полотенце. Открыла дверь и тут же столкнулась с предметом своих грез. Гена как раз собирался входить в купе. Женщина зарделась от смущения, но глаз от своего любовника не отвела. Так и стояли молча на пороге, пристально глядя друг на друга. А потом Геннадий решительно протянул руку, притянул ее за шею к себе и прильнул к ее губам в таком горячем и страстном поцелуе, что Лиза растаяла.

— Куда собралась? — хриплым голосом спросил ее, продолжая прижимать к себе так, что она явственно чувствовала его возбуждение. Ее немедленно захлестнула эйфория. Это он на нее так реагирует? Ему так с ней понравилось? Миллионы токов опять пронзили ее тело.

— Мне в туалет нужно, — пролепетала она взволнованно, облизывая пересохшие губы.

Он сразу же поцеловал ее.

— Возвращайся побыстрее. Мы приезжаем через четыре часа. Хочу это время провести вместе с тобой.

Выражение его глаз не оставляло сомнений в том, как именно он хочет его провести. Лиза от избытка чувств издала какой-то восторженный писк и кое-как, боком, протиснулась мимо него и выскочила в коридор. Прижала ладони к щекам: они горели огнем. Она не помнила, когда в последний раз так реагировала на мужчину. Возможно, что никогда. Обернулась, чтобы убедиться, что Гена стоит в дверях и провожает ее красноречивым взглядом. Быстро освежилась в туалете и чуть ли не бегом вернулась обратно. Без стеснения бросилась в его объятия.

— Тише, тише, не гони коней, — посмеивался Гена, видя такой ее нешуточный энтузиазм. — Я знаю, что ты у меня зажигалка, вспыхиваешь от первой же искры. Хочу медленно, хочу насладиться тобой. Хочу сам тебя раздеть. Лиза, перестань. Ну, Лиза!

Но у нее слишком давно не было нормального секса, чтобы она могла вытерпеть его медленную пытку. Все свои нерастраченные за столько лет супружеской жизни запасы страсти она решила обрушить на Гену. Когда у нее еще будет шанс выплеснуться до дна? Они приедут в город, заберут детей, она уедет домой и, быть может, больше никогда не увидит детектива. Какой смысл сдерживаться? Ей с ним хорошо. Гулять так гулять! Она хочет его здесь и сейчас, и она его получит. И на своих условиях, не на его. Так, как она хочет. Пусть всего на несколько часов, но он будет ее.

В общем, и второй раз медленно не получилось. Получилось быстро и бурно.

— Вау, Лиза, — только и сумел выдохнуть детектив, когда она, обессиленная, опять упала к нему на грудь.

— Вау, Гена, — довольно заулыбалась она, в истоме закрывая глаза.

Они молчали какое-то время, слушая дыхание друг друга. Он крепко прижимал ее к себе. Наваждение постепенно рассеивалось, реальность начала пробираться в их мысли.

— Лиза, как же мне жаль, что я не встретил тебя раньше, — вдруг с досадой сказал Гена.

Она подняла на него свои лучистые глаза, в которых плескалась нежность. Потянулась и погладила его по щеке, на которой уже начала отрастать еле заметная щетина. Он тут же перехватил ее пальцы губами.

— Все вовремя, Гена. Все вовремя, — немного грустно улыбнулась она. Поднялась и начала одеваться. — Не надо ничего говорить, не надо оправдываться. Я все понимаю.

Но он никак не мог остановиться, словно его прорвало. Смотрел с огромным сожалением. Если бы она была чуть больше уверена в себе, она могла бы подумать, что зацепила его.

— Лиза, черт возьми, все так сложно. Мне очень нужно в этом году отвезти Диану на лечение в Германию. Время идет, она растет, сухожилия растягиваются. Нельзя упускать время. Ее еще прошлой осенью ждали на операцию, но я банально не успел собрать деньги. Курс валюты подскочил, да и ковид этот долбанный. Клиника то принимает, то не принимает. Еще несколько недель, максимум месяц, и мы точно уедем. Надолго, Лиза. У нас с Ди уже и визы готовы. На полгода как минимум, а то и на год, после операции еще и реабилитация длительная должна быть.

К проблемам его дочери она не смогла остаться равнодушной. Опять села на его кровать, коснулась его рукм.

— А почему ты в фонды не обращался?

— Лиза, ну, какие фонды? — покачал головой он, нежно глядя на нее. — И почему не обращался? Обращался, все документы отправлял. «Клуб добряков» меня даже в резерв поставил. У них там все вперед на год расписано. Сказали, если какой-то сбор досрочно закроется, нас поставят. Но сама знаешь, времена сейчас сложные, денег особо ни у кого нет. Да и стыдно мне у простых домохозяек деньги клянчить. Я мужик, что я, своей дочери денег на лечение, что ли, не заработаю?

— А продать что-нибудь?

— Все, что можно, уже продано. Квартиру я тоже выставил, но пока надеюсь, обойдусь без крайних мер.

— А твоя бывшая жена не помогает деньги собирать?

— Помогает, но у нее новая любовь, бизнес, ей, мне кажется, вообще не до этого.

— И много тебе осталось заработать?

— Немного, Лиз, всего полтора миллиона. Вот думаю, может, директору «Уютного дома» в рабство пообещать продаться, когда вернусь.

Лиза заметно расстроилась.

— Да, полутора миллионов у меня нет… Да у меня вообще ни копейки нет. Гена, я очень сильно хочу, чтобы с Дианочкой все было хорошо. Тебе обязательно нужно ее вылечить.

Он опять резко притянул ее к себе. Вздохнул в себя ее запах.

— Лиза, откуда ты взялась на мою голову… такая. И что мне теперь с тобой делать?

Она попыталась улыбнуться. Но улыбка у нее вышла какой-то невеселой.

— Не надо со мной ничего делать. Вообще не надо на меня внимание обращать. Ты же меня предупредил, чтобы я в тебя не влюблялась. Я и не влюбилась. Честно-честно.

— Но ты-то меня забыла предупредить, Лиза, — очень тихо сказал ей Гена, отводя волосы с ее лица. — Похоже, что я в тебя влюбился.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

— Хочу, чтобы ты кончила мед-лен-но, Лиза. Не люблю, когда быстро. Мы же не подростки с тобой, а взрослые, опытные люди.

Она усмехнулась.

— Ну, не знаю, не знаю… Попробуй, вдруг тебе повезет.

Но и в третий раз он остался недовольным. Зато их пробило на разговоры. Ночь скоропостижно заканчивалась, их время стремительно уходило. И они тратили его на то, чтобы стать друг другу хоть намного, но ближе. Словно понимая, что утром наваждение закончится.

— Почему тебя Геной назвали? Такое смешное имя, как у крокодила… Не в честь Зюганова же?

Он лениво, сыто усмехнулся.

— В честь Хазанова… Шучу, шучу. У мамы вроде бы любимый дядя был Геннадий. В честь него и назвала. Моя