– Прибегает соседка к Вовочкиной маме: «Ваш сынок с моими девочками в дочки-матери играет!» – «Скажите спасибо, что не в генерального прокурора!»

Все дружно загоготали.

– Давай еще, старшина!

– Все! Кончайте ржать, – громко сказал Турецкий, ему вдруг стало обидно за родную контору. – Поехали.

Клуб «Ирбис» был обнесен шестиметровым бетонным забором. Вход на территорию был только один – через автоматически открывающиеся ворота. Подъезд просматривался двумя видеокамерами.

Вереница машин остановилась примерно в трехстах метрах. Омоновцы высыпали из своего автобуса и, разбившись на группы, лихо перемахнули стену в трех местах.

– Быстро работают! – одобрительно сказал Позняк.

Омоновцы, может, и быстро работают, подумал Турецкий, а эксперты? Хорошо бы до полуночи разобраться.

Один из омоновцев поднялся на стену изнутри и помахал рукой.

– Двигаем! – скомандовал Турецкий. – Наша очередь.

Ворота отъехали. Турецкий как триумфатор, засунув одну руку в карман, в другой сжимая постановление на обыск, в сопровождении Ильина, Позняка, двух омоновцев и двух экспертов-криминалистов из ЭКУ ГУВД вошел на территорию клуба. Пятеро охранников лежали на земле лицом вниз, закинув руки за голову и расставив ноги в стороны. Омоновский старшина, Турецкий узнал его по голосу, их сноровисто обыскивал, непрерывно отвешивая пинки и выкрикивая матерные угрозы, чтобы не смели шевелиться.

Посреди площадки для парковки, в углу которой сиротливо приютился одинокий джип, стоял голый по пояс мужчина в тренировочных штанах, кроссовках, с полотенцем на голове, по-хозяйски уперев руки в бока. Омоновцы его игнорировали.

– Э-э-э! Э-э-э!!! Полегче, командир! – Замечание человека с голым торсом, видимо, относилось, к омоновскому старшине.

– Жадько? – на всякий случай удостоверился Турецкий. В папке была фотография пятнадцатилетней давности, но складывалось впечатление, что она сделана лет сто назад.

– Что за беспредел, начальник?! – Он нехотя, медленно повернулся в профиль.

– Жадько? – еще раз уточнил Турецкий.

– Ну!

– У меня постановление на обыск вашей богадельни. – Турецкий помахал бумагой у него перед носом, переложил ее в левую руку, а правую зябко засунул в карман. – Начнем с оранжереи, – добавил он, обращаясь к Ильину и Позняку. – Жадько, следуйте за нами.

Поскольку хозяин заведения повиноваться не спешил, омоновцы, сопровождавшие Турецкого, заломили ему руки и потащили чуть ли не волоком.

– Э-э-э! Начальник! Э-э-э!!!

Турецкий не реагировал. Сделав несколько шагов, он остановился и молча смотрел на открывшийся из-за угла бильярдной вход в оранжерею.

– Опоздали! – Позняк изверг семиэтажное ругательство. – Опоздали, Александр Борисович!

– Ладно, пойдем посмотрим, раз приехали.

В оранжерее шел полномасштабный ремонт. Полы были большей частью подняты, из-под них торчали хромированные радиаторы отопления. Турецкий почему-то подумал, что они похожи на внутренности космического монстра.

– Чужие, – пробурчал Позняк. – Ему в голову, похоже, пришла та же самая мысль.

Кактусы и пальмы были составлены около единственной в оранжерее каменной стены, на которой, судя по ракурсу съемки, и была закреплена камера. Покрытие со стены сбито до кирпича.

– Основательно потрудились! – Турецкий обернулся к Жадько. Тот стоял, согнувшись пополам: его по-прежнему держали два омоновца. В ответ он прохрипел что-то нечленораздельное. – Отпустите его! – приказал Турецкий.

– Евро уже был, – перешел на человеческий язык Жадько, – теперь евро-плюс.

– Надо обследовать каждый кактус, – предложил Позняк, – Замятин же на один накололся – я точно помню. Найдем следы крови – сделаем тест ДНК.

– Лучше из них сделать текилу, – выдвинул встречное предложение Ильин.

– Побреем кактусы «жилеттом», – подвел итог дискуссии Турецкий, – колючки – на тест ДНК, мякоть – на текилу. Пойдем к бассейну, может, заколку найдем.

Вместе с операми и двумя экспертами Турецкий обшарил пространство в радиусе пятнадцати метров вокруг бассейна, лично заглянул под каждый кустик, но заколки, о которой говорил Косых, не нашел. Радиовышка его торчала примерно в сотне метров. Больше никаких строений из-за забора видно не было.

Со ста метров при двенадцатикратном увеличении – все равно что с восьми метров невооруженным глазом, прикинул Турецкий. Косых вполне мог разглядеть татуировку – скорпиона, и Замятина в мельчайших подробностях. Все сходится.

Бассейн наравне с оранжереей пребывал в состоянии капремонта: меняли облицовочную плитку.

– И здесь евро-плюс? – спросил Турецкий у Жадько, с кривой усмешкой наблюдавшего за их поисками.

– Евро-плюс, начальник, всюду евро-плюс! – подтвердил Жадько. – Может, в конторе теперь поищешь? Там тепло. А то, гляди, насморк подхватишь.

– Еще раз осмотрите бассейн и проверьте мусорники, – приказал Турецкий Ильину и Позняку, – может, найдется эта дурацкая заколка.

– А толк от нее какой?! – возмутился Позняк, поежившись. – Может, мы лучше в бильярдной поработаем?

– Здесь работай! Не найдете заколку – сгною! Тебя, Ильин, это тоже касается! – рявкнул Турецкий, вымещая зло на ни в чем не повинных операх. – Жадько! В контору!

В конторе криминалисты перевернули все вверх дном. Жадько открыл рот, чтобы что-то сказать, но, посмотрев на омоновцев, промолчал.

– Справились уже? – поинтересовался Турецкий у экспертов.

– Почти.

– Потом закончите. – Омоновцев Турецкий отослал следом за экспертами. – Итак, гражданин Жадько, – сказал он, усевшись за стол и отодвинув локтем пачку спортивных газет и журналов, освобождая место для бланка, – назовите свою фамилию, имя, отчество.

– Давайте по-хорошему, начальник, – сказал Жадько, – как вас по имени-отчеству?

– Александр Борисович.

– Давайте так, Александр Борисович, потом свою бумажку напишете. Я лично заеду к вам в МУР и все подпишу.

– Я не из МУРа, а из Генпрокуратуры, – поправил его Турецкий. – Вы куда-то спешите, Жадько?

– Да, спешу. За стройматериалами.

– Ушам своим не верю, – Турецкий усмехнулся и не спеша достал пачку подаренного Лидочкой «Парламента», – Шмидт – директор стройки! Ладно, хотите по-хорошему – пожалуйста! Расскажите, где вы находились и чем занимались 30 марта с 18 до 24 часов?

– Сидел там, где вы сейчас, смотрел «НТВ-футбол».

– Все время, шесть часов подряд?

– Нет. Около одиннадцати вышел во двор, опробовал фейерверк, специально из Китая выписал.

– Сами запускали или китайский инструктор помогал?