исключительно с руководством, девушку отгородили от общения с рядовыми сотрудниками. Маша чувствовала себя как в своей тарелке. Все эти люди были ей близки по духу, и во многих из них она узнавала Натана, строгого и уверенного в себе парня. Со временем она поняла, насколько глубоко ей импонируют такие люди, и она сделала всё, чтобы остаться исключительно в их окружении. Помимо мужчин были и девушки, правда куда более в меньшем соотношении. Они выглядели с одной стороны строго, но с другой всё так же, по девичьи женственными. Маша сама перенесла роды, и теперь, помимо успешной леди, была ещё и мамой. Все это понимали и очень старались выбирать слова при общении с ней. Все понимали, что её муж — один из влиятельных людей в проекте, и никто не хотел переходить ему дорогу. В машины обязанности входило заключение договоров, проработка совместных проектов и ещё много чего. Её жизнь только начала играть новыми красками, а ей в свою очередь казалось, что всю палитру она использовала ещё во времена своей беременности, когда Натан буквально сдувал с неё пылинки. Вот и сейчас она активно жестикулировала и размахивала руками, демонстрируя всем свой «след». Каждая эмоция людей, находившихся здесь, была под контролем девушки, и только таким образом она теперь общалась с людьми. Она перевела эту способность на совершенно иной уровень, но с Натаном больше никогда не экспериментировала. Использование «следа» несколько убивало саму непредсказуемую романтику, которой обладал мужчина. Для Маши он был неприкасаемым человек в этом плане.

Глава 6

Оставшийся день Пилика провела в исследовании «Проекта». Она побывала на этажах, которые раньше не было времени посетить, и была удовлетворена общением с местными людьми. О девушке знали буквально повсюду, поэтому везде её хорошо принимали. К ней было очень хорошее отношение, чем Пилика нередко пользовалась. На ночь девушка остановилась в своём убежище, где мало кто мог её найти. Там она пребывала в полном спокойствии. Перед сном она искупалась в бассейне, а после выпила несколько стаканов виски. Пока вся работа, связанная с Адамом, была приостановлена. На самом верху решалось, что делать дальше. У девушки остались только её исследования души, и её маленькая научная группа. Уснула девушка рано, за окном был ещё закат, когда она легла в кровать и отключилась.

Утром Пилика быстро привела себя в порядок и спустилась на этаж своего офиса. Было рано, но ребята уже должны были не спать. Она застала их за работой.

— Настя, я пришла кое-что с тобой обсудить, пожалуйста, прервись на пять минут.

— Хорошо, Пилика. Я готова.

Пилика села за её стол и положила голову на руки. В таком положении она любила думать.

— Настя, я видела результаты твоей работы, и хотела бы обсудить с тобой один момент. Ты поместила в модель психосоматики слагаемое, отвечающее за состояние равновесия. Я понимаю, какой логикой ты руководствовалась, когда это делала, всё правильно. Но, интересно было бы увидеть реакцию этой модели на мнимое возбуждение. Я недавно говорила с Вадимом, он предложил очень интересную гипотезу. Я бы хотела, чтобы ваши исследования были более связанны между собой, хотя вы и так контактируете, не спорю. Но ваши идеи должны находить отражение в работах друг друга, понимаешь, чего я хочу?

— Да, Пилика. Я тебя поняла. У меня есть одно но. Модель, которую разрабатываю я, достаточно легко проанализировать. По крайней мере, мне. Если я сделаю то, что ты говоришь, моей компетенции может не хватить, чтобы исследовать такую сложную математику. Конечно, если ты меня не торопишь, я всё сделаю. Придётся кое-что почитать и по подробнее всё обсудить с Вадимом. Но, опять же, если мы никуда не торопимся.

— Хорошо, Настя, о времени не беспокойся. Результаты нужны не завтра и не послезавтра, сделай, пожалуйста, всё по максимуму своих возможностей. Откровенно говоря, мне нужна настолько сложная модель, чтобы мы могли приблизиться максимально близко к реальному опыту. Я буду проводить испытания на живых людях, поэтому уровень ответственности большой. Нужно делать всё медленно и размеренно. Не торопись, мне нужна основательная работа. Сейчас, я поговорю с Вадимом и вернусь.

Пилика встала и пересела к Вадиму, оставив Настю в лёгком недоумении.

— Вадим, результаты твоей работы я тоже видела. Ты справляешься очень неплохо, я вижу уровень твоей подготовки. Ты интересно развил свою теорию мнимых возбуждений — это похвально. Но, пожалуйста, не зацикливайся на одной тематике. Мне нужен комплексный подход. Например, обрати внимание на мою теорию сжимающих настроений. На то, как они воздействуют на человека, и какие выводы я из этого делаю. Я хочу, чтобы в ближайшее время ты проработал и этот пунктик. Но, было бы идеально, чтобы ты пытался объединить всё вместе, не только мои исследования, но и свои. Это твоя задача максимум, всё должно быть связано. Нужно больше точек соприкосновений. Одно должно перетекать в другое, а не так, что ты вообще с нуля делаешь нечто новое.

— Да, Пилика, справедливое замечание. Я уже стал понимать, что делаю неправильно. Спасибо за критику, я буду стараться лучше.

— Хорошо, а теперь вместе идём к Насте, поговорим все втроём.

Ребята пересели за стол Насти. Девушка уже пришла в себя и теперь анализировала свою работу на предмет улучшения своих моделей.

— Настя, Вадим, мне есть, что сказать ещё. Мне нравится, что вы пытаетесь отталкиваться от моих идей. Я понимаю, что это сложно, но в целом, вы всё делаете правильно. Однако, в обеих ваших работах упущена одна маленькая идея. Она маленькая, но ключевая. Исходя из моих идей, я делала вывод, что душа не связана с человеком. Это совершенно отдельный и самостоятельный набор качеств, которыми сам человек обладать не может. Причём я это пыталась доказать в некоторых местах своего исследования. Эта мысль в ваших работах целиком отсутствует, вы рассматриваете душу как связанный с человеком объект. Мой подход к рассмотрению этого вопроса более нестандартный и я считаю, что если моя идея не требует логического продолжения, но хотя бы нуждается в опровержении. Я не хотела бы, что бы вы полностью игнорировали такое важное замечание. Понимаете, чего я хочу?

Ребята молча закивали. У Насти было полное недоумение на лице. Не так часто её отчитывали за провалы в её исследованиях. А вот Вадим был более спокоен, и даже более сдержан. Он стойко вынес критику и сделал пометки в своих записях.

— Пилика, думаю, со своей стороны я разовью и эту идею. Я могу, также, помочь Насте