за другими посетителями. Как же давно он не выбирался сюда, уже даже стал забывать царящую тут атмосферу. А ведь когда-то это было его любимое место, и он тут бывал чуть-ли не каждый день. Это все Сергей виноват, загрузил его так, что даже теперь некогда прийти сюда.

Усмехнувшись своим мыслям, Цербер продолжил расслабленно наблюдать за происходящим в баре. Подходить к нему никто не спешил и перед его столиком образовалось свободное пространство, заходить в которое никто не рисковал. Может виной этому была репутация Цербера и его новый статус, а может несколько охранников, присматривающих за происходящим и недобрыми взглядами отгоняющих подвыпивших посетителей, если вдруг тех заносило в эту сторону.

Убаюканный знакомой атмосферой, Цербер погрузился в воспоминания. Неожиданно для самого себя, он стал главой всех общин в Москве. И ведь он совсем ничего для этого не делал, просто занимался в меру сил делами Освобождения и уж точно не был готов к такому — из командира охраны он в один момент стал главой аж нескольких общин, это если еще не говорить про Освобождение. И что самое интересное, общины сами решили так поступить и поставили его просто перед фактом. Отказываться с учетом всего происходящего и дальнейших планов было глупо, и Цербер согласился, взвалив на себя еще и это.

Но не смотря на все возникающие трудности, основные из них уже позади. Присоединение людей к Освобождению понемногу сходит на нет, люди все равно продолжают присоединяться, но уже далеко не в таких количествах и не такими темпами как было в самом начале. Основные организационные вопросы решены, нужные люди расставлены, сферы деятельности и ответственности назначены. А новых проблем пока вроде бы нет и Освобождение уже вполне может существовать без постоянного надзора Цербера. Вот и решил Цербер в кое-то веки наконец-то отдохнуть.

Неожиданно в бар ворвался один из людей Цербера и бегом побежал к Церберу, распихивая всех встречающихся ему на пути. Вслед ему понеслась ругань, но как-то больше выражать свое негодование его поведением никто не спешил, быстро поняв к кому именно бежит боец. У Цербера же при виде него возникло нехорошее предчувствие и напрочь выветрилось отличное настроение и вся расслабленность. Да тут у кого угодно возникнет такое предчувствие — когда ты только решил отдохнуть, а к тебе вдруг вот так прибегает подчиненный.

— Что случилось? — спросил он, когда парень добежал до него и тяжело дыша остановился у столика. Было хорошо видно, что он сильно запыхался пока бежал, и чтобы начать говорить ему нужно хоть немного отдышаться.

— На нас напали. — выпалил он с трудом переводя дыхание.

— Конкретнее. — приказал Цербер, подавив порыв начать немедленно действовать. Его остановило как минимум то что по Подземке до сих пор не разносится рев тревоги, которая точно была бы, напади на них кто-нибудь. Так что если и напали, то все пока не критично и возможно даже происходит не в Москве.

— Извините. Напали на Освобождение. Атакованы входящие в него поселения.

— Это точно? — спросил Цербер, поднимаясь со стула. Как бы он не хотел обратного, но похоже его отдых закончился почти не успев начаться, появились новые проблемы и ему придется их решать.

— Да, только что прибыли гонцы из атакованных поселений.

— Хорошо, веди меня к ним. Они же тут?

— Да, разместили их у входа в Подземку, дальше не пропустили, мало ли.

— Пошли. — приказал Цербер.

Идя следом за бойцом, Цербер прямо на ходу начал раздавать приказы — поднять всех бойцов Москвы и готовиться к отражению атаки или выдвижению на помощь атакованным поселениям; усилить охрану; разослать разведчиков и проверить прилегающие к Москве территории. Это был тот минимум, который Цербер мог сделать толком ничего не зная о происходящем.

Общение с прибывшими гонцами из атакованных поселений много времени не заняло и подтвердило сказанные бойцом слова — поселения атакованы превосходящими силами и долго не продержатся. Гонцы успели покинуть их перед самым нападением, их пытались преследовать, но не долго и не особо упорно, быстро отстав от всех. Что сейчас с их поселениями им неизвестно, но по словам гонцов, шансов отбиться у поселений почти нет — все поселения относительно небольшие. И скорее всего их поселения уже пали.

