группировались в партии: если он не принадлежит к одной партии, на него нападают и противостоят, независимо от того, прав он или нет. То же самое произошло при внедрении реформ: была группа сторонников и противников, и во время споров они свирепели. Во-вторых, изменение закона, безусловно, не принесло бы пользы королевской семье и землевладельцам, а только потери, поэтому они, естественно, выступали против этого. Оппозиция против изменений становилась все громче и громче, и громче всех выступал хороший друг Ван Аньши — Сыма Гуан.

Сыма Гуан написал письмо Ван Аньши: «Ваше изменение закона имеет четыре основных недостатка: во-первых, оно ущемляет интересы чиновников; во-вторых, порождает множество правонарушений; в-третьих, стремится к наживе за счет народа; в-четвертых, не прислушивается к советам, чем и вызывает недовольство. Я советую вам закончить дело как можно скорее». Ван Аньши также ответил на письмо Сыма Гуана, опровергая один недостаток за другим, сильным тоном, а в конце добавил: «Я ожидал, что изменение закона вызовет недовольство. Высшее чиновничество ни дня не размышляет о достижении успеха, живет бесцельно. Так продолжается уже долгое время. Если император хочет изменить это, то я выстою, независимо от количества врагов».

Противники снова окружили Сун Шэнь-цзуна и говорили то одно, то другое, от чего у него голова шла кругом. Однажды он сказал Ван Аньши: «Слышал ли ты о „трех недостатках“[4]?». Ван Аньши спросил: «Какие три недостатка? Я не слышал о них». Сун Шэнь-цзуна сказал ему: «Сейчас снаружи есть люди, которые говорят, что мы не признаем закона природы, не слушаем никого вокруг, и даже не следуем правилам наших предков. Что это значит?». Ван Аньши вздохнул и серьезно сказал: «Хоть это говорят».

Сон Шэньцзун спросил: «Значит, мы зашли слишком далеко в реформе?». На что Ван Аньши ответил: «Послушайте, что я имею в виду. Перемены природы — естественная вещь, и они не имеют отношения к реформе. Не стоит этого бояться. Наша реформа соответствует здравому смыслу, поэтому мы не боимся ничьей оппозиции. Что касается несоблюдения правил предков, разве так не должно быть? Подумайте, император Сун Ин-цзун правил сорок лет, сколько раз он пересматривал свои указы? Если старые правила нельзя изменить, то почему император пересматривал их много раз?». Сун Шэнь-цзун радостно кивнул и сказал: «Да, мы не боимся!».

Однако через несколько дней Сун Шэнь-цзун тоже испугался. Оказалось, что в гареме было два человека высокого положения, препятствующих изменениям. Одной из них была супруга императора Сун Жэнь-цзуна — императрица Цао, которая теперь стала вдовствующей императрицей. Другая — супруга императора Сун Ин-цзуна — императрица Гао, биологическая мать Сун Шэнь-цзуна, теперь вдовствующая императрица. Вдовствующая императрица Цао — внучка генерала-основателя Цао Биня, а мать вдовствующей императрицы Гао — ее племянница, а она — ее тетя. Две женщины породнились, и были важными фигурами в гареме. Сун Шэньцзун вынужден был прислушиваться к ним. Эти две старые леди не слишком заботились о других вещах, но знали, что все законы, установленные предыдущим императором, не могут быть изменены. Поэтому они с самого начала очень критично отнеслись к изменениям Ван Аньши. Сун Шэнь-цзун поначалу был очень упрям и не колебался в своем решении проводить реформы, так что вдовствующие императрицы ничего не могли с этим поделать.

Так получилось, что в течение нескольких лет происходили стихийные бедствия. Сначала произошел оползень на горе Хуа, отчего камни летали во все стороны. Потом случилось нашествие саранчи, и не было дождя, так что во многих регионах была засуха. Противники нового закона воспользовались возможностью поднять шум, заявив: «Новый закон потерял сердца людей и оскорбил небеса, что привело к катастрофе. Нужно изгнать Ван Аньши, тогда пойдет дождь». Вдовствующая императрица Цао и вдовствующая императрица Гао тоже воспрянули духом, вызвали к себе Сун Шэнь-цзуна и наставляли его: «Поторопитесь убрать Ван Аньши, небеса разгневаны из-за его изменений закона». Обе они рыдали и всхлипывали.

Ван Аньши сказал: «Три недостатка — это именно то, что я имел в виду»

На этот раз Сун Шэнь-цзун не выдержал и сказал Ван Аньши: «Изменения природы — дело не тривиальное. Нельзя не учитывать разговоров среди людей. Весь народ так сильно жаловался, что две вдовствующие императрицы расплакались». Когда император упомянул вдовствующих императриц, Ван Аньши не выдержал: «Младший брат вдовствующей императрицы Цао забирал у людей дерева, не давая взамен денег, и указывая на других людей, чиновников нового закона. Однако эта попытка не увенчалась успехом. Конечно, они будут против реформы». Словно не слыша, Сун Шэнь-цзун сказал: «Думаю, вам лучше укрыться». Вскоре после этого он снял Ван Аньши с должности первого министра и отправил его в Цзяннин (ныне Нанкин, Цзянсу) в качестве начальника округа, сказав, что тот слишком устал и должен там немного «передохнуть».

Ван Аньши пробыл в Цзяннине менее года, после чего Сун Шэньцзун перевел его обратно на должность первого министра. Однако на этот раз Сун Шэнь-цзун не прислушивался к идеям Ван Аньши и часто менял свое мнение. Сун Шэнь-цзун видел, как многие старые министры выступали против нового закона, и беспокоился, что возникнет хаос. Так совпало, что по небу пролетела большая комета, которая в то время считалась несчастливым предзнаменованием и была названа кометой неудачи. У выступавших против нового закона появилось еще поводов говорить, что виноваты реформы. Вдовствующие императрицы Цао и Гао снова плакали. На этот раз, сколько бы Ван Аньши ни говорил, что комета не имеет отношения к изменению закона, Сун Шэнь-цзун не слушал его. Тогда Ван Аньши сказал: «Когда через несколько дней похолодает и пойдут сильные дожди. Некоторые люди все равно будут жаловаться на новый закон. Что в этом такого страшного?» Сун Шэнь-цзун недовольно ответил: «Разве не лучше было бы, если бы никто не жаловался?».

Увидев императора в таком состоянии, Ван Аньши разочаровался. У чиновников, выступавших за изменение закона, тоже были разные мысли. Лю Хуйцин, Чжан Дун и Цзэн Бу постоянно спорили друг с другом. Ван Аньши предложил уйти в отставку, не желая продолжать дело. Сун Шэнь-цзун не хотел отпускать его, поэтому Ван Аньши принес еще несколько рапортов. Сун Шэнь-цзуну ничего не оставалось, как согласиться. Ван Аньши вернулся в Цзяннин и с тех пор отошел от дел.

С отсутствием Ван Аньши на стороне Сун Шэнь-цзуна, изменения в законодательстве были оставлены, и никаких новых указов издано не было. Однако Сун Шэнь-цзун не отменил уже изданные законы, и новые законы действовали в течение нескольких лет. Ван Аньши оставался