«Зелёный Луг». Оставалось установить контакты по паролю, договориться за мизерную оплату по существу задания, отработать линию поведения бывших агентов гитлеровцев. Что в последующем братья успешно и проделали. Опыт в конспиративной связи с агентурой они приобрели в Дальвитцкой разведшколе нацистов. После этого всё к проведению операции было готово. И грянула статья «Курапаты — дарога смерці» в газете «Літаратура і мастацтва». Операция началась…

Таким образом, Н. С. Игрунов прибыл в Минск с главной миссией — возглавить все мероприятия по Куропатам и провести их через В. Быкова и его компанию единомышленников. В. Быков составил сценарий, привлёк Позняка и братьев Луцкевичей к его исполнению. Вместе выбрали под Минском подходящие захоронения ликвидированных гитлеровцами узников гетто, в первую очередь привезённых из Германии, других стран Западной Европы. Игрунов оказал существенную помощь при прокладке трассы газопровода, корректировке её направления прямо по центру захоронений, чтобы «случайно» обнаружить могилы и останки людей с признаками насильственной смерти. Он помог подготовить и способствовал беспрепятственной публикации в газете «Літаратура і мастацтва» статьи «Курапаты — дарога смерці».

Содержание статьи Игрунов согласовал с Яковлевым, получил одобрение и поддержку Горбачёва. Наблюдал с удовольствием, как статья буквально взорвала, привела в шок и расколола белорусское общество. Держал под контролем деятельность следственной бригады прокуратуры Белоруссии, направляя её по пути полного подтверждения выводов Позняка, при подгоняемых под них материалах эксгумации. На самом деле материалы эксгумации опровергали все утверждения заговорщиков: наличием в могилах тысяч останков женщин и детей, чего не могло быть среди довоенных жертв НКВД; большого количества вещей иностранного происхождения; холодного оружия, драгоценностей, денег, в том числе оккупационных бумажных и разложившихся монет на основе цинкового сплава; режущих и колющих предметов; ремней, шнурков; патронов; возрастом деревьев на могилах; показаниями подлинных свидетелей гитлеровского геноцида в районе совхоза «Зелёный Луг» во время войны и т. и. На эти противоречия вскоре указали нежданно образовавшаяся Общественная комиссия (возглавляемая беспартийным Валентином Павловичем Корзуном, кандидатом геолого-минералогических наук) и 12 из 21 члена Правительственной комиссии во главе с Марией Борисовной Осиповой, Героем Советского Союза, руководившей Минским партийным подпольем в годы оккупации Минска.

Но Игрунов фактически взял под контроль деятельность прокурора БССР Г. С. Тарнавского и председателя КГБ БССР В. Г. Балуева по вопросам репрессий. Покрывал и прикрывал их деятельность, гарантировал им безопасность. Настоял, чтобы они не допускали никого к подлинной информации и документам из архивов КГБ. Это делалось и делается сегодня потому, что документы архивов полностью опровергнут версию ЦРУ США, озвученную Позняком. Опровергнут одним только намного меньшим количеством приговорённых к высшей мере судебными и внесудебными органами до войны в БССР и Минске — в сравнении с количеством обнаруженных останков расстрелянных в могилах на холме совхоза «Зелёный Луг» мужчин и женщин. Документы КГБ укажут и действительные места захоронений органами НКВД приговорённых к высшей мере наказания и казнённых (детей среди них не будет!) до войны.

Потому Игрунов в 1989 году убедил Е.Е. Соколова авторитетом Горбачёва и Яковлева установить памятный знак в виде обработанной гранитной плиты розового цвета с нейтральными датами «1937–1941», чтобы, дескать, опередить таким образом БНФ. А фактически подтвердить фальшивку ЦРУ, озвученную В. В. Быковым и 3. С. Позняком, так как массовые репрессии по всему СССР и в БССР тоже были прекращены в ноябре 1938 года. Это известно всем, но не первому секретарю ЦК КПБ Е. Е. Соколову! Так что ли? Высказав Игрунову благодарность за хорошую организацию порученного дела, А. Н. Яковлев рекомендовал его на новую высокую должность в Москве. Неоднократно командировал в Минск для его поддержки других членов Политбюро и секретарей ЦК КПСС. Н. С. Игрунов, в частности, отметил в мемуарах, как некто Милованов, председатель Республиканского Совета ветеранов, подверг знаменитого писателя (В. Быкова) бесцеремонной, уничтожающей критике (позднее он стал депутатом 12-го созыва Верховного Совета). Аудитория, состоявшая из партхозактива, зааплодировала.

В перерыве, написал Игрунов, за чаем Медведев, Секретарь ЦК КПСС, член Политбюро, желая преподать урок руководству республики и сбить спесь, сказал: «Да поймите вы, все мы — смертны, а Быков — бессмертен». Установилась какая-то недоуменная тишина. Руководство перекинулось взглядами, что отметил Игрунов [2]. Но подобная оценка творчества и личности Василя Быкова в Беларуси не является единственной и не всеми гражданами Синеокой поддерживается. К примеру, ведущий искусствовед по итогам дискуссии в литературном музее Минска о Быкове-писателе сказала образно и очень ёмко: «На безрыбье и рак рыба!» Возражений не последовало.

В дальнейшем материалы, добываемые следственной бригадой, подгоняли вопреки фактам под американо-позняковскую версию и тут же обнародовали. Радовались Василь Быков, Зенон Позняк, коллаборационисты братья Луцкевичи, Александр Яковлев и Михаил Горбачёв. Радовались руководители ЦРУ США и президент США: операция «Куропаты», по их мнению, удалась. Особая роль в ней была отведена Зенону Станиславовичу Позняку, 1944 года рождения. И он с поставленной задачей справился блестяще! Из ничего, на голом месте, по заказу Яковлева и Горбачёва соорудил в содружестве с Быковым ужасную по последствиям для СССР и нас всех трагедию, план которой они оба не только составили, но и оживили в виде спектакля с привлечением не столько артистов, сколько жителей окрестных деревень.

Они отобрали в среде местных жителей семь человек, у каждого из которых в семье были репрессированные родственники. Все они были убеждены, что репрессии к родственникам были применены незаконно. Из них отобрали самых авторитетных, уважаемых специалистов своего дела, умеющих убедительно рассказывать, влиять на окружающих людей. На протяжении трёх-четырех недель с каждым из них часто встречались, вели индивидуальную работу, поддерживая и укрепляя их убеждения о незаконности всех репрессий до войны. Отвели каждому свою роль и убедительно её отработали. Уточняли при этом, кого из окрестных деревень конкретно репрессировали до войны. Набралось не очень много, но кое-кого вспомнили. В дальнейшем отобранные и подготовленные «свидетели» стали агитаторами, распространителями нужного мнения. Помогли и знакомые братьев Луцкевичей из ФРГ, указали имена пособников гитлеровцев времён войны, которые проживали в окрестных деревнях. Помогали, конечно, и партийные работники, присылаемые из Москвы. Однако были найдены, мобилизованы, обучены и воспитаны и местные таланты. Чего стоит только «свидетель» Н. В. Карпович, которого не вспомнить просто невозможно, но подробно о его роли расскажу несколько ниже.

З. С. Позняка не нужно было дополнительно вдохновлять, нацеливать, отрабатывать исполнение разных ролей, его линию поведения. Он сам рвался в бой. Задел в подборе и воспитании помощников и исполнителей провокации ранее был заложен им самим в молодёжном общественном объединении «Талака». А эту структуру нужно было собрать на националистической основе, зарядить за два года уверенностью