Единственное что успел сделать Цербер — приказал отправить к атакованным поселениям разведку, чтобы оценить происходящее там, благо поселения находятся не так уж далеко от Москвы, километров двести-триста в зависимости от конкретных поселений. Отправлять сразу туда боевые отряды он не рискнул. А потом прибыло еще двое человек с такой же вестью — их поселения атакованы, только теперь они уже располагались еще дальше от Москвы чем предыдущие.

Но это был и близко не конец. Еще долго продолжали прибывать подобные гонцы и с теми же самыми новостями. К концу дня выяснилось, что атаковано два десятка различных поселений, все не очень крупные, без мощных укреплений. По первой оценке, все атакованные поселения находятся в европейской части России, об атакованных поселениях в других частях России пока ничего не было известно.

Отправленные же к атакованным поселениям разведчики вернулись не с лучшими новостями — все поселения полностью уничтожены, часть жителей перебита, а другая часть судя по всему взята в плен. Кто стоит за нападениями неизвестно. Трупы нападавших найти не получилось, если они и были, то их забрали с собой. По следам, оставленным нападавшими, были отправлены отряды с приказом выследить их и узнать кто это такие.

Но желаемого результата это не принесло — все отправленные отряды не вернулись. Новые отряды, отправленные уже по следу предыдущих отрядов, нашли лишь трупы и уничтоженную технику — это все что осталось от первых отрядов. По оставшимся следам получалось так, что первые отряды угодили в засады и их всех перебили, ни одного выжившего не удалось найти. И это было… настораживающе. Пусть отряды были не самыми сильными, но тем не менее неплохо оснащены и со вполне опытными бойцами, и чтобы никто не выжил…

Не успел Цербер как-то переварить последние новости и решить, что делать дальше в связи со всем этим и как реагировать на это все, как в Москву примчались гонцы с уже надоевшей Церберу вестью — были атакованы новые поселения. Цербер в этот раз сразу же как узнал об этом выслал к ним крупные и хорошо вооружённые отряды, надеясь, что поселения продержатся подольше и отряды успеют.

Но это опять ничего не дало — к тому моменту, когда отряды прибыли, там все было уже закончено и сражаться уже было не с кем, как и спасать было некого. Напавшие сломили оборону поселений и перебили всех, а кого не убили, возможно захватили в плен, подтверждения этому найти не получилось, но как-то маловато было трупов жителей поселений.

Освобождение оказалось в тяжелом положении — у него были силы, чтобы попытаться разобраться с противником, но из-за своих размеров и отсутствия нормальных средств связи на больших расстояниях, оно просто не успевало реагировать на вражеские атаки. Слишком медлительной и неповоротливой оказалась военная машина Освобождения. Вот знай оно об угрозе заранее, а не реагируй по факту, то все было бы иначе, а так…

Единственное что Цербер смог сделать — это собрать в более-менее крупных поселениях в каждой области, а то и чаще, сильные отряды, чтобы они сами реагировали по ситуации. Действовать же из Москвы было слишком долго, они просто ничего не успевали сделать, а так была хоть какая-то надежда.

Результат это решение дало — отряды уже успевали реагировать на нападения на ближайшие к ним поселения. Так было выяснено что в нападениях участвуют хорошо снаряженные люди, но их цели и то кто стоит за этими нападениями так и остались неизвестны. Но в любом случае даже так, это был намек на некоторый успех, получалось даже отбивать атакованные поселения. Противник был силен, но ничего сверхъестественного, справиться с ним вполне можно было. Хотя, ни разу не получилось пока закончить бой полной победой, каждый раз нападающие отступали, забирая погибших с собой.

А спустя буквально пару дней, почти все такие отряды угодили в засады, когда выдвинулись на очередные нападения на поселения, и были практически полностью уничтожены. И это был полный провал, казалось только все хоть немного начало налаживаться, а Цербер начал подумывать о том, чтобы перейти от глухой обороны к более активным ответным действиям, и вот вдруг такое.

Выжившие же бойцы рассказывали странные вещи, что с ними сражались какие-то чудовища, а не люди, пусть те и выглядят как обычные люди — нереально выносливые,