Видимо правду говорят: путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

-Так ей и передам, - подразнила я.

-Ты не посмеешь.

- Почему это?

-Ты слишком добрая, чтобы причинить ей боль, - непринужденно заявил он.

Подцепив часть блинчика, я хотела поднести вилку ко рту, но так этого и не сделала, замерев, глядя на его губы, немного запачканные в уголке кремом. Как завороженная, я смотрела на него и просто умирала от желания слизать его. Невольно покраснев от собственных смелых мыслей, я все-таки проглотила кусочек своего завтрака.

- Как ты себя чувствуешь?

Я непонимающе взглянула на него, только бы он не начал говорить о прошлой ночи - я же умру от смущения.

-Твоя голова. Мы могли бы сегодня поплавать, если тебе уже получше, - будто прочитав мои мысли, объяснил он.

По правде говоря, мне уже надоело сидеть в четырех стенах. Мы жили на острове уже неделю, но я толком и не выходила из дома, и меня расстраивало такое положение вещей - я была уверена - здесь есть, на что посмотреть.

- Я прекрасно себя чувствую! - с большим энтузиазмом, чем следовало бы, воскликнула я, вызвав его искрений смех.

- Вижу - не я один устал от этих стен.

От его слов я почувствовала себя виноватой, ведь из-за меня Брайануу тоже не удалось отдохнуть, хоть я и не просила его сидеть со мной. Он все же не выходил на пляж, говоря, что мы сделаем это вместе, как только я поправлюсь.

- Извини, мне жаль, что так вышло и…

- Прекрати Синди, не стоит извиняться.

Черт, мне было не по себе из-за ее извинений: в случившемся мне стоит винить только себя самого. Ну и Фармера, конечно же. Эта сволочь все-таки сумела подпортить мне отдых. Но Синди я естественно не сказал, кто поставил ее жизнь под угрозу. И именно поэтому она чувствовала себя виноватой.

К счастью, между нами не было отчужденности, которая могла бы возникнуть после прошлой ночи. Я беспокоился – рассвет отрезвит Синди, и она вновь начнет себя винить и отталкивать меня. Но к моей радости, такого не произошло. Мне бы не хотелось, чтобы та стена отчужденности, которую мне удалось разрушить за последнюю неделю, вновь возникла между нами. Это была самая незабываемая ночь в моей жизни, и осознание произошедшего пугало и окрыляло одновременно.

Выбросив все мысли из головы, я вновь принялся наслаждаться своим потрясающим завтраком. Когда я говорил Синди, будто он лучше, чем у Дайны я почти не солгал. Интересно, она специально приготовила мой любимый завтрак или это просто совпадение? Я решил не спрашивать, наверняка зная – она засмущается. Все утро я пытался не смущать ее, делая вид, что ничего особенного не произошло ночью. Хотя меня так и подмывало сказать ей что-нибудь неприличное и понаблюдать за ее смятением. Но опасаясь ее отчуждения, я молчал.

Как только с завтраком было покончено, Синди собрав тарелки, направилась к мойке, открывая мне вид на свою оголенную спину и ножки. Не сдержавшись, я приблизился к ней, встав позади девушки, пока она принялась за мытье посуды. Ее волосы были собранны на макушке с помощью заколки, и ни одна прядь не свисала, открывая потрясающий вид на ее шею. Взявшись за язычок молнии, я открыл ее так, что мне стала видна кромка ее трусиков, и опустил свои руки на ее обнаженную спину, продвигаясь к животу. В то же время я начал мягко покусывать кожу ее шеи, и моя жена еле слышно застонала. Она перестала даже мыть посуду, замерев на месте.

- Продолжай или я тоже остановлюсь.

Вздохнув, но так и не ответив, Синди начала домывать наши тарелки, я же вернулся к своему увлекательному занятию. Пройдясь губами по ее шее, я добрался до мочки уха и слегка ее прикусил - по ее телу прошлась едва ощутимая дрожь, кожа покрылась мурашками. Мне очень нравилось реакция ее тела - почти так же как она действовала на меня.

- У меня для тебя подарок, - сильнее обхватывая ее талию, прошептал ей на ушко.

- Я не любитель подарков, - вздохнув, ответила она, закрывая воду из крана.

Я даже не заметил, когда она закончила с посудой. Развернув ее к себе, я наклонил голову и нежно поцеловал ее в губы, дразня языком и прося впустить меня в сладость ее рта. Положив руки мне на голый на торс, она прошлась ими до моей груди и, обхватив за шею, наконец, раздвинула для меня свои сладкие губки.

- Уверен, этот тебе понравиться, - я все же смог оторваться от ее рта, проговорив ей это.

Она скептически посмотрела на меня, по-прежнему не доверяя. Я многое бы отдал за то, возможность читать ее мысли.

- Ладно, и где же этот подарок? - пробормотала она, застегивая мою рубашку.

Лучше бы она меня сейчас раздевала. Попытавшись успокоиться и очистить голову от порочных дум, я повел ее обратно в спальню.

- Здесь.

Открыв один из сундуков, находившихся в нашей спальне, я отодвинулся назад, давая Синди самой взглянуть внутрь.

- Откуда ты узнал?

Ее щечки очаровательно покраснели, но на это раз не от смущенья – неприкрытый восторг читался на ее лице.

- Я видел картину, которую ты подарила Дайне, и она так тебя расхваливала. Вот я подумал – может тебе захочется запечатлеть остров - здесь много красивых мест и пейзажей.

- Да, я как раз жалела, когда не взяла с собой свои инструменты для рисования.

Я почувствовала, как немного покраснела, вспомнив, что именно хотела нарисовать. Интересно если я осмелюсь сказать ему об этом, он сильно будет смеяться надо мной? Глупая Синди.

- Спасибо, мне действительно нравиться этот подарок.

Он задумчиво взглянул на меня и через секунду сказал.

- Поблагодари меня поцелуем.

Не сказав ни слова, я подошла к нему и слегка подтолкнула ко второму закрытому сундуку, заставляя его опуститься на него, и он оказался на одном уровне со мной. Я разместилась между его расставленных ног, запустила пальчики в волосы мужа и, наконец, дотронулась до таких желанных мною губ. Да, именно, желанных. Может я и не любила Брайана, но я определенно любила и хотела его губы. Такие мягкие и нежные, в отличие от их обладателя. Они заставляли меня терять голову каждый раз, стоило мне прикоснуться к ним.

Его руки гладили мою обнаженную спину, пока я, пройдясь язычком по его губам, попросила Брайана впустить, не встретив с его стороны ни малейшего сопротивления. Он позволял мне руководить этим поцелуем, не пытаясь перетянуть на себя власть, как ни странно. Я терялась в догадках - почему ему так нравится, когда я сама его целую. Может, таким образом, он отмечал то полную мою капитуляцию и подчинение? Отстранившись, я взглянула в его глаза, пытаясь отыскать в них ответ на мучающий меня вопрос. Но я не заметила в них торжества, лишь непонятную мне нежность. Встав и погладив меня по щеке, он вышел из спальни, перед этим сказав, что будет ждать меня на веранде, и мы отправимся с ним в особенное место, где я смогу заняться живописью. Так же он попросил меня переодеться в купальник и дал мне полчаса на переодевание, вызвав мою признательность. Надеюсь, он больше не собирается сам меня переодевать – я ведь полностью поправилась.