– Сколько же тут полегло людей? – испуганно прошептал Еж.

Чем дальше двигался их маленьких отряд, тем больше виднелось костей. И тем выше становились валуны. Теперь рыхлые камни достигали человеческого роста, и каждому из них была придана более ровная форма. Стесаны бока, сглажена вершина. И у каждого такого обработанного камня лежали груды человеческих костей.

– Это не просто заблудившиеся путешественники, – совсем тихо сказал Еж.

Нок и сама это видела. Мало того, всей душой чувствовала, что здесь ритуальное место, где совершались магические обряды. И люди были жертвоприношением для кровожадных богов. Только кто совершал эти страшные обряды? Не желает ли охотник Ог принести кровавую жертву на обтесанных валунах?

Солнце почти опустилось за спины путников, стало красным, и его усталые лучи лишь слабо скользили по земле. Жара внезапно прекратилась, и подул резкий, прохладный ветер. Он мгновенно высушил пот с тела Нок и заставил ее ежиться и вздрагивать. Сок во фляге закончился, давно уже не стало хлеба и сыра.

А охотник Ог все ехал и ехал впереди и даже не оглядывался. Его ровная спина с длинным мечом призрачно белела в насевших прозрачных сумерках, и казалось, что он вовсе забыл о своей новой покупке. Казалось, что ему уже нет никакого дела до ребенка, парнишки и девушки, что двигались следом за ним. Лишь неустанные псы чутко несли свою службу, не отставая и не отвлекаясь. Они беспокоились, изредка подвывали, но от детей не удалялись.

Травка неловко повернулась и внезапно, вцепившись в тунику Нок, попробовала подняться на ноги. Ее цепкие пальчики больно ущипнули девушку за кожу, кобылка дернулась, и обе наездницы полетели вниз, прямо к подножию валунов. Миг – и перед глазами Нок скалился в наглой усмешке голый череп. Совсем близко, буквально на расстоянии ладони. Травка приземлилась девушке на живот и коротко зашипела, точно злая кошка. Плечо Нок заныло от удара о землю. Хорошо еще, что под ней оказалась только земля, а не камни и не скалистые обломки, иначе бы костей точно не собрала… Начались невезения, и все потому, что на руках теперь нет оберегов.

Уставившись на оскаленный череп, девушка поняла, что сейчас закричит и будет биться в истерике не хуже Травки. Повернувшись на бок, Нок почувствовала, как рука наткнулась на что-то гладкое и длинное, видимо, на человеческую кость. Наверное, с остатками недоеденной хищниками плоти. Глянула… и тихо завыла от ужаса.

Еж тут же ринулся ей на помощь, но его опередил Ог. Первым делом он поднял Травку и внимательно осмотрел ее. Девочка лишь слабо мотнула головой и некрасиво сморщила лицо.

– Цела, – удовлетворенно сказал Ог, поставил Травку на землю и протянул руку Нок. – А ты как?

Девушка поднялась, и охотник положил тяжелую ладонь ей на плечо. Велел поднять глаза и секунду всматривался в ее лицо. Внимательный взгляд его темных глаз заставил Нок поежиться и почувствовать ледяную пустоту страха внутри.

– Ты тоже цела. Синяки не считаются, – сказал Ог и добавил: – Ехать можете. Давайте быстрее, надо бы убраться отсюда до темноты. Здесь недалеко есть река и удобное место, там и переночуем. Помоетесь, поедите и отдохнете.

Несмотря на обещание отдыха, Нок не успокоилась. Браслетов на руках не было, а потому рассчитывать на благосклонность духов не приходилось. Не видать ей ничего хорошего сегодня, и в ближайшее время тоже.

С помощью Ога обе девочки вновь оказались верхом на обеспокоенной лошадке. Травка, вцепившись в то, что новый хозяин назвал лукой седла, снова попробовала встать. Нок отвесила ей хороший подзатыльник и сразу же услышала низкий голос охотника:

– Не бей ее. Не смей бить ребенка.

Ничего себе, нашел ребенка. Погоди, скоро узнаешь, хозяин, что это за ребенок. Может, даже в эту ночь химаи придут по душу Травки. И по их души заодно. Вот тогда посмотрим, обрадуешься ли ты своей покупке.

– Не отставайте, – велел хозяин и поскакал вперед.

Солнце совсем опустилось за редкий пролесок, и даже его розовые отблески успели погаснуть. Грозными стражами выглядывали из сумрака валуны, и казалось, что они думают невеселую, страшную думу. Точно перебирают в памяти все те обряды, что довелось им пережить. Даже бодрый Еж притих, перестал вертеть головой и, вытащив из мешка единственную рубашку, натянул на тело. Видимо, холод и страх пробрали и его.

Нок стало казаться, что под валунами прячутся какие-то тени, перетекают с места на место, точно живые, подвижные существа. И таращатся, таращатся на путников. Но Нок была уверена, что это не химаи. Химаев она бы почувствовала. Слишком часто ей приходилось обороняться от них по ночам.

Охотник повернул вправо, и его кобыла начала спускаться вниз, куда-то в овраг. Послышался легкий, умиротворяющий шум воды, потянуло влагой. Усилившийся ветер донес запахи влажной земли и речных трав.

– Не надо бояться костей и химаев, – вдруг сказал Ог, оказавшись совсем близко. – Это вовсе не то, чего стоит опасаться. Мы почти приехали, скоро сможем поесть и отдохнуть.

И действительно, не успели они проехать и пятидесяти шагов, как блеснула в темноте река, щедро отражая поднявшуюся половинку Аниес, засияли радостно звезды, и шумно зафыркали лошади, почуяв воду и близкий отдых.

– Приехали. Спускайтесь. Еж, помоги девочкам. Я разведу огонь и приготовлю ужин, а вы сбегайте на речку и искупайтесь.

Нок вздрогнула при мысли о купании в черной воде рядом с проклятыми жертвенными камнями. Ну конечно, самое время для купания, чтобы пришли химаи и сожрали их всех. Схряпали, а кости раскидали около своих валунов.

– Не схряпают вас химаи! – зло сказал Ог, повернулся и в упор посмотрел на Нок. – Ты будешь видеть свет от костра, и два моих пса будут рядом с вами. Все трое пошли и хорошенько отмылись. Ясно? Или повторить? Как вы должны отвечать своим хозяевам?

Нок торопливо сложила ладони, поклонилась и ответила:

– Да, господин… Ой, да, Ог… простите, Ог.

– Все, простил. Смотри за ребенком и не смей ее бить. Ясно?

– Да, Ог, – торопливо ответил за Нок Еж.

Что сейчас произошло? Как хозяин угадал ее мысли? Случайность это или его магия? Или это его воля, которая проникает во всех, даже в лошадей и собак?

Возражать не имеет смысла, да и какие права у рабов? Потому, осторожно всматриваясь во мрак и постоянно оглядываясь, Нок и Еж спустились к реке. Берег оказался песчаным, мягким и удобным. Вода не текла – медленно ползла, довольная и безмятежная. Несколько ив, склонившись вниз, тянули ветви к реке, точно жалуясь на свою судьбу. Темнота расползалась из-под их ветвей и о чем-то тихо переговаривалась с ленивой водой.

Еж отошел немного в сторону, и один из псов тут же двинулся за ним. Травка и Нок остались в том месте, где хорошо виднелся костер.

Быстрыми движениями девушка скинула одежду, раздела Травку и, взяв ее на руки, вошла в воду. Охотник дал кусок мыла, которое пахло сосновыми и мятными маслами. Густая пена удивила и Травку, и Нок. У мамы Мабусы они пользовались серым вонючим мылом, от которого жутко щипало глаза. Потому обычно обходились просто водой. Только голову мыли специальными отварами из мыльнянки и лечебных трав. А тут – настоящее, господское мыло, нежное и мягкое, которое буквально тает в руках и так славно омывает кожу, точно шелковые ткани к ней прикасаются.