– Когда я работаю… Я же сразу, вы же… – взгляд Дедова прыгал с одного собеседника на другого. – Ну, Олег, я же только готовлю замену и сценарий. Твои же люди работают… Берут, а потом либо мочат, либо… отпускают.

– Обычно – мои, – кивнул Олег.

– Конечно…

Коля в зале пошевелился и застонал. К нему подошли, взяли под руки и вытащили на залитый солнцем двор.

– И тебя я предупреждаю, Толик, обо всем… Ведь предупреждаю же?

– Предупреждаешь. Обычно. Когда вопрос не идет о шести миллионах долларов.

– О скольких? – переспросил Дедов.

– О шести. Миллионах. Долларов. Не знал? – недобро прищурился Большой Олег. – Бабу, значит, просто так взял, бескорыстно. Из любви?

– Да не брал я ее, не трогал… – Дедов протянул перед собой руки, словно это могло кого-то в чем-то убедить. – Не было ничего уже больше месяца. С тех пор, как тех двоих журналистов… Они живыми уехали. Помните?

Сергеев и Большой Олег помнили, но это ничего не меняло.

– Твои люди, – напомнил Сергеев.

– Мои? Да, мои… Мои… Только где они сейчас, а, Сергеев? – вскинулся Дедов. – Их ведь менты еще вчера забрали из гостиницы. Забрали. Где они?

– Они ничего не сказали, – после паузы сказал Сергеев. – Они сделали глупость, подставили всех…

– И ты их убрал? Да? – Дедов кричал, и бил кулаком по столу. – А это не ты свои следы прикрываешь? Как ты мог, без моего разрешения?

– Это не я решал, – неожиданно тихим голосом сказал Сергеев, почти прошептал. – Как ты понимаешь.

Дедов замолчал, побледнев еще сильнее.

– Это что, настоящая? – спросил Гринчук.

– Что? – не понял Дедов.

– Шпага эта – настоящая? – Гринчук потрогал оружие пальцем.

– Да, семнадцатый век, Толедо… При чем здесь шпага?! – мэр оглянулся на Сергеева и Большого Олега, словно за поддержкой.

– Больших денег стоит, наверне, – сказал Гринчук. – Уважаю. Но не могу понять…

Гринчук неожиданно оказался возле хозяина дачи, аккуратно взял его за ворот рубахи и тряхнул. Ткань затрещала.

– Ты хочешь сказать, что похищаешь людей… Что вы все втроем ведете здесь бизнес, что люди здесь исчезают, но что моя жена пропала без вашего участия?

Дедов отлетел в угол кабинета и упал.

– Пока, то, что я видел в городе, навело меня на мысль, что без вашего участия здесь ничего не могло произойти. Что вы задавили этот город тремя удавками и решаете, кому можно дышать, а кому нельзя. И вы хотите сказать, что кто-то без вашего участия смог провернуть подобное дело? Не вы? – Гринчук подошел к лежащему мэру, рывком поднял его на ноги. – Тогда кто?

– Знаете, – тихо сказал Гринчук, отпуская мэра. – Сдается мне, что кто-то из вас врет. Или что теперь не вы главные перцы в этом городе. И, знает что? Давайте поступим следующим образом. Я сейчас поеду в город, прогуляюсь, посмотрю достопримечательности… Если я не ошибаюсь, ты, Толик, собирался на меня навесить хвост… Полагаю, этого шустрого капитана Стоянова. Так?

– Так.

– Вот я беру его, беру машину… Олежек, ты не будешь возражать, если я возьму тот симпатичный, темно-синий «джип», на время? Кстати, ты ни кого мне в сопровождение не хочешь дать? Нет? Ну и ладненько.

Гринчук взял с письменного стола лист бумаги и ручку, быстро написал номер своего мобильного телефона:

– Ровно через час позвоните мне по этому номеру и сообщите, кто берет на себя ответственность. Или найдите аргументы, чтобы я поверил – не ваших рук это дело. Вопросы, жалобы, предложения есть? Нет? До свидания.

Ровно через минуту после ухода Гринчука, в комнату вбежал Горб, парень Большого Олега:

– Тот мудак базарит, чтобы, типа, машину…

Очень кстати вбежал парень, разрядил обстановку.

В молодости Олег был боксером. Тренер прочил больше будущее его прямому правому. Олег давно не тренировался, но рефлексы сработали четко – прервавшись на полуслове Горб отлетел в угол. И, как специально, упал прямо к ногам мэра Приморска Сергея Петровича Дедова. А тот любил бить людей ногами.

Тем более, что был повод и подходящее настроение. Он все еще пинал потерявшего сознание Горба, когда Большой Олег вернулся с крыльца.

«Джип» уехал, увозя, помимо Гринчука, Аркашу и Стоянова.

Капитан оказался куда более предусмотрительным и осторожным, чем Горб. Получив указания от Гринчука, он не стал уточнять лично, а позвонил Сергееву по телефону.

– Ты не обижайся, – сказал Гринчук, сидевший за рулем, когда, после пяти минут телефонного мата, Стоянов с совершенно бледным лицом спрятал мобильник, – но начальник у тебя – полное дерьмо и гнида. А я даже зауважал его поначалу. Думал – мужик. А вышло… И ко всем его недостаткам – трепло.

Стоянов спорить не стал. Чего тут спорить? К тому же почему-то всплыла в голове фраза, сказанного во время ночного телефонного разговора бывшим однокурсником.

С ним лучше не спорить, сказал однокурсник. Он никогда и ничего не делает, не просчитав все возможные варианты. Это понять можно. Но, что у его недоброжелателей начинаются проблемы… Это нельзя объяснить. Это какая-то мистика.

– Какая-то мистика, – прошептал Стоянов.

– Ты что-то сказал? – спросил Гринчук.

– Молюсь, – неожиданно для себя ответил Стоянов.

– Что так?

Стоянов пригладил волосы.

– Юрий Иванович… Товарищ подполковник…

– Что?

– Я вас очень прошу – не убивайте меня, – тихо сказал Стоянов. – Я все скажу… Честное слово! Все, что знаю… Только не нужно… Я вас прошу…

Гринчук резко остановил машину на повороте, над обрывом:

– Совсем с ума сошел?

– Я звонил… Это я звонил ночью к вам… в город… И мне рассказал… знакомый мой рассказал… о вас… Пожалуйста…

– Хочешь исповедоваться, сын мой? – спросил Гринчук. – Похвально.

Стоянов достал из кармана чистый платок и вытер лоб. На рубашке проступили пятна пота.

– Аркадий, – спросил Гринчук, – ты про тайну исповеди слышал? Пойди постой над морем, полюбуйся, как солнечные лучи нежно целуются с прохладными волнами… Тут товарищ капитан будет сейчас сдавать всех и вся.

Клин вышел из машины.

– Тебя, кстати, как зовут, капитан Стоянов?

– Дмитрий. Дмитрий Иванович…

– Ты что ж так перепугался, Дмитрий Иванович? Разве я страшный?

– Страшный… – честно сказал Стоянов. – Я в жизни так не боялся…

– И хватит о хорошем, – подхватил Гринчук. – Теперь – о плохом. И как можно подробнее. С фактами, именами, паролями и явками.