— Мне некогда. Извини. — Элис закрыла дверь.

Обескураженный, Энтони замер на пороге, потом снова позвонил, еще и еще раз. Элис больше не подошла к двери, даже не выглянула в окно. Она явно была зла на него, но за что, он ума не мог приложить.

«Значит, злится и Дженифер, — пришла на ум ужасающая мысль. — И не желает меня больше видеть. Но почему? Что случилось? Что я ей такого сделал? Я должен выяснить. Надо поговорить с ней во что бы то ни стало. Не сегодня, не завтра, так через месяц, пусть даже через год. Не могу без нее… Потому что люблю…»

Вечером позвонила сиделка деда.

— Энтони, мне очень жаль…

Он сразу все понял. И тотчас выскочил из дома.

Лилиан приехала минутой раньше. Когда Энтони въезжал во двор, она только выходила из машины. Других родственников еще не было.

«Хорошо, что она не в командировке, — пронеслось у Энтони в мыслях. — И что о трагедии Стелла сообщила в первую очередь нам».

Глаза Лилиан, казалось, и теперь светились спокойствием. Но были печальны и полны прозрачных слез. Она крепко обняла Энтони, отступила на шаг и опустила руки в карманы пальто.

— Это ужасно.

Энтони молча кивнул, и они пошли в дом, хозяин которого больше не встречал их теплой улыбкой.

В первый день Дженифер была довольна, что сбежала от неприятностей в Кембридж. Радость от встречи с родными на какое-то время отвлекла ее от горестных дум.

Мама сразу заметила, что дочь что-то гнетет, но Дженифер ответила шуткой на ее осторожный вопрос и принялась рассказывать о своих хлопотах в салоне.

Новость о том, что она открыла собственное дело, приняли восторженно. Правда, отец в который раз посетовал, что она не стала актрисой. Он мечтал, чтобы кто-то из детей пошел по их с женой стопам, а самой артистичной и раскрепощенной из них троих была Дженифер. Но, несмотря на то что она любила театр с малых лет, к игре у нее душа никогда не лежала.

Ужинали в гостиной. Много говорили и смеялись. Смеялась и Дженифер, а сердце обливалось кровью. Как бы между прочим она сообщила о разрыве с Томом и сразу вернулась к спасительной теме — салону.

Тоска вернулась на второй день. Поднявшись утром с кровати, Дженифер подошла к окну и вспомнила, как, глядя когда-то из него на розы в саду, мечтала о грядущей любви и томилась в сладостном ожидании.

«Больше грезить не о чем — все вызывает отвращение, злит и пугает, — с грустью подумала она. — Конечно, я буду жить дальше, приду в себя, может, даже опять смогу завести роман. Но верить больше никому не стану! Ни одного мужчину, даже самого обаятельного, не подпущу больше к душе. Слишком уж это больно».

Скрипнула дверь, и Дженифер повернула голову. На пороге стояла Элен.

— Уже не спишь? Еще ведь очень рано.

Дженифер пожала плечами:

— Не спится.

Мать подошла к ней, ласково расправила спутавшиеся во сне волосы дочери и обняла сзади за плечи.

— Если хочешь, пойдем выпьем чаю. У нас есть апельсиновый джем и твои любимые молочные булочки. А если захочешь, поделишься со мной своими проблемами.

Дженифер вопросительно на нее взглянула.

Мать улыбнулась:

— Меня не обманешь. Мне хватило лишь раз взглянуть на тебя, как я поняла: мою девочку кто-то обидел. И потом, нужны были веские причины для того, чтобы ты оставила недавно открытый салон и все свои лондонские дела. Так ведь?

Дженифер наклонила голову и прижалась щекой к материнской руке.

— Тебя в самом деле не обманешь.

Полчаса спустя Дженифер уже сидела в любимом кресле на кухне и, напившись чаю с булочками, рассказывала Элен о казавшихся чудесными отношениях с Энтони и о том, чем все это закончилось. Та внимательно слушала, время от времени тактично задавая вопросы и уточняя детали.

— Пренеприятная история, — задумчиво произнесла она, когда Дженифер замолчала. — Представляю, как ты себя чувствуешь. Говоришь, он познакомил тебя со своими друзьями, и те даже заявили, что ты непременно должна поехать с ними в очередную поездку? — Она прищурила глаза.

Дженифер с мрачным видом кивнула.

— Если б ты видела в ту минуту их улыбающиеся лица! Никогда не догадалась бы, что все как один издеваются надо мной! — Она закусила губу.

— Что-то во всем этом не то. — Элен покачала головой. — Сама посуди: целую компанию людей, на вид вполне достойных, а это немаловажный показатель — ведь на лице, во взгляде, как правило, отражается то, что внутри, не так-то просто заставить ломать перед кем-то комедию. Я бы даже сказала, невозможно.

Дженифер задумалась. Действительно. Что-то здесь не сходилось.

— И потом, насколько я поняла, ты бывала у него дома, — рассуждала Элен.

— Даже оставалась на ночь, — выпалила Дженифер и тут же покраснела. Посвящать в такие подробности собственную мать было совсем не обязательно.

Элен улыбнулась:

— Ладно, не стесняйся. Я все прекрасно понимаю: мои дети давно перестали быть детьми и живут как нормальные взрослые люди. Но речь не об этом. — Она сосредоточенно посмотрела дочери в глаза. — Ты не видела в его доме чего-то такого, что говорило бы о присутствии в нем женщины?

Дженифер напрягла память и решительно покачала головой. Ей вспомнился вдруг тот вечер, когда Энтони привез ее к себе в гости впервые.

— Он даже сказал, что занимается ведением хозяйства сам. Во всяком случае, что-то в этом роде. — У нее возникло ощущение, что отдельная фраза Энтони или какое-то слово сосредоточили тогда на себе ее особенное внимание, но что это было за слово, так и не удалось вспомнить.

— Я и говорю, странно это все, — продолжила Элен. — Нередко бывает так, что мы становимся жертвами разного рода недоразумений. Терзаемся, негодуем, злимся на людей, которых скоропалительно обзываем негодяями, а не подозреваем, что следовало всего лишь получше разобраться в проблеме, чтобы все стало на свои места.

Дженифер погрузилась в раздумья. Поверить в то, что Энтони такой, каким все это время казался, хотелось больше всего на свете, но очень не хотелось в который раз попасться в ту же ловушку.

— Понимаешь… — пробормотала она, размышляя, стоит ли посвящать мать и в историю расставания с Томасом. — На меня в последнее время обрушилось столько всего…

В глазах Элен вспыхнула усилившаяся тревога, и Дженифер поспешно улыбнулась, делая вид, что не принимает беду близко к сердцу.

— Расскажи, — попросила мать.

Дженифер вздохнула. Она и так почти все выложила, скрывать оставшееся не имело смысла.

— Я рассталась с Томом, потому что застала его в студии с любовницей, — на одном дыхании выпалила она. — Очень красивой и очень вульгарной девицей.