litbaza книги онлайнИсторическая прозаСуд идет. О судебных процессах прошлого. От античности до новейшей истории - Алексей Кузнецов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 43
Перейти на страницу:

«Тому, кто не был свидетелем, нельзя себе представить ни взрыва звуков, покрывших голос старшины, ни того движения, которое, как электрический толчок, пронеслось по всей зале. Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног, возгласы: «Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!» – все слилось в один треск, и стон, и вопль. Многие крестились; в верхнем, более демократическом отделении для публики обнимались; даже в местах за судьями усерднейшим образом хлопали… Один особенно усердствовал над самым моим ухом. Я оглянулся. Помощник генерал-фельдцейхмейстера, Г. А. Баранцов, раскрасневшийся седой толстяк, с азартом бил в ладони. Встретив мой взгляд, он остановился, сконфуженно улыбнулся, но, едва я отвернулся, снова принялся хлопать…» – вспоминал через несколько десятилетий председатель суда, которого этот процесс сделал всероссийской знаменитостью.

Приговор был опротестован, а полиция попыталась вновь арестовать Веру Засулич, но той удалось скрыться. Кессель принес протест в кассационный департамент Сената, указав на семь кассационных поводов, которые должны были, по его мнению, послужить основанием для отмены приговора. Сенат в подробно мотивированном решении отклонил шесть поводов, признав имевшим место и существенным один, касавшийся вызова свидетелей; он постановил приговор отменить и направить дело на новое рассмотрение в Новгородский окружной суд. Однако, поскольку Засулич в руки российского правосудия более никогда не попадала, дело рассмотрено не было.

После дела Засулич власть более не пыталась придавать политическим процессам видимость уголовных и доверять вынесение решения по такого рода вопросам присяжным. Министр Пален был снят с должности и «сослан» в Государственный Совет. А. Ф. Кони отказался добровольно уходить в отставку и был через некоторое время переведен в Санкт-Петербургскую судебную палату и поставлен во главе ее гражданского департамента (что стало для специалиста по уголовному праву делом новым и непростым). Через месяц по окончании процесса, в мае 1878 года, были приняты два закона, ограничивавшие юрисдикцию суда присяжных и передававшие все дела о государственных преступлениях на рассмотрение судебных палат, Особого присутствия Правительствующего Сената либо Верховного уголовного суда.

15. Вершина адвокатского красноречия (Дело крестьян села Люторичи, Российская империя, 1879 год)

По известному выражению Н. А. Некрасова, в 1861 году «Порвалась цепь великая, порвалась – расскочилася: одним концом по барину, другим по мужику!» По целому ряду причин крепостнические отношения, складывавшиеся веками и по меньшей мере в течение двух веков существовавшие в полном объеме, изживались медленно и во многих случаях болезненно. История пореформенного суда полна делами о спорах между помещиками и крестьянами по поводу земельных и долговых отношений. Часто это дела не гражданские, а уголовные: не видя возможности отстоять свое право на землю, действительное или мнимое, крестьяне прибегали к насилию в отношении помещиков, их управляющих и представителей государственной власти.

Одним из самых известных примеров подобного рода явилось дело по обвинению тридцати четырех крестьян села Люторичи Епифанского уезда Тульской губернии в оказании сопротивления должностным лицам при исполнении ими судебного решения. Оно рассматривалось в заседании Московской судебной палаты в городе Тула 17 декабря 1880 года.

ИЗНАНКА ВЕЛИКОЙ РЕФОРМЫ

Село Люторичи в дореформенные времена принадлежало одному из богатейших российских помещиков, правнуку Екатерины II графу Алексею Васильевичу Бобринскому. Типичный русский барин по своему образу жизни, он вместе с тем, в отличие от многих аристократов, «проживавших» свои состояния, был рачительным хозяином, что и проявилось в разделе земли после отмены крепостного права. Для понимания произошедшего необходимо напомнить, что размер надела освобождаемого крестьянина определялся его соглашением с помещиком. За выкуп помещик обязан был предоставить надел не меньше определенного законом размера, но имелась и другая возможность: крестьянин мог забрать гораздо меньший участок земли, явно недостаточный для ведения полноценного хозяйства, зато бесплатно. Особенно часто помещик стремился раздать такие наделы в Черноземье, где земля могла приносить высокие доходы, и, следовательно, сохранить в своих руках как можно больше пашен было для помещиков выгоднее, чем получить за них единовременный выкуп (в отличие от помещиков нечерноземных губерний, зачастую предпочитавших как можно больше земли превратить в деньги).

«Это был крупный, некрасивый человек, но с осанкою и манерами вельможи. Никто так не любил и не умел угощать, как он, и его приезды осенью в Покровское всегда сопровождались целым обозом разной снеди и пития. Он был очень умен и образован и считался выдающимся председателем собраний».

Владимир Владимирович Мусин-Пушкин[2].

После отмены крепостного права граф, стремясь сохранить в своих руках как можно больше земли, убедил крестьян взять бесплатно так называемый «четвертной», или «кошачий» надел, в результате чего люторичские крестьяне получили при разделе примерно по три четверти десятины на душу мужского пола; за прошедшие полтора десятилетия эти наделы из-за прироста населения еще сократились. Поскольку крестьянские земли со всех сторон были окружены графскими, жителям села не к кому было обратиться с просьбой об аренде, кроме как к своему бывшему хозяину. Граф и его управляющие пользовались этим положением, сдавая земли в аренду на совершенно кабальных условиях и жестко взыскивая долги и неустойки через суд. Помимо этого некоторые управляющие пользовались неграмотностью крестьян для извлечения дополнительных доходов в свой карман. Такое положение рано или поздно должно было закончиться взрывом.

ВЗРЫВ

22 апреля 1879 года судебный пристав Тульского окружного суда Прусаков явился в Люторичи для взыскания с крестьян по трем исполнительным листам более восьми тысяч рублей в пользу графа Бобринского и его управляющего Фишера. Крестьяне заявили, что эти деньги уже уплачены, и Фишер попросил отложить взыскание, но через две недели вновь пригласил пристава приехать для взыскания долгов. Когда пристав вместе с семью полицейскими чинами прибыл в Люторичи и попытался начать опись имущества, несколько сот крестьян, как мужчин, так и женщин, вооруженные камнями, палками и сельскохозяйственным инвентарем, оказали сопротивление, причем волостного старшину Ширяева довольно сильно избили. Приставу пришлось отступить, но он в тот же день уведомил прокурора окружного суда о происшедшем.

5 мая по вызову вице-губернатора в Люторичи прибыла военная команда – батальон Тверского полка в составе четырехсот вооруженных солдат. Группа чиновников под прикрытием взвода солдат направилась производить опись крестьянского имущества. Большая толпа крестьян окружила взвод, стала избивать переписчиков. В этот момент на колокольне раздался звон, один из крестьян ударил в набат. По словам начальника военной команды, «солдаты растерялись, не знали, что делать, так как приказано было употреблять оружие». На помощь окруженному взводу пришли остальные солдаты военной команды. Им удалось оттеснить крестьян. Девятнадцать человек «зачинщиков» были арестованы. На следующий день под угрозой применения оружия началась опись. Батальон оставался в Люторичах до 9 мая, когда опись была закончена.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 43
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?