Поняв, что если не прекратить эти эмоции, то я неминуемо снова провалюсь в них, я, тяжело вздохнув, приподнялась на локте.

– Дэнэль!..

Стон мне все-таки удалось сдержать, но яркие голубые глаза и тот самый узор на коже дроу, ярко светящийся в темноте, не дали мне продолжить, снова заворожив меня как в первый раз. Проследив за ним взглядом по шее на грудь, до самого края одеяла, я решила, что откидывать его, чтобы увидеть дроу целиком, будто глупо и невежливо.

– Ну что тебе на ночь глядя приспичило выяснять? – я вернула взгляд к лицу мужчины.

– Что это было, – четко без вопросительной интонации проговорил Дэнэль, но я все равно чувствовала клокочущее в нем бешенство. – Почему ты расчесала свою руку, хотя она чесалась у меня.

– Это та самая побочка, о которой я говорила, – я старалась говорить спокойно и без лишних эмоций. Чувств Дэнэля нам сейчас явно хватало на двоих. – Нужно просто поскорее заснуть, и все пройдет.

– Почему ты расчесала… – чуть ли не по слогам начал повторять дроу.

– Остаточное явление заклинания контроля, это пройдет, – повторила я.

– Что это было! – уже прорычал дроу. Мир поплыл у меня перед глазами.

– Дэнэ-э-эль, – я с силой прижала пальцы к виску, зажмурившись. – Прекрати, а то это повторится!

Давление злости пропало, но на его место пришло удивление и… страх. Из огня да в полымя! Я все-таки застонала и ткнулась лбом в плечо дроу.

– Это эмпатия, – проговорила я, наконец, решив из двух зол выбрать правду. – Остаточное явление контроля. Только во время заклинания, она поверхностная и постоянная, а после эпизодическая, но более глубокая и не поддающаяся контролю. Рука чесалась у тебя, а чувствовала я это, как будто она чесалась у меня. Эта штука временная, к утру пройдет, если ты успокоишься, – я оторвала голову от плеча дроу и снова взглянула на него, дабы он мог удостовериться, что на сей раз, я говорю чистую и полную правду. – Теперь мы можем, наконец, лечь спать? Я ужасно не хочу снова проваливаться в твои воспоминания!

Че-орт!

– Что ты видела?! – с еще большим жаром спросил Дэнэль.

Ну, кто тянул меня за язык!

– Ничего определенного, – я даже ответила почти честно. – Давай спать и это пройдет!

– Что? – стоял на своем мужчина, он не сводил своих нереальных светящихся глаз с меня.

– Дэнэль, ничем хорошим это не кончится, – предостерегла его я, предчувствуя, что расшатанному равновесию теперь с куда большей легкостью придет конец.

– Просто скажи, что ты видела.

– Да твою же мать! – не выдержала я. – Ты, что русских слов не понимаешь?! Чего ты до меня докапываешься?! – кричала я, окончательно поднявшись и нависнув над дроу. – По-каковски тебе еще сказать, чтобы ты отвалил, не то хуже будет?! Узнать тебе приспичило, что я видела? Пещеру видела! Темную!

– Кто там был? – дроу, кажется, ни мало не заботила, ни взбешенная, не без его участия, я, ни неминуемые последствия происходящего.

– Ты!

– Еще кто? – допытывался дроу. Я видела, как его зрачки медленно сужаются, и уже не могла отделить, где был его гнев, а где мой.

– Не знаю!

– Что там происходило?

– Ничего! – даже в таком состоянии я не хотела с ним об этом говорить.

– Вреш-ш-шь, – прошипел дроу, чуть вздергивая верхнюю губу, будто собирался на меня кинуться.

Я выругалась. Хочешь знать? Получи!

– Пороли тебя как сидровую козу, – выплюнула я ему в лицо. – Видать как раз за то, что осел и тупица непроходимый.

Кажется, я даже вскрикнула, проваливаясь таки в то, чего опасалась весь день. Спину обожгло болью, заломленные руки свело судорогой, а в уши ввинчивался злой неумолимый голос.

– Больше ты семью не опозоришь. Никогда! У тебя не будет шанса. Больше ты ей не принадлежишь. Дэнэльадэль Ка’Хэт ор Дорзаж отныне не твое имя!

На спину чем-то плеснули, и я заорала мужским истошным голосом.

– Ты изгнан! Убирайся… – добавил тот же голос, и щелкнул креплениями наручников. Я полетела на пол и очнулась в спальне. Боли в спине не было, но я слишком хорошо ее помнила. Я с трудом сглотнула и поняла, что лежу на дроу. Судорожным рывком я поднялась и села в постели, чуть не вывернув привязанную руку. Сердце колотилось как бешеное, дыхание сбилось, я схватилась за голову. Хренов дроу! Не жилось ему спокойно! На кой черт мне его воспоминания, тем более такие?! Ну почему нельзя было послушаться!!!

– Доволен? – хрипло спросила я, отнимая руку от лица, чтобы взглянуть на нее. Она ощутимо дрожала. – Добился, того чего хотел?

– Что ты видела? – голос дроу звучал напряженно, по-особенному звонко.

– Мало что ли? – вскинула я голову, чтобы взглянуть на дроу. Но на его лице был скорее страх, нет ужас, от осознания того, что я могу видеть. – Я вижу то, что ты показываешь. Ни больше, ни меньше. Ровно то, о чем ты думаешь, в тот момент, когда эмоции зашкаливают, Дэнэльадэль Ка’Хэт ор Дорзаж.

– Это не мое имя, – дроу резко дернулся от звука собственного имени. – И не…

– Знаешь что? – грубо перебила я его. – Иди-ка ты в задницу! Завтра офигенно сложный день, и я должна выспаться. Так что я сейчас лягу, и чтобы ни звука! Не то я уже не знаю, что я с тобой сделаю!

На этом я демонстративно улеглась и закрыла глаза. Но как спать в такой обстановке?

– Дэнэль, ради бога! – через пару минут этой пытки, воскликнула я.

– Что я должен сделать? – вызывающе спросил он.

– Успокоиться и постараться заснуть, – я повернула голову вбок и чуть приподняла подбородок, чтобы взглянуть на него.

Дроу едва встретившись со мной взглядом, тут же уставился в потолок. Понимаю его… Кому такое придется по душе? Я подавила в себе желание коснуться его щеки, напомнив себе, что жалость моя ему не нужна, и вернула голову на прежнее место, с неохотой оторвав взгляд от голубых линий. Чего они меня так манят?

Просыпалась я тяжело, сон не хотел меня отпускать. Если б еще что-то хорошее снилось… Но, кажется, после вчерашнего, мне можно позабыть о хороших снах в ближайшее время. Это же надо было довести до такого! Страшно вспомнить! Я все-таки разлепила нежелающие открываться глаза. Оставаться в постели и продолжать смотреть мутные кошмары желания как-то не наблюдалось, так что я решила, что пора подниматься, сколько бы времени ни было. Надеюсь только, что я достаточно проспала для того, чтобы эмпатия выветрилась. Я потянулась к веревке, чтобы ее развязать, попутно проверяя спит ли дроу.

– Доброе утро, – сказала я, угодив взглядом точно в глаза мужчины. Тот лишь смотрел на меня без выражения. Мне же потребовалось продолжить говорить вслух, чтобы отвязаться от ночных образов. – Тоже надоело смотреть всякую муру?