрямившись, посмотрел в ее голубые глаза, которые смотрели на меня. Юля пыталась понять все слова, что вылетели из моего рта за несколько минут пребывания в доме. Да я и сам не понимаю, как так получается у меня, когда она рядом…

– Спущусь через полчаса, распорядись пока ужином, – на ходу сказал ей, заметив, как побледнело ее лицо. – Пойди на кухню, распорядись, чтобы нам накрыли там, где бы тебе хотелось поужинать.

Раздевшись, встал в душе под горячие струи воды, которые уносят водоворотом весь негатив трудового дня. И только мысли о жене не дают мне покоя. Я уже замечал и снова подметил странность того, что она меня не раздражает… вопрос… почему? По всем показателям, должна же! Так и не найдя ответа на этот вопрос, выключил воду, провел пятерней по мокрым волосам и вышел из кабинки, оставляя мокрые капли воды, стекающие по моему телу. Взяв полотенце, обтер тело, надел на себя светлую футболку и темные шорты до колен, на ноги— свободные кожаные тапки с открытой пяткой. Взъерошил волосы пятерней, перешел на лицо, провел по нему, приглаживая и без того гладкую бородку, и пошел вниз. Встретив на пути Азу, поинтересовался:

– Аза, где моя жена распорядилась накрыть ужин?

– В беседке возле сада, господин Алан.

– Угу, спасибо, – пошел через двор. Приближаясь, заметил ее сосредоточенной на растительности, она что-то там разглядывала. Тихо подошел сзади, обняв ее за талию. Юля дернулась, испугавшись. Ухватил ее крепче, прижав к своему телу.

– Тише… – шепнул в ушко, снова вбирая в себя запах у нежной шеи. – Чего так испугалась… я твой муж, меня не стоит бояться, а другие тебя не тронут. Пойдем, поужинаем, – сказал, выпустив из своих объятий, пропуская ее вперед.

Никак не привыкну, насколько она тоненькая. Присев за сервированный стол, поднял крышку, посмотрел на блюдо, мое из запеченного лосося с овощами, у Юли мясо запеченного омара, тоже с овощами.

– Угу… значит, у нас рыбный день… а что сегодня четверг? – она подняла на меня свои бирюзовые глаза.

– Ты вроде нормально к рыбе относишься, а вечером рыба очень хорошо усваивается. Но если тебе не нравится, в следующий раз попрошу, чтобы подали мясо, – она так смутилась, что я пожалел о сказанном. По завершению ужина мне подали кофе, а Юля попросила какао. Не могу описать мой интерес к ней, хочу сказать, что он растет с каждым совместно прожитым днем.

– Ты любишь какао? – не удержался я.

Удивленно глянула на меня, который раз уже за сегодняшний вечер.

– Да… я люблю его с детства.

– Поэтому и спрашиваю, его же пьют дети.

– Это всего лишь вкусовое предпочтение, не более, разницы нет, пять тебе или восемнадцать.

Я решил сменить тему:

– Чем ты сегодня занималась?

– Сортировала камни, для своего удобства.

Юле подали дымящийся какао в большой кружке, поблагодарив, она тут же прильнула к кружке ладонями, ловя парящий над ней аромат и сморщив по-детски свой нос. Я наблюдал за ней, попивая маленькими глотками свой кофе. Никогда не думал, что женюсь, да еще, что мне надо будет узнавать свою жену по ходу совместной жизни. Но пока меня все устраивает, она меня не раздражает, и мне даже интересно узнавать ее.

– Тебе все понравилось?

– Да, конечно, я не могу описать насколько.

– И не надо, – резко сказал я так, что она чуть напряженно посмотрела на меня. – Я не люблю… вот этого всего, поздравлений, благодарностей и тому подобного. Запомни.

– Ладно, запомню, – сказала и поднесла свою кружку с горячим какао ко рту, отпила и вернула на стол. От какао у нее над верхней губой образовалась густая полоса, которую она аккуратно слизала проворным язычком. Моя чашка с кофе так и застыла в воздухе, пока я наблюдал эту картину. Вроде ничего такого, а у нее получилось сексуально. Так, что я залип на некоторое время на ее губах. Лизни я их сейчас, они у нее будут сладкие от какао, как и ее язык. Странное желание. Я сто лет девушек не целовал. Почему вдруг в голову пришло? Снова стал рассматривать ее, сделал глоток, только уже не кофе, а кофейной гущи.

– Черт! – со звоном поставил в блюдце чашку. Даже не заметил, как выпил весь кофе. Черт, залип на девчонке, как пацан малолетний!

– Что-что случилось? – встревожено спросила она, не успев до конца слизать со своей губы остатки напитка. Убрал салфеткой кофейную гущу, остальное просто запил водой. Прокашлявшись, ответил:

– Все нормально, поперхнулся. Ты допила?

– Да.

– Ну, тогда пойдем, – вставая, сказал ей. Мы встали одновременно. Я подошел к ней. Это всплеск моего желания, которое оказалось сильнее меня. Нагнулся, нависая