class="p1">— Погоди! — жестко перебил я.

Речь Ольги была похожа на отговорки генералов Аргениума, когда те в очередной раз лажали или попадались на откровенном воровстве в армии. Может, я перестал быть Вершителем, но чувство справедливости не угасло. И сейчас оно било тревогу.

— А какое у нас предприятие, мам? — подняв бровь, спросил я. Память носителя дала сбой. Вроде, мы что-то производили. Но не помнил, что именно.

— Как?! Ты забыл? Сам же любил кататься на мебельную фабрику, сын! — воскликнула мама.

Ага, все понятно. Мебель необходима всегда. Стулья покупают до тех пор, пока у людей есть задницы. Значит, никакой кризис не страшен. Ну кроме разломов между мирами, откуда лезут тысячи адских созданий.

Здесь пока это явно не наблюдается. Значит, Ольга несет полный бред. Или транслирует чьи-то глупые мысли, что более вероятно.

— Артем, с тобой что-то не так. Прости, но у тебя сейчас не было приступа? Может, это ты кричал, а не Мила, — затараторила мама, снова превращаясь в наседку.

— Мам! У меня мужской голос! — воскликнул я. — Лучше скажи, кто ведет дела нашей мебельной фабрики?

— Как? Тебе точно не плохо? Видимо, перегрелся на солнце. Я веду, после гибели папы.

— И все?

— Ну...

— Мам, это важно! Скажи мне как есть!

— Артемчик, ты же все и так знаешь. Неужели не помнишь тетю Люду, что работала раньше простой секретаршей. После ухода Олега Филипыча она мне хорошо помогла. Все дела сейчас на ее плечах, так сказать. А я подписи ставлю, все проверяю.

— Понятно. Теперь точно все ясно, — прищурившись процедил сквозь зубы.

Мама взглянула на меня так, будто видела самого дьявола. Пришлось улыбнуться, включив «Артема», и сказать, как можно проще с улыбкой:

— Знаешь, надо снова на фабрику съездить. Отдохнуть, вспомнить детство. Да и практика для учебы нужна, на предприятии нашего города.

— Да? Правда, что ли? Но ты после смерти папы туда не ногой.

— Раньше не ногой, мам. Ладно, идем домой. Надеюсь, на ужин картошка? Она отлично у тебя получается!

Хоть где-то можно перейти в наступление. Использовать СИ с таким телом пока явно не выйдет. Но применить смекалку и прочие навыки — сами боги велели.

Посмотрим, что за Люда управляет моим предприятием. И насколько глубок «этот кризис», про который свистят моей матери.

Конечно, я не силен в торговых делах. Не знаю, как производится мебель (за исключением простых табуретов), не умею писать бизнес планы и искать инвесторов для проекта.

Зато могу понять, когда кто-то врет, и сделать так, чтобы это не повторилось. Я воин — а не торговец. И что-то подсказывает, что здесь торговать не надо...

Поговорив с мамой, разработал четкий план действий. Его детали, естественно, скрыл. Попросил у Ольги выписать пропуск на фабрику, на всякий случай. Сказал, что завтра после школы возьму Прокофия и съезжу с ним вместе. Ведь одному, разумеется, слишком опасно.

На деле все вышло иначе. Неудачи с активацией СИ меня откровенно бесили. А жалкое положение семьи добавляло ярости и желания драться. Такую несправедливость нельзя терпеть слишком долго! Нужно смять противника одним махом, как задница труселя. Так говорил наш ротный. И так сейчас решил я.

В школе было очень спокойно. Заметил, что на меня вечно кто-то косится. То Покровский, то его дружки, то гопники из других классов. Видно, назревает прорыв обороны. Ничего, превратим его в прорыв центральной канализации. Пусть попробуют, черти! Пока дальше взглядов и насмешек за спиной не заходит. От этого хуже не станет.

И да, девчонки в школе тоже «зашевелились». После смены образа и первых боев, на меня стали пялиться разные барышни, моего возраста и даже постарше.

Здесь учились подростки до двадцати лет. Так что были вполне зрелые дамы по меркам Артема. И многие из них сверлили его (точнее меня) томным взглядом, чего раньше явно не наблюдалось.

Да уж, даракас меня разорви! Только школьной любви и интриг не хватало. С таким гормональным фоном можно легко попасть в медовую западню.

Но ладно, постараюсь сохранять холодную голову сколько смогу, а там видно будет. Сегодня с этим проблем не возникло. Одержимый идеей помощи роду, я отпросился пораньше, сославшись на боль в животе.

Кто-то из класса сострил, что я типа «беремен». Но провокация захлебнулась. Меня без проблем отпустили, посоветовав обратиться в наш лазарет. Проигнорировав наставление, я пулей вылетел из дверей, миновал школьную территорию и сразу вызвал такси. За последние деньги. Ну ладно, если все пойдет хорошо, проблем с этим скоро не будет.

Сказав таксисту адрес мебельной фабрики, я прибыл в нужное место. Но в здание пока не пошел, решив разобраться с батареями для «сапог» Милы. Так сказать, быстрая спецоперация для разминки.

Как? У меня же нет денег, кроме жалкой кучки стальных кругляков? Очень просто. Я решил купить сестре подарок без... денег. Нет, воровство тоже тут не при чем. Я не вор, а солдат Возмездия. Так что нашел другой выход.

Рядом с мебельной фабрикой был большой рынок, где продавалась всякая всячина. Там же находился квартал магических лавок со штуками для колдовства, усиления способностей, лечения болячек и прочее.

Я прошёлся вдоль нескольких магазинов. Сунулся в пару из них. Не подходят! Потом добрался до лавки в полуподвале, наблюдал за ней какое-то время, а затем зашёл внутрь.

Магазин был просторный и светлый, несмотря на свое положение. Здесь было полно разных камушков, капсул, пробирок и прочего барахла. Пахло в магазине... ничем. Такое чувство, что это секретная лаборатория, где даже запахи закрыты для посторонних.

За сияющим прилавком со стеклянной витриной стоял продавец странного вида, который не вписывался в современный интерьер предприятия.

Мужчина с черной бородкой, растрёпанный и худощавый. Одет в кожаный пиджак и клетчатую рубашку. Рост у него вполне средний. Но торговец специально горбится, зачем-то пытаясь быть ниже.

На вид ему лет шестьдесят по меркам Аргениума или лет сорок пять по меркам этого мира. Значит, я для него лишь ребенок. Что ж, использую это как козырь. Как показывает боевая практика, эффект внезапности иногда сильней бронетехники.

Я спокойно прошел к самой кассе, чеканя шаг по сияющему напольному покрытию. Торговец смерил меня хитрым взглядом, нахмурился и надменно хмыкнул.

— Ха, чего надо, щегол? — будто говорил он, хотя вслух не сказал ни единого слова.

Для него я и правда «щегол», тут уж ничего не поделать. Потому начал разговор первым, как