петле. Красующиеся в трех метрах литые ворота Снегин тоже оценил: непрошибаемы. Богатство и нищета буквально в двух шагах, всего лишь разделенные забором.

Снегин вздохнул и вошел в калитку со словами:

– Хозяева! Есть кто дома?

Ответом ему был петушиный крик и птичий гомон. Воняло куриным пометом. Воняло так, что хотелось зажать нос и убежать.

Но Снегин пересилил себя, прошел к дому через непозволительно заросший травой участок и чертыхнулся, ударившись головой о низкую притолоку. Хотя роста Снегин был не выдающегося. Но этот старый дом, а точнее изба, стоял на дубовых пнях, ушедших почти по маковку в землю. Участок же, как Снегин обратил внимание, был чудовищно захламлен. Заметить, что на нем отсутствует такая важная деталь, как машина, и в самом деле было трудно, если эту машину намеренно не искать.

– Хозяин? Андрей Петрович Гнедой, вы дома?

ФИО свидетеля Снегин выяснил заранее, чтобы знать, как обращаться к ценному кадру. Машина Гнедого оставалась единственной ниточкой, ведущей и к громкому ограблению, и к убийству Копылова. Как-то же преступники вышли на эту «Ладу». Им ее еще надо было отыскать среди всевозможного хлама, заполонившего владения Гнедого.

Андрей Петрович обнаружился в избе, на кровати с бельем такого цвета, будто в последний раз его стирали в то время, когда настоящая Берлинская стена еще не рухнула. Андрей Петрович на этом почерневшем постельном белье безмятежно спал.

Снегин кашлянул. Потом не выдержал, подошел к кровати и потряс хозяина за плечо:

– Андрей Петрович! Гражданин Гнедой! Проснитесь!

– А? Что? – тот открыл глаза, и взгляд Гнедого далеко не сразу сфокусировался на госте. Ахнуло перегаром, и Снегин невольно отошел на почтительное расстояние. Тут-то Андрей Петрович и заметил, что он в доме не один.

– Ты кто?

– Из полиции.

Снегин повернулся к свидетелю боком, чтобы та половина лица, на которой красовался злополучный синяк, оставалась в тени.

Гнедой резко сел, мучительно пытаясь вспомнить, что такого он натворил в бессознательном состоянии. На столе Снегин приметил две литровые емкости: одну пустую, другую с мутной жидкостью, которой оставалась еще добрая половина бутылки. К горлу подкатило, и Снегин понял, что жидкость – это самогон. Спиртное с недавних пор Снегин вынюхивал безошибочно.

– Я по поводу вашей машины, – сразу успокоил он свидетеля. Как бы со страху Андрей Петрович не сочинил небылицу.

– Какой машины? – наморщил низкий лоб Гнедой.

– У вас ведь машину угнали. Бежевую «Ладу».

– Нашли, что ли?

– Нет. В том-то и странность.

– Ну и х… с ней.

– Да не получается, Андрей Петрович. Нам очень уж надо узнать, куда она делась, машина ваша. Вы сами-то кого подозреваете?

– Да хулиганье какое-нибудь. Пацаны взяли погонять.

– И решили не возвращать?

– Да я даже забыл, что она на ходу.

– Она оказалась на ходу, – вздохнул Снегин. – Еще на каком ходу! И не пацаны ее угнали, Андрей Петрович, а люди серьезные. Еще у них был шокер и мешок для денег. А вот как они узнали, что у вас есть практически бесхозная машина и ее можно угнать так, что вы этого даже не заметите? Это ведь уникальный случай – такой нерадивый хозяин, как вы. Я не верю в совпадения.

И он тоскливым взглядом обвел колченогий стул, хромой комод и накренившийся старый шкаф, под который, чтобы не рухнул, была подложена стопка книг. «Война и мир», – прочитал на корешке Снегин, посочувствовав классику, который сам не ведал, зачем писал аж четыре тома. И как они будут использованы.

Хозяин этих руин смотрел на Снегина озадаченно.

– Вот, к примеру, ваш сосед, – развил свою мысль он.

– Который?

– Хотя бы тот, что справа. Каменный особняк в три этажа.

– Пашка-то? Ну, вы даете! – Андрей Петрович хлопнул себя по ляжкам и расхохотался. – Он же олигарх! У него джип, у бабы его джип. Даже у тещи машина, иномарка. И тоже джип. Мне в калитку-то видно, кто к соседнему дому подъезжает и на чем, они аккурат напротив моего разворачиваются, чтобы в свои ворота вписаться. К себе меня сосед не зовет, понятное дело. Быдло мы. А сам-то кто? Бандюга!

– А чем он занимается? – спросил Снегин исключительно ради того, чтобы поддержать беседу. – Или вы не в курсе?

– Бар у него в Москве, может, и не один. К Пашке девки приезжают, когда он бабу свою на юга сплавит. Одна ничего так, душевная. А другая у меня как-то пряталась.

– Почему пряталась? – Снегин насторожился уже после слова «бар».

– Так не хотят они к нему ехать. Силой заставляет. Работают они у него.

– В баре? Кем?

– А кем там можно работать? Официантками, небось.

«Я, кажется, нашел, – ликуя, подумал Снегин. – Теперь-то Танжерову не отвертеться».

Снегин не сомневался, что Пашка-сосед – это не кто иной, как Паша-Тяж. Ну не бывает таких совпадений! Машину угнали из Ждановского, и в Ждановском же оказался загородный дом владельца бара, в котором Снегин чисто случайно нашел номер от этой машины.

Сегодня он так же случайно, по везению и на одной только интуиции обнаружил след, ведущий к украденным деньгам.

– Расскажите мне подробно об этих девушках. – Снегин огляделся: куда бы сесть?

Изба напоминала поле после Куликовской битвы: усеяна костями, только куриными и еще бог знает какими. Хозяин не утруждал себя уборкой. Кроме обглоданных костей на полу валялись штаны Андрея Петровича, дырявые кеды, грязные носки, кусок бечевки и даже змеевик от самогонного аппарата. Ориентироваться в этом бардаке было также трудно, как и на захламленном участке.

Недолго думая, Снегин смахнул с ближайшего стула какое-то барахло и сел. Но тут же встал: колченогий стул опасно качнулся.

– Да вