Мэг ее разрушила в одно мгновение, неожиданно появившись в его кабинете.

– Мэг, что случилось? – спросил Этьенн, вскакивая из-за стола и подходя к ней.

Он озабоченно взял ее за руки и внимательно посмотрел в обеспокоенные глаза.

– Ты... – Она заколебалась.

– Я? Что я не так сделал?

– Этьенн, ты перерабатываешь. Так ты измотаешь себя вконец. Ты в офисе и днюешь, и ночуешь. Смотрел на себя в зеркало? У тебя измученный, изможденный вид! Я, конечно, понимаю, что на кону не только благополучие всех сотрудников компании, однако ты должен беречь себя.

– Что ты имеешь в виду? Что еще? – нахмурился он.

– Ты, твоя репутация, вернее. Ты ради нас так стараешься, что не думаешь о себе. Даже не намекнул нам, что от нас... от меня зависит и твоя репутация. Из-за одной ошибки мы можем тебя подвести. Ты поэтому такой расстроенный последнее время?

Ее беспокойство умилило Этьенна.

– С чего ты взяла, что я расстроен, та cheri.

Мэг недовольно скрестила руки на груди.

– Ты обещал меня не обманывать.

– Помню. Правда в том, что я совсем не думал о своей репутации.

Он улыбнулся ей, отчего Мэг еще больше нахмурилась:

– И в чем же тогда причина твоего плохого настроения?

– Я не говорил, что был расстроен.

– Этьенн! Как будто я могла этого не заметить! Ты был чем-то озабочен всю неделю, все время хмурился и... твои глаза.

– Что мои глаза?

Мэг опустила взгляд и покраснела:

– Ладно, забудем о них. Но что-то с тобой не так. Я знаю!

Что ему ответить? Этьенн не хотел признаваться в своих беспокойствах, что он может обидеть или разочаровать Мэг в будущем. Он дал обещание, что они будут друзьями и бизнес-партнерами. Тот факт, что ему нелегко давалось держаться в рамках дружеских отношений с ней, было его личной проблемой.

– Или... Этьенн? Я знаю, что не имею права вмешиваться, но... Как я уже говорила, я посмотрела о тебе в Интернете. Уверена, что этот период года для тебя очень тяжелый. Не хочу показаться нечуткой. Если тебе нужно время, чтобы побыть одному, скажи. Обещаю, мы все вместе поработаем и за тебя тоже. Этьенн, ты нам так облегчил жизнь! Я бы хотела хоть чем-то помочь тебе сейчас...

Голос ее осекся. Этьенн посмотрел на нее и заметил, что Мэг нервно теребит пуговицу своей блузки. Он снова взял ее за руки и крепко их сжал:

– Мэг! Я не хочу, чтобы ты беспокоилась из-за меня.

– Но...

– Это мои проблемы. Не волнуйся. Я привык решать их. Это моя работа.

– Может быть, но ты же человек! И думаю, что ты хотел бы взять выходной на восемнадцатое июля, разве нет?

Этьенну стало не по себе, когда она решительно назвала пугающее его число. Однако его восхитили смелость Мэг и то, что она продолжала настаивать на том, чтобы он подумал о себе.

– Это приказ, Мэг?

Она вздернула подбородок:

– Нет. Это совет друга.

Он никогда этого не делал. Этьенн крепко сжал ее пальцы и притянул Мэг к себе.

– Не все так просто, Мэг. Я был плохим мужем для Луизы. Ребенок был нужен мне, а не ей. Она хотела порадовать меня, подарив наследника. Если бы я думал о ней, а не о своих обязанностях, то мы могли бы узнать о ее проблемах с сердцем и избежать ненужного риска. И потом я сгоряча переложил часть ответственности за смерть Луизы и ребенка на свою мать. Мне надо было не допускать ошибок, пока они были живы. Сейчас ничего исправить уже нельзя. В любом случае, Мэг, тебе не нужно обо мне волноваться. Работа, с одной стороны, разрушила мою семью, но, с другой стороны, это единственное, что позволяет мне жить дальше. – Тут он заметил, как по щекам Мэг скатились две огромные слезы. – Ты же говорила, что не плачешь никогда?

– Это правда, – выпалила она, смахивая слезы. – Я не плачу. Я просто очень сердита.

– На кого?

– На тебя. Почему ты считаешь, что должен быть идеальным и ответственным за все и всех? Это неправильно! Люди сами должны отвечать за свое счастье, но... Нет, я больше ничего не буду говорить. Я не имею права тебя учить жить, тем более что мне трудно представить, как я чувствовала бы себя на твоем месте. Ну почему я никогда не могу держать язык за зубами!

– Я всегда рад, когда ты говоришь, что думаешь.

Мэг покачала головой:

– Знаю. Но я считаю, что мне нужно научиться время от времени уметь прикусывать язык. Пока это трудно.

– Не беспокойся обо мне, Мэг. Все нормально. Вот только... Ты сама знаешь, что меня тянет к тебе. Я не хочу уезжать.

– Ты все еще волнуешься, что можешь причинить мне боль? Как я уже сказала, мое эмоциональное состояние – это моя проблема! Ты не можешь отвечать за меня! Мы договорились, что ты будешь учить меня, а не подкладывать все время солому и сдувать с меня пылинки.

– Ты уже знаешь достаточно, чтобы самостоятельно руководить компанией.

– Есть что-то еще, что мне нужно знать? Не так уж и много.

– Возможно... тебе не помешает урок танцев.

Глаза ее широко распахнулись.

– Ты шутишь? Мне нужно уметь и танцевать? Не вижу в этом смысла! Когда мне это может пригодиться? Мы будем танцевать в Париже?

Этьенну не хотелось лгать ей...

– Обязательно, – отозвался он.

Что-нибудь придется организовать. Сейчас было самое время заняться танцами, чтобы расслабиться после напряженной недели. И ему не терпелось почувствовать Мэг в своих объятиях.

– И когда мы начнем?

– Прямо сейчас. Пойдем.

– Прямо на глазах у всех?

– Они могут к нам присоединиться.

Мэг откинула голову и рассмеялась:

– О! Им это понравится! Вот только ты сам будешь объяснять им, что урок танцев входит в их прямые обязанности.

– Да ладно, Мэг, – прошептал Этьенн. – Скажу, что тебе очень захотелось отвлечься от работы. Они сделают все, о чем бы ты их ни попросила.

– И о чем бы ты их ни попросил тоже. Ага, не удивляйся. Ты, может, не заметил, но они тебе доверяют и относятся как к своему.

Ее замечание заставило Этьенна занервничать. Что бы ни говорила Мэг, он нес ответственность за компанию и ее сотрудников, а самая главная выставка была впереди.

– Ты хочешь сказать, они не обратятся в профсоюз с жалобой на меня, если я заставил их танцевать танго на рабочем месте?

– Думаю, они будут приятно поражены твоим нетрадиционным методом работы с коллективом. Вот только нам нужна музыка! Что мы будем делать?

Все оказалось легче, чем сначала показалось Мэг. У Джеффа в машине обнаружился вечно там валяющийся МРЗ-плеер с маленькими колонками. После долгого поиска среди записей хип-хопа и джаза были найдены несколько песен, под которые можно было танцевать бальные танцы.