поверхность. Он хватал ртом воздух, по лицу стекали струйки воды. Тёрнер был рядом с ним. Агент ЦРУ выглядел скорее мёртвым, чем живым. Может быть, в него попали? Но крови нигде не было. Возможно, он был просто в шоке.

– Ты в порядке? – спросил Алекс.

– Ты с ума сошёл?! – Тёрнер настолько разозлился, что, задавая этот вопрос, наглотался воды. Он закашлялся и с трудом удержался на поверхности. – Нас обоих могли убить!

– Я вообще-то спас тебе жизнь!

Алекс уже и сам злился. Он просто ушам не верил.

– Ты так думаешь? Посмотри туда!

Холодея от страха, Алекс развернулся. «Мэйфейр-Леди» не погибла. Огонь уже потушили, и яхта готовилась вернуться к ним.

Он пробыл под водой, может быть, минуты полторы. Всё это время корабль продолжал идти вперёд. Команда боролась с пожаром, за штурвалом никого не было. Двигатель работал на полную мощность, и яхта отошла от них метров на пятьсот. Но капитан, похоже, вернулся обратно на мостик. Яхта разворачивалась. На носу Алекс разглядел четверых или пятерых моряков. Все они были вооружены. И они увидели его. Один из них показал на него рукой и что-то крикнул. Они с Тёрнером были совершенно беспомощны – в открытом море, с одним пистолетом на двоих (и то, если он ещё был исправен). Скоро яхта доберётся до них, и они превратятся в идеальные мишени, словно утки в тире на ярмарке.

Что он мог сделать? Алекс посмотрел на Тёрнера, надеясь, что старший товарищ что-нибудь придумает, достанет какой-нибудь туз из рукава. Разве у ЦРУ нет своей хитрой техники? Где надувной катер или спрятанный акваланг? Но нет, Тёрнер был таким же беспомощным, как и он. Даже пистолет, похоже, потерял.

«Мэйфейр-Леди» завершила разворот.

Тёрнер выругался.

Яхта приближалась к ним, разрезая воду.

А затем она взорвалась. На этот раз взрывы были намного мощнее. Их прогремело сразу три: на носу, на корме и посередине. «Мэйфейр-Леди» разнесло на три части; труба и каюта люкс оторвались и взлетели в воздух, словно пытаясь сбежать с корабля. Затем до Алекса докатилась взрывная волна. Взрыв был оглушающим. В них врезалась стена воды, чуть не отправив в нокаут. Вокруг с неба сыпались куски дерева, некоторые из них ещё горели. Он сразу понял, что выжить не мог никто. А потом ему в голову пришла ужасная мысль.

Это что, всё из-за него? Неужели он убил их всех?

Та же мысль, похоже, пришла в голову и Тёрнеру. Но тот промолчал. На их глазах останки старинной яхты погрузились под воду и исчезли из виду.

Затем послышался звук мотора. Алекс резко развернулся. К ним на всех парах неслась моторная лодка, за штурвалом которой сидела Белинда Трой. Должно быть, она у кого-то отняла лодку и погналась за ними. Она была одна.

Трой вытащила из воды сначала Тёрнера, потом Алекса. Только сейчас Алекс понял, что не видит суши. Ему казалось, что всё произошло очень быстро, но тем не менее «Мэйфейр-Леди» успела отойти на несколько километров от берега, прежде чем погибнуть.

– Что произошло? – спросила Трой. Ветер развевал её длинные волосы. Она выглядела так, словно у неё вот-вот начнётся истерика. – Я видела, как яхта взорвалась. Думала, что вы…

Она замолчала и сделала несколько глубоких вдохов.

– Что произошло? – снова повторила она.

– Это всё мальчишка, – бесцветным тоном ответил Тёрнер. Он всё ещё пытался осознать, что́ же произошло в последние несколько минут. – Он разрезал верёвки…

– Ты был связан?

– Да. Коммивояжёр знал, что я работаю на агентство. Он собирался меня убить. Алекс его вырубил. У него был какой-то мобильный телефон…

Тёрнер излагал факты, но в его голосе не было ни капли благодарности. Моторная лодка покачивалась на волнах. Никто из пассажиров не двигался.

– Он взорвал яхту. Он их всех убил.

– Нет. – Алекс покачал головой. – Они потушили огонь. Ты же сам видел. Они управляли яхтой. Разворачивались, собирались вернуться к нам…

– Господи боже мой! – Агент ЦРУ, похоже, слишком устал, чтобы спорить. – Как ты думаешь, что произошло? Предохранитель какой-нибудь перегорел, и яхта взяла и взорвалась? Это сделал ты, Алекс. Это ты поджёг газолин, и всё взорвалось.

Газолин. Так американцы называют бензин. Это было одно из слов, знание которых агенты проверяли утром на «Закусочном дворе». С тех пор прошло уже целое столетие.

– Я спас тебе жизнь, – сказал Алекс.

– Ага. Спасибо, Алекс.

Голос Тёрнера был мрачен.

Трой села за штурвал и завела мотор. Лодка развернулась, и они направились обратно к берегу.

Паспортный контроль

Алекс сидел у иллюминатора в одном из первых рядов пассажирского самолёта. Рядом с ним было место Трой, а Тёрнер сидел в проходе, с другой стороны от неё. Просто семья, которая летит в отпуск. Трой читала журнал, а Тёрнер держал в руках сценарий фильма. Он якобы был продюсером, так что весь полёт делал заметки на полях – на случай, если кто-то за ним следит. Алекс играл в «Нинтендо-DS». Приставка его озадачила. Тёрнер подарил её Алексу перед самым выездом из Майами. Просто как ни в чём не бывало протянул её ему, когда они сидели в зале ожидания.

– Вот, Алекс. Поразвлечёшься в самолёте.

Алекс отнёсся к подарку с подозрением. Когда он в последний раз держал в руках «Нинтендо-DS», она была начинена шпионскими устройствами, которые изобрел Смитерс из МИ-6. Но, судя по всему, эта приставка была совершенно обычной. По крайней мере, он дошёл уже до пятого уровня «Супер-Марио», а она ещё не взорвалась у него в руках.

Алекс посмотрел в иллюминатор. Они находились в воздухе уже около часа – второй полёт за день. Сначала они долетели из Майами до Кингстона, столицы Ямайки, и пересели там на другой рейс. Им выдали сухой паёк, которого пассажиры всегда ждут, но никогда не получают от него особенного удовольствия: сэндвич, небольшое квадратное пирожное и пластиковую бутылочку с водой. Стюардесса шла между рядами, поспешно собирая подносы.

– Говорит капитан воздушного судна. Пожалуйста, пристегните ремни и верните кресла в вертикальное положение. Самолёт заходит на посадку.

Алекс снова посмотрел в иллюминатор. Море было потрясающего бирюзового оттенка, ничем не напоминающего воду. Затем самолёт наклонился, и он вдруг увидел остров. Точнее, оба острова. На севере виднелась Куба, а южнее – Кайо-Эскелето. В небе не было ни облачка, и в какой-то момент землю стало видно идеально, словно она стала картой, наложенной на поверхность планеты; две полоски изумрудно-зелёного цвета и ярко-синяя береговая линия. Самолёт повернул. Острова исчезли из виду, и в следующий раз