Граф поднял свой бокал.

– Согласен.

Маркиза всплеснула руками и прижала их к груди.

– Как чудесно! – сказала она – Обожаю помолвки и свадьбы. Кого бы нам еще сосватать за эти две недели?

Лорд Гилмор засмеялся и обнял ее за плечи.

– Никого, дорогая. Здесь собрались одни родственники, и к тому же женатые.

– Нет, положение не столь безнадежно, как тебе кажется. Тоби и Робин являются дальними родственниками всем присутствующим здесь дамам. Джошуа тоже начал поговаривать о женитьбе. Он твой наследник, Уильям. Я давно подумываю женить его на Кристобель – ведь она ему всего лишь троюродная сестра. Но, боюсь, девочка не совсем подходит этому остряку. Да, ведь есть еще леди Хантер, она вообще не связана кровными узами ни с кем из нас, кроме Денниса. Молодая, красивая женщина; я думаю, мы сумеем найти ей подходящего мужа.

– Но может быть, она захочет сделать это без нашей помощи, Евгения, – кашлянув, заметил маркиз. – Должен признать, ваша сестра – очень красивая молодая леди, Деннис.

– Да, и столь же упрямая, – ответил лорд Марч. – Тобиас проявил к ней интерес, но стоило мне сказать ей об этом, когда мы ехали из Линкольншира, как она пришла в ярость, выскочила из экипажа и целых три дня где-то пропадала. Я думал, она заблудилась.

Маркиза заразительно рассмеялась.

– И я ничуть ее не виню, – сказала она. – Тобиас! Я очень люблю этого мальчика, Деннис, и горжусь им, но он не может возбудить у женщины романтических чувств.

– Деннису было не до смеха, мама, – заметила леди Марч. – Страшно выговорить, что могло случиться с Розой за эти три дня. Я рада, что узнала об этом только после того, как она уже нашлась.

«Страшно выговорить, что могло случиться», – подумал граф. А ведь действительно случилось. Розамунда скрыла, что ее муж был баронетом. С другой стороны, он тоже не упоминал своего титула. Если бы они знали друг о друге все с самого начала, то ничего бы не произошло.

– Маленькая Розамунда, – со смешком сказал маркиз, – в детстве она была такой озорницей. Джошуа вечно подбивал ее на шалости, помнишь, Евгения? А когда Деннис сердился на нее, Тобиас придумывал ей различные извинения.

Лорд Марч тоже засмеялся.

– Беда в том, – сказал он, – что к тому времени, когда Тобиас заканчивал оправдательную речь, я уже забывал причину своего гнева.

– Возможно, мы наскучили вам своими воспоминаниями, – сказала леди Марч. – Не подумайте, что у моей золовки тяжелый характер. Уверяю вас, она замечательная молодая леди. Ну, наверное, всем нам нужно отдохнуть перед обедом.

Она встала, и все последовали ее примеру.

«Так, значит, вот кого Деннис выбрал Розамунде в мужья, – думал лорд Уэзербй, спускаясь по лестнице к себе в комнату. – Оказывается, преподобный Стренджлав был ее поклонником еще в давние времена. А Джош – зачинщиком их детских проказ».

Ему было нетрудно поверить, что в детстве Розамунда была способна на шалости. С возрастом она не сильно изменилась.

Он вспомнил, как она тащилась по дороге, вся в снегу, стуча зубами от холода. Однако она была слишком упряма, чтобы повернуть назад и пойти навстречу брату. Вспомнил, как она обессилела от смеха, когда они играли в снежки и она девять раз из десяти бросала мимо цели. Вспомнил ее хмурый взгляд, когда она поняла, что не сможет поставить голову на плечи снеговику. И то, как она извалялась в снегу, с детской непосредственностью изображая снежного ангела.

Потом перед его глазами возникли спальня в охотничьем домике Прайса, яркий огонь в камине и Розамунда, утонувшая в огромной фланелевой сорочке миссис Ривз. Ее тело застыло от ужаса, но она все-таки сказала ему, чтобы он не уходил. Сказала, чтобы он любил ее.

Граф закрыл глаза и стиснул зубы. Проклятие! Он прибыл сюда, полный решимости забыть ее, жениться на Аннабелл и постараться сделать их брак насколько возможно счастливым. Как все чертовски неудачно сложилось! Что же теперь делать?

– Да, Джастин, ты настолько хорош в этом костюме, что перед тобой не устоит ни одна женщина. – Лорд Берсфорд прошел в гостиную графа и уселся на стул верхом, обхватив спинку руками. – Смотри не окуни свои кружевные манжеты в соус.

– Эх, зависть, зависть, – притворно вздохнул лорд Уэзерби, застегивая темно-бордовый бархатный сюртук.

У него совершенно не было времени побыть одному. И почему Берсфорд не идет, как все нормальные люди, переодеваться?

– Оглашение помолвки состоится сегодня? – спросил его приятель. – Будем мы за обедом пить шампанское, говорить речи, целоваться, хлопать друг друга по спине и хохотать до слез? Если да, то можешь уже сейчас принять мои соболезнования.

– Нет, сегодня ничего не будет, – сказал граф. – Оглашение состоится через неделю, в день рождения маркиза, если состоится вообще. Аннабелл ведь еще не сказала «да».

– Ну, за этим дело не станет. Нужно быть не в себе, чтобы отказать первому жениху Лондона. Тебе следовало попросить сделать это камердинера, а не отпускать его. Сам ты никогда не сможешь приколоть ее точно в центре.

Лорд Уэзерби безуспешно пытался приладить бриллиантовую булавку к шейному платку. Ему безумно хотелось остаться одному хотя бы ненадолго, именно поэтому он отпустил камердинера. Но как только Генри исчез за дверью, появился Берсфорд.

Необходимо взять себя в руки. Нельзя же без конца таращить на нее глаза, как он это делал во время чая. Боже! Даже самая извращенная фантазия не смогла бы придумать более затруднительной ситуации: он оборачивается, ожидая увидеть очередную родственницу невесты, и видит перед собой темные глаза женщины, образ которой преследовал его повсюду. Она оказалась сестрой Марча. Даже если бы он знал, что его зовут Деннисом, все равно не догадался бы, что брат Розамунды – это его будущий тесть: в Англии тысячи Деннисов.

– Мое счастье, что все сейчас заняты Аннабелл и будут суетиться вокруг нее еще несколько месяцев, – сказал лорд Берсфорд. – Ты вовремя напомнил мне, что в любой момент они могут направить свою энергию на устройство моей жизни. Ведь мне уже двадцать шесть, я наследник маркиза и свободен как птица. Я до смерти боюсь, что они захотят женить меня на Кристобель.

– Хэндсфорт? – спросил граф. – Ты говоришь о сестре Карьера?

– О ней. Рыжие волосы и веснушки по всему лицу. Вот увидишь, они непременно захотят женить меня на ней. У маркиза нет своих сыновей; были два брата, но оба умерли; племянник тоже умер. Остался я, внучатый племянник, единственный наследник. Естественно, что он с радостью отдаст за меня кого-нибудь из своих внучек, это ясно как Божий день. Что до меня, то я бы скорее предпочел Аннабелл, если бы кто-нибудь взял на себя труд научить девушку улыбаться. Но только не Кристобель.

– Ты не любишь рыжие волосы? – спросил граф.