– Да? И как же?

– Небрежно, с каким-то шиком. Мне даже показалось, что он не передо мной так «выделывается», это у него от чувства самоудовлетворения. И денег у него в бумажнике много всегда. Я раза три видела его открытым, когда он при мне расплачивался, а еще…

Регина вдруг замолчала, чуть прикусив напряженно нижнюю губку. Гуров сразу понял – женщина вспомнила что-то важное. Главное, не мешать, не вспугнуть догадку!

– Это кафе. Я не помню название улицы, но там фонтан есть на небольшой площади. Понимаете, когда он вошел купить сигареты, мне показалось, что продавщица с улыбкой поздоровалась с ним первой и спросила про сигареты, а Владимир только кивнул. Наверное, она знает, какую марку он обычно покупает.

– Хорошо, давайте теперь соображать, где это кафе находится.

Кафе на углу улиц Мичурина и Лунной терялось среди молодых зеленых стволиков мушмулы. Одноэтажное здание с зеленой крышей стояло на краю небольшой площади, которую образовывало расширение дороги на соединении двух улиц. В центре красовался небольшой старинный и явно недавно отреставрированный фонтан. А по периметру улицы стояли одно- и двухэтажные дома. Гуров сразу отметил, что ни одного жилого дома на площади не было.

– Виктор, ты обойди площадь по периметру, – тихо шепнул он. – Перепиши все офисы, магазины, все, что тут есть. А я поговорю с персоналом кафе.

Ткаченко кивнул и двинулся от машины к ближайшему зданию. Гуров проводил взглядом оперативника и вошел в кафе. За стойкой он увидел немолодую женщину с темными, почти черными волосами. Повезло, мелькнула в голове мысль. Это ее описывала Регина. Женщина, которая разбирается в моде, прическах и макияже, может описать другую женщину с точностью портретиста. Так и есть: около сорока лет, не полная, некоторое отсутствие вкуса, непрокрашенные корни волос, которые отдают рыжиной, черная футболка и слишком бледная для такого цвета волос губная помада, отчего лицо женщины выглядит бледным и нездоровым. Дождавшись, пока у стойки не останется ни одного покупателя, Гуров подошел к женщине и, показав свое удостоверение, сказал:

– Мне нужно поговорить с вами… – он посмотрел на бейджик на груди женщины и добавил: – Галина, это очень важно. Есть кому подменить вас минут на двадцать?

– Да, – растерялась продавщица. – А мне надо с вами куда-то идти или… ехать?

– Нет, – чуть улыбнулся Лев, чтобы снять напряжение собеседницы. – Мы просто присядем с вами за дальний столик, и я вам задам несколько вопросов об одном вашем покупателе.

Через пару минут Галина привела из подсобного помещения невысокую розовощекую девушку, а сама вышла в зал. Гуров усадил женщину у окна и достал из кармана смартфон.

– Скажите, пожалуйста, вам знакомо это лицо? – вывел он на экран рисунок составленного вместе с Региной фоторобота Владимира.

– Это? – Галина стала рассматривать изображение. – Похож. Я не знаю, как его зовут, но он у меня часто покупает сигареты, кофе. Веселый такой мужчина, флиртует всегда со мной.

– Как часто он к вам заходит? Каждый день, через день, еще реже?

– А он кто? Натворил, что ли, чего-то?

– Пожалуйста, – с нажимом перебил женщину Гуров, – ответьте мне на мои вопросы. Как часто этот мужчина заходит к вам в кафе?

– Ну, я не запоминаю… – пожала плечами продавщица. – Наверное, почти каждый день. А еще я работаю по четыре дня. Как там не в мою смену, я же не знаю.

– Он вам нравится? – тихо спросил Лев, улыбнувшись. – Наверное, нравится.

– Ну, он симпатичный. Обаятельный такой мужчина, веселый.

– А вы не думали, может, он где-то живет рядом или работает? Если нравится мужчина, то уж, наверное, вы его взглядом провожали, когда он уходил.

– Да вон, напротив он работает, – со вздохом кивнула женщина головой в сторону площади. Или по делам приезжает часто. Может, бизнес у него какой-нибудь там.

– Здесь? Напротив? – переспросил Лев, с трудом сдерживая волнение от предчувствия удачи.

– Ну да, – согласилась Галина, продолжая смотреть в окно. – Вон, похоже, и машина его стоит на обычном месте.

Первым делом Гуров обвел внимательным взглядом кафе – не являются ли они с Галиной объектом чьего-то пристального внимания. Вдруг здесь сообщники этого Владимира? Такую удачу и вспугнуть! Глупо было бы. А еще надо успокоить женщину.

– Да вы не волнуйтесь, Галина. – Лев неторопливо убрал в карман смартфон. – А как вы узнали, что это его машина? По каким-то признакам, номер ее знаете?

– Нет, просто он ее всегда там ставит. Сколько раз видела, как подъедет, закроет машину и сюда, за сигаретами. Или сначала зайдет ко мне, а потом выйдет, сядет в машину и уедет.

– Вы видели, в какое здание он заходил после того, как покупал у вас сигареты?

– Нет, не видела. У нас же клиенты все время. Некогда глазеть на улицу.

– Спасибо вам, Галина! – Гуров чуть наклонился через столик к женщине: – И еще я вас хочу попросить. Пожалуйста, никому о нашем разговоре не рассказывайте. Никому! Скоро мы вас вызовем и тогда все расскажем. Не бойтесь, ничего страшного не происходит. Но если вы кому-то расскажете, то можете этим самым очень нам помешать в работе.

Гуров не видел Ткаченко на противоположной стороне улицы. Черная машина стояла на том же самом месте. Наверное, парень решил осмотреться чуть дальше, за крайними домами, предположил Лев. Перебежав проезжую часть, он неторопливо ленивой походкой пошел вдоль домов в сторону машины и постарался запомнить номерной знак черной «Ауди». Никаких отличительных признаков, никаких приметных повреждений, и в салоне пусто. Интересно, в какое из этих зданий приезжал Владимир? Что ему тут делать? Не работает же он здесь в какой-то организации. Размышляя на эту тему, Гуров вдруг боковым зрением уловил тревожное движение на улице. Сначала женщина, а потом мужчина-прохожий поспешили в проход между зданиями, показывая рукой куда-то вперед. Уже не думая об осторожности и о том, что его поведение может броситься кому-то в глаза, Лев поспешил за ними.

Оперативник лежал лицом вниз. Левая рука вытянута вперед, правая под телом на уровне груди. На светлых волосах Ткаченко была кровь. Вокруг уже собирались люди, кто-то пытался пощупать на руке пульс, боязливо прижимая пальцы к запястью раненого. То, что Ткаченко жив, Гуров понял сразу. Мертвые так не лежат, это наметанный взгляд подсказал сразу. Но вот в каком состоянии Виктор, это его беспокоило.

Присев на корточки и объявив, что он из полиции, Лев приложил пальцы к сонной артерии. Пульс был, только немного слабоватый. И других повреждений, кроме раны на голове, кажется, нет. Какая-то женщина поспешно сказала, что она уже минуты три как вызвала «Скорую помощь». Лев осторожно перевернул Ткаченко на спину. Ага, значит, опасность он почувствовать успел, а еще успел сунуть руку под рубашку и взяться рукой за рукоятку пистолета, но тут его ударили по голове. Раненый застонал, поморщился. Его веки дрогнули, а потом он открыл глаза.