Последней на полку отправилась «Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла. Точно такую же Эфраим брал в библиотеке еще в семь лет. Он пролистал томик, вспомнил, как отец вслух читал ему, его успокаивающий голос.

Джена указала Эфраиму на свободное место, когда он вернулся к столу выдачи. Парень рухнул на стул и с удовольствием вытянул руки.

– А ты довольно быстро справился, – сказала Джена. – У меня обычно уходит намного больше времени, – она постучала по раскрытой перед собой книге. – Но я легко отвлекаюсь.

– Никаких проблем. Их же надо было расставлять по алфавиту и имени автора, верно?

– Ха-ха.

– О нет! – притворно встревожился Эфраим.

– Ты ведь меня разыгрываешь, да?

– Конечно, – он потер руки, затем вытер их о джинсы. – Ощущения отвратительные.

Джена открыла боковой ящик стола и вытащила пачку влажных салфеток.

– Грязь у нас в порядке вещей, – сказала она. – И пожалуйста, без грязных библиотечных шуточек.

Сидя рядом с девушкой, Эфраим заметил, что глаза у нее покраснели. Неужели она плакала?

– Ну так, это… Спасибо за книгу, – сказал он. – Всегда хотел прочитать «Волшебника страны Оз».

– Ах да. Это я избавляюсь от старых вещей, а то нам перевозить много, – Джена отвела глаза и начала перекладывать книги со стола на тележку.

– О, – Эфраим потер библиотечную наклейку на корешке и принялся внимательно изучать цифры, только чтобы не смотреть на девушку. 702.11. – Верно. У твоего отца новая работа.

Джена положила последний томик, и книги со стороны Эфраима упали, словно костяшки домино.

– Как твое вчерашнее свидание?

– Свидание? – Он от неожиданности чуть не вскрикнул и тут же откашлялся. – Это было не свидание. – Эфраим поднял упавшие книги, подвинул их в сторону Джены и поставил металлический упор, чтобы те больше не сваливались. – Мы праздновали. День рождения. По-дружески.

– Шелли думала, что это было свидание, – возразила Джена. – И Мэри думала, что это было свидание.

Тележка отъехала прочь, гневно скрипя колесиками. Она откатилась на пару футов влево, и Джена встала, чтобы положить сверху еще больше книг.

Эфраим встал и ухватился за ручку тележки:

– Я согласился пойти только потому, что Натан хотел увидеть Шелли.

– Им понравился ваш подарок.

– Они фактически приказали мне – нам – купить его.

– Ты попал в точку. Не знала, что ты любишь «Шоу Пэтти Дьюк»[3], – сказала она.

– Угу, – отозвался он, не зная, о чем идет речь. – Нет. Я не смотрел его. Что за шоу?

– «Пара одинаковых упоров, разных, как день и ночь», – пропела она. – Это главная тема из сериала. Он о двух кузинах-близнецах.

– Кузинах-близнецах? Звучит неправдоподобно.

– Ну их отцы были близнецами… это невозможно, как мне кажется, но если забыть о логике, то в общем шоу довольно забавное.

– Верно. Твой отец любит все эти старые передачи.

– На самом деле это довольно неплохая комедия. Я тебе покажу как-нибудь. – Тут она резко опустила руки, словно марионетке обрезали нити. – Точнее, показала бы, если бы мне не нужно было уезжать. Боже, так нечестно. У нас даже шанса не было…

– Ты не хочешь уезжать, да? – спросил Эфраим.

– Это хорошая возможность для отца, – ответила Джена. – И для семьи так будет лучше.

– Конечно, – Эфраим крепче сжал ручку тележки. – Но только знаешь, о себе думать тоже нормально. Дело же не только в твоем отце. У тебя тут вся жизнь. А что со школой? С кружками?

– Эфраим, в Лос-Анджелесе тоже есть школы. На самом деле время для переезда идеальное. Через год я собираюсь в колледж; семье нет смысла оставаться тут только ради меня одной, если я все равно уеду рано или поздно. И так папа будет больше зарабатывать, родители смогут больше отложить мне на обучение, – она пожала плечами. – Я сумасшедшая, раз не радуюсь переезду в Лос-Анджелес. Саммерсайд, он же такой сонный. Да и смог вечно стоит такой… Похлеще, чем в Нью-Йорке. Да и тут я вписываюсь в компанию только потому, что притворяюсь кем-то другим.

– Ты сможешь осветлить волосы, – сказал Эфраим. – Сделать стильную татуировку, пирсинг. Да, могу себе представить.

Джена воззрилась на него поверх очков:

– О, от твоих слов мне сейчас стало намного лучше.

– Слушай, ты могла бы вернуться обратно на восток, поступить здесь в колледж, разве нет? – сказал Эфраим. – Ты же все равно хочешь куда-нибудь в Лигу Плюща, верно? А тут Колумбийский университет, Йель, Принстон. Твои друзья все еще будут здесь, когда ты вернешься.

– Не уверена.

– Да ладно. Это же всего лишь год. Мэри и Шелли всегда были твоими лучшими подругами.

– Думаю, они справятся без меня, – сказала она. – И, скорее всего, даже моего отъезда ждать не станут.

Эфраим нахмурился:

– Ты расстроена, потому что я встречался с ними прошлым вечером?

– Ты милый, но иногда медленно соображаешь, Эфраим, – она повернулась и потащила с собой тележку.

Эф не отпустил ручку и потянул обратно, заставив девушку остановиться.

– Ой, – сказала Джена, обернулась и потерла запястье. – Мне нужно работать. Нам нужно работать.

– Значит, я милый? – спросил Эфраим.

– Как я уже сказала, ты медленно соображаешь, – она вздохнула, положила руки на тележку, облокотилась на нее и посмотрела на парня. – Но это не имеет значения, потому что я уезжаю. И моим «друзьям», возможно, будет лучше без меня.

– Да мне не нужна Мэри, – сказал он. – Я же сказал, что пошел на двойное свидание только ради Натана.

– Вот видишь, сам сказал: свидание!

– Джена…

– Тебе не нужно извиняться. Я, наверное, сейчас веду себя глупо. Может, слишком близко все принимаю к сердцу. Просто я чувствую, что, когда уеду, мы решим оставаться на связи, но по мне не будут особенно скучать. Получится так, словно меня никогда и не существовало. Все пойдет своим чередом, мои друзья найдут себе новых приятелей, я тоже. Будет совершенно другая жизнь, – ее голос задрожал. – Но я не хочу другой жизни. Мне нравится та, что есть сейчас. Я хочу учиться с людьми, с которыми выросла.