Когда ты начинаешь размышлять над визуальной Дхармой, в тебе происходят определённые вещи. Если ты понял свой мир восприятий и символичность в целом – мир явлений, который и цветной, и отталкивающий, восхитительный, полезный и так далее, – с твоим зрительным восприятием что-то действительно происходит. От этого никуда не деться. Мы пытаемся ухватить эту суть и работать с ней. Суть этого восприятия – не произведение искусства, а тот жизненный уклад, который ты несёшь через всю свою жизнь. Идти по тротуару, перебежать дорогу на красный, смотреть, как жарятся на сковороде яйца, слушать, как свистит чайник… Самые мелкие вещи в жизни – самые важные.

В целом есть три уровня видения символичности или визуальной Дхармы. Эти уровни применимы как к дхармической живописи, так и к дхармическим картинам, спонтанно существующим в нашей жизни. Для начала необходимо чувство юмора, которое опирается на понимание того, как всё работает. Обычно люди полагают, что чувство юмора означает, что ты должен смеяться над кем-то за его спиной, или что ты полагаешь, будто всё – избитое, пошлое, смехотворное и бессмысленное. В этом содержится сильнейшая агрессия; такой юмор груб и оскорбителен. Но в данном случае юмор – это радость. Мы начинаем узнавать кое-что о том, как работает реальность – не через академическое образование, а через восприятие того, как юмор существует в космическом мире. Благодаря такому юмору раздельность меня и других, других и меня становится прозрачной. Юмор преодолевает разделение между «ты» и «я», тобой и твоим миром, тобой и твоим Богом. Вот что главное.

Затем мы подходим ко второму уровню: изначальному пространству, в котором юмор является самосущим. Мы начинаем видеть проявление космической структуры. Это очень лично, совершенно обыденно и прозаично – ровным счётом ничего божественного или экстатичного. Есть некое цельное открытое пространство, почва, которую никогда никто не нарушал пахотой или севом семян, – совершенно нетронутая девственная территория.

На третьем уровне опыт становится гораздо более реалистичным, гораздо более прочным и личным. Воспринимающий, или человек с чувством юмора, становится способным очень точно и тесно взаимодействовать с реальностью вещей. У этой точности есть множество разных острых краёв. Идея умиротворённости, идея гармонии, идея агрессии или негативности – включено всё. Поэтому визуальная Дхарма зиждется на этих трёх основах: неиндивидуалистическое чувство юмора, чувство всепроникающего пространства и понимание игры явлений.

Сначала есть человек с чувством юмора. Затем есть восприятие – большое, широко распахнутое, пустое небо ярко-голубого цвета. Наконец, есть маленькая комета, появляющаяся на этом голубом небе, – или небольшое облачко, а может, маленькая птичка, или птица побольше, или самолёт. В твоей открытости происходит что-то, что начинает менять настроение. На эту открытость отвечают различные оттенки энергии. Мирная энергия – благосклонная, умиротворяющая, безвредная. В ней есть тепло и подбадривание. Гневная энергия – высмеивающая, разоблачительная. Наша карикатура выставлена напоказ и бередит душу. Иногда она дикая и смертоносная; иногда полна достоинства и силы. Всё это происходит достаточно просто.

Ощутив вкус таких переживаний, мы начинаем понимать учения о просветлении. Мы начинаем ценить реальность в самом её полном смысле. Со всеми переживаниями, через которые мы проходим, можно работать в той или иной степени. И это не просто сугубо личное, твоё одинокое странствие – кто-то уже проделал этот путь. Были те, у кого была идея, информация и стоящая за ними линия преемственности. Поэтому и есть тепло гуру, помощника, духовного друга, старейшины, мастера, знахаря, называйте как хотите. Ты наконец-то спускаешься на землю, где все эти переживания вовсе не чудесные или дивные, а настоящие.

Думаю), дхармическому искусству не учатся – его открывают; и ему не обучают, а просто создают условия, где оно могло бы быть открыто.

Лхармическое искусство основывается на энергии и убеждённости. В этом смысле повседневные восприятия рассматриваются как ресурсы или рабочая основа – как для произведения искусства, так и для практики медитации. Но, похоже, есть необходимость в ещё двух типах энергии – энергии неагрессивности и энергии неистовости.

В общем смысле неистовость есть следствие расширения себя: ты не можешь себя сдерживать и потому становишься неистовым. Ты склонен проливать то, что не способен удерживать в своём контейнере. Но в данном случае суть не в этом.

Здесь неистовость – это чувство прямой убеждённости, где ты остро переживаешь юмор, или мощную энергию и ту силу, что пронзает тебя. Похоже, такая неистовость необходима, но ей должна сопутствовать неагрессивность. Присутствие неа-грессивности зависит от того, воспринимаешь ты свой мир в свете невротического прославления собственного существования и своего эго или же твоё восприятие свободно от всего этого.

Всё обстоит именно таким образом. Но в умах людей, похоже, присутствуют смешанные чувства – вдохновение смешано с самопоглощённо-стью. И так получается, что эта смесь создаёт некую слепоту, которая не даёт возможности видеть ту или иную ситуацию панорамно, и в результате ты не можешь действовать в соответствии с её требованиями. И если при этом присутствует и агрессия с саморефлексией, возникает проблема самопоглощённости. Саморефлексия как таковая не составляет большой проблемы. В сущности, иногда саморефлексия уместна: постоянная проверка, постоянный контроль могут оказаться источником для развития цинизма по отношению к своему эго, что желательно. Но агрессия – однозначно большая проблема.

Агрессия зиждется на желании продемонстрировать что-то, что ты знаешь, желании сказать кому-то открытую тобой истину. Хотя твоя демонстрация может быть вполне нормальной, даже великолепной, и открытая тобой истина может быть существенной, проблема кроется в средстве и способе подачи всего этого. Для таких случаев у нас не может быть правил и указаний о том, что говорить и чего не говорить, как поступать и как не поступать. Всё должно быть чисто интуитивным. Используемое нами средство или стиль подачи истины – вот что здесь самое важное. Иными словами, художник может подать своё произведение точно и полно. Но произведение искусства не получается исключительно прозрачным, безличным. Произведение искусства всегда хранит запах, так сказать, или чувства того, кто его создал. Например, запах и чувства этого человека могут быть чрезвычайно агрессивными. В этом случае, какими бы ни были собственно работы, в стоящей за ними личности будет много агрессии, поэтому количество мусора увеличивается. Вопрос неагрессивности крайне важен. Неагрес-сивность делает искусство дхармическим, искусством Дхармы, или истины – настоящим искусством. В таком искусстве есть некая подлинная простота, безо всяких титулов. Мы хотим лишь показать своё произведение искусства, исполнить художественную работу или жить со своим творческим процессом.