Мысль позвонить в офис исчезла, не успев появиться. Мисс Ньюман сказала, что его там нет. Кроме того, Джейк может рассердиться, если узнает, что его дворецкий о нем беспокоится.

И Мариотт без особого желания вернулся к своей петрушке.

Эш накормила животных, но, когда подумала, что надо поесть самой, желудок ее взбунтовался. Она уже не помнила, когда была так расстроена.

— Говорить с этим человеком хуже, чем ходить к зубному врачу, — вслух произнесла она.

Но дело было не только в этом. Она-то знала. Знала весь вечер, когда прогуливала собаку, играла с котятами, навещала барсучонка. Знала, когда складывала белье в стиральную машину. Знала, когда взялась за штопку, копившуюся уже несколько месяцев.

Она знала, когда еще раз заглянула в комнату своего незваного гостя. Он не пошевелился. И она не пошла дальше порога. Ее запястье все еще так хорошо помнило ту бессознательную ласку, как будто его пальцы все еще держали ее руку. Эш невольно поежилась и снова взглянула на спящего мужчину.

Слава Богу, что он спит. Слава Богу, что он тогда не проснулся. И, слава Богу, больше всего за то, что он не видел, как подействовало на нее его прикосновение. У нее холодела кровь, стоило ей подумать, как бы он воспринял ее реакцию. Чем бы он ее счел — слабостью? Наивной сентиментальностью?

Эш покачала головой. Она сама не могла понять. Скорее всего, она просто устала, с надеждой подумала она. И не просто устала, а переволновалась. Этот несчастный случай, угрозы Джейка по поводу Расти, все вместе. Неудивительно, что она так напряжена.

И поездка в больницу напомнила ей о Питере. Обычно она старалась не думать о тех старых ранах. Сегодня же все напомнило ей о них. Ничего странного, что она расстроилась. Воспоминания и сражения: естественно, она почувствовала себя уязвимой. Надо хорошо поспать, и все придет в норму.

Она попятилась из комнаты Джейка, тихонько притворив за собой дверь. При свете дня те ощущения, которые он вызвал в ней своим прикосновением к ее руке, исчезнут, уверила она себя. Это какое-то временное затмение, результат тяжелого дня. И больше ничего. Завтра она над ними посмеется. Лучше всего поскорее забраться в постель и обо всем забыть.

Но, закрывая дверь своей спальни, она дышала так тяжело, будто спасалась бегством от врага. И врагом этим был не Джейк Дейр, в этом она могла честно себе признаться. Этим врагом была она сама.

Следующий день выдался ясным и теплым. Над живой изгородью лениво жужжали пчелы. Несмотря на густые утренние тени, было жарко и тихо. Золотистые поля, казалось, расплывались в мареве на горизонте. Далекая церковь напоминала неуверенно стоящую игрушку.

В половине седьмого Джейк Дейр еще крепко спал. Даже просунутый под локоть нос ретривера, которого Эш не успела отозвать, не разбудил его. Женщина с собакой вышла в сад.

— Все будет в порядке, — сказала Эш сама себе, наслаждаясь открывающимся видом. — Обязательно будет.

В Лондоне Мариотт ходил по квартире, задергивая жалюзи, чтобы туда не проникало утреннее солнце. Он уже проверил и обнаружил — Джейк ночью не появлялся. Он уже знал, что позвонит в контору Дейра, как только она откроется.

Новый владелец Гейт-хауса тоже провел бессонную ночь. Он сидел за письменным столом, заваленным счетами, и быстро подсчитывал. Зазвонил телефон. Он схватил трубку, торопливо вытянул повыше антенну. Подождал. Молчание.

— Не тратьте моего времени попусту, — устало сказал он.

В конторе Джейка Дейра его личный помощник и секретарша смотрели друг на друга с недоумением. Они только что положили трубку после звонка Мариотта.

— Он поехал к этой Лоуренс, — сказал Тони Андерсон. — Не мог же он заблудиться.

Секретарша работала с Джейком с того самого времени, как тот открыл свою контору. Она лучше Тони и Мариотта знала, насколько нехарактерно для Джейка не вернуться в назначенное время.

— Возможно, ему пришла в голову какая-нибудь гениальная идея.

— Да ладно тебе, Барбра.

— Вполне вероятно. В последнее время он слишком себя загоняет. Я это вижу.

— Ну а я нет.

— Когда он в последний раз был в отпуске? — с вызовом спросила она.

— Ну… Его семья приезжала на Рождество.

По выражению лица Барбры можно было очень ясно понять, что она думает о матери и сестре Джейка.

— Какой это отпуск. Он собирался покататься на лыжах, да так и не собрался.

— Ну, мисс Ньюман сняла шале. Но у них в последнее время не заладилось. Видно, он решил, что там ему не отдохнуть, — возразил Тони.

— Все так, но он никуда не поехал вместо этого. И стоило ему вернуться из Бразилии, как он начал работать по шестнадцать часов в сутки. Это неправильно. Вредно для здоровья.

Тони облокотился о край ее стола.

— Слушай, если бы он разбил машину, мы бы уже узнали… У него есть документы, кредитные карточки.

— Они могли быть… уничтожены, — сказала Барбра. Она отличалась богатым воображением.

— И его могли умыкнуть инопланетяне, но я готов поспорить на что угодно, что этого не произошло. Он деловой мужик, Барбра. Он выбирался из самых сложных ситуаций во всех концах света. Он может позаботиться о себе.

— Радиотелефон выключен, — обреченным голосом сообщила она.

— Возможно, ему не хочется, чтобы его беспокоили.

Барбра многозначительно взглянула на него.

— Почему?

— Ну… — Тони не мог придумать причины, достаточно уважительной даже с его собственной точки зрения. — Может, он сбежал с Рози Ньюман, устроил ей медовый месяц, — предположил он ухмыляясь.

Барбра лишь слабо улыбнулась.

— Вот этого он как раз и не сделал. Мадам уже звонила сегодня утром. Если он сам отключил телефон, то, скорее всего, чтобы она ему не надоедала.

Это был тот редкий случай, когда Розалинд Ньюман завтракала вместе со своим отцом. Он вошел в красивую комнату для завтраков нахмурясь.

— Ничего нового, — сообщила она сразу же, как увидела его. — Он где-то залег. Робот, который за ним присматривает, отказывается сообщить, где он.

Лицо ее отца стало еще более хмурым.

— Все это скверно. Боже милостивый, Рози, зачем ты все так затянула?

Она пожала плечами.

— Я думала, он прибежит назад. Они все так делают.

Ее отец фыркнул.

— Это те дураки, с которыми ты обычно имеешь дело. Тебе не приходило в голову, что Джейк Дейр от них отличается?

— С чего бы? — жестко спросила она. — Он ведь все равно мужчина, разве не так?

Он захохотал, как залаял.