Я ссыпал все монеты в несколько мешочков и начал осмотр двух десятков красных и жёлтых камушков. В этом деле я был, как говорится, полный лох. Нет, конечно, брюлик от стекла отличу, но рубин или изумруд – это уже не моё. Сложил камушки по цвету в два мешочка и распределил вместе с деньгами в две сумки. Далее лежали какие-то амулеты, но в них я вообще далёкий обыватель. В некоторых из них так нереально связаны между собой активные модули, что просто глаза на лоб лезли, как их так умудрились переплести. Поэтому решил их пока не трогать. Мало ли чего ещё может произойти. Лучше пусть ушастые с ними разбираются, ведь не зря же они их сложили здесь?

Напоследок обнаружились две двухсантиметровые алюминиевые монетки. Опа, вот и ушастые лица, а на обратной стороне какое-то дерево. Присмотрелся – и алюминий оказался не совсем алюминием. Скорее всего, какой-то сложный сплав, и вполне может быть, что это мифический мифрил, или я что-то путаю, но эти две монетки положил себе в поясной кармашек брюк, туда ещё любят только призвавшиеся в армию молодые прятать свои деньги. Наивные.

Зелёная ткань действительно оказалась плащом и даже с капюшоном, но размерчик не мой. Исилиэль, может, подойдёт. А ткань-то хорошая, похожа на натуральный шёлк, да ещё с отличной подкладкой. Решено: отдам Исилиэль.

Дошла очередь и до оружия. Семь тяжёлых копий, девять полуторных мечей из неплохой стали, пять деревянных круглых щитов, одиннадцать длинных ножей, три набора метательных ножей по пять штук, один отличный составной лук. О последнем скажу, что такое произведение искусства у нас на Земле стоило бы очень и очень прилично. Несколько видов дерева, костяные вставки, кожа, отличный металл, идеальные линии изгиба. Красота! Три тетивы, все разные, видно, для своих условий как стрельбы, так и погоды. Красивейший узор в красках в виде потоков ветерка, играющего сорванными листиками. Захотелось даже натянуть на него тетиву и опробовать, но вдруг каждой клеточкой почувствовал на своей спине чей-то пронзительный взгляд. Словно попал в прицел снайпера. Медленно встал и обернулся. На меня или, точнее, на лук в моих руках внимательно смотрела синеволосая красавица с острыми ушками и уже успевшая одеться в тёмно-зелёный костюм, плотно облегающий её сногсшибательную высокую фигурку, одуряюще подчеркивая все достоинства – длинные стройные ножки, изгиб бёдер, талию и поистине шикарную грудь. Чуть не подавился слюнями, но блок в голове сработал на «отлично», и мне не пришлось пускать пузыри на эту ушастую красотку, как сопливому юнцу. Интересно, это все здесь так реагируют на эльфиек или у них иммунитет?

Кстати, где она взяла этот костюмчик? К лежащей рядом с оружием куче шмоток ведь никто пока не подходил. Перевёл взгляд и увидел, что все ушастые уже одеты в точно такие же костюмчики. Они, оказывается, ещё те хитрющие эльфийки, даже Исилиэль одели. Интересно, а если я запретил бы им одеваться, как бы они возвращали их в мои трофеи?

И чего эта с синими волосами так сверлит меня взглядом? Видать, лук-то в моих руках не простой и, скорее всего, он был её. Так смотрят лишь на свою дорогую вещь в руках грабителя, зная, что она уже больше никогда не будет твоей.

– Это твой лук?

Девушка вздрогнула от моего голоса, и до неё не сразу дошёл смысл вопроса.

– Да. – И тут же поправилась: – Был моим, господин Влад.

Снова здорово! И чувствую, что ей противно называть меня господином, но переступает через себя, хотя знает, что делать так не обязательно. Ладно, за раз это не изменить.

– Как тебя зовут?

– Риниэль, господин Влад.

– Красивое имя, – сказал я совершенную правду и протянул ей лук. – Держи, Риниэль, раз это твоё.

Такую гамму чувств, наверное, мне не приходилось видеть никогда за всю мою жизнь. От крайнего недоверия до огромной надежды и снова от удивления до подозрения в каком-то подвохе, то безумная радость, то попытка напустить на себя полное безразличие. Когда она приблизилась, то ещё раз посмотрела мне в глаза и вдруг, преклонив одно колено, склонила голову, протянув две руки ладонями вверх. Вот и на вам! Столько читал о подобных ритуалах, а здесь вмиг растерялся, но быстро взял себя в руки и, чувствуя, что совершаю что-то непоправимое, вложил в руки эльфийки её лук и сделал шаг назад. Девушка медленно встала и произнесла, глядя мне в глаза, чуть ли не в саму душу:

– Я, Риниэль из Дома Весеннего ветра, благодарю тебя, господин Владислав! Я никогда этого не забуду!

Мы синхронно, так просто получилось, склонили головы в поклоне. Надеюсь, она действительно не забудет, но лишь сказал, что она может выбрать и колчан со стрелами. Благо их было три штуки, забитые под завязку. Риниэль ещё раз меня поблагодарила и отошла к эльфийкам, сияющая, как новогодняя гирлянда.

Тут же нарисовалась Исилиэль, и она мне как раз была нужна, чтобы уточнить некоторые вопросы о трофеях и их ценности. Вечер-то уже близился, и, видимо, придётся ночевать в этом лагере.

ЛАИРИЭЛЬ

Такого я от Риниэль не ожидала. Когда человек предложил ей взять её лук себе из его рук, то думала, она откажется, но она сделала это.

…Когда человек ушёл, унеся с собой раненую полукровку, пришлось успокаивать нашу Риниэль. Она всегда, в любой ситуации была самая сильная. Я очень боялась, особенно сегодня, когда мы решили умереть. Иримэ как-то замкнулась в себе и только лишь после срыва Риниэль стала немного собой. Подозревала, что она тоже очень боялась и после решения умереть в какой-то мере смирилась с неизбежностью. Появление человека и его бой с орками были переломным моментом в нашей жизни. Теперь даже не знаю, смогу ли я согласиться на добровольную смерть, если всё снова пойдёт плохо. Ситуацию с нашим новым положением рабынь человека восприняла даже с облегчением. Нет, само такое положение меня не радовало, но и не зацепило, как Риниэль. Как же к этому отнеслась Иримэ, и не догадываюсь. Она и раньше была скрытной, а сейчас и вовсе старалась не показывать своих чувств. Когда человек снял, и притом без всякой магии, наши ошейники полного подчинения, то она стала какой-то задумчивой и, как показалось, даже испуганной. Я не стала её расспрашивать, захочет – сама расскажет. Я ведь тоже промолчала о своём, и мне кажется, что лишь Риниэль что-то заметила.

А всё этот мой сон! Сон о поцелуе с человеком! Я еле удержалась от восклицания, увидев его вблизи. «Ты?! Это ты! Но как!» – это я хотела закричать, но лишь покраснела и отвела взгляд.

Почему Великое Древо послало мне этот сон? Ведь, кроме Древа, вещие сны нам, эльфам, никто не может послать. Боги гномов и духи орков с нами не общаются. Ещё этого не хватало! Так зачем этот сон? Предупреждение? Указание? Или наказание? Вот поэтому я и рванула к шатру, чтобы всё немного обдумать, собирая трофеи человека. Кому сказать, я, массаниэ, собираю трофеи для низшего! А если он потребует разделить с ним ложе? О, Древо! Ведь я хотела умереть, чтобы моё лишённое воли тело не попало в руки орков, а здесь – ЧЕЛОВЕК! Что же делать?!

Я запаниковала не хуже Риниэль и, сев на шкуру, обняла колени руками и тихонько заплакала. Было так горько на душе, и слёзы ручейками покатились из глаз, тело покрылось мурашками, и ударила мелкая дрожь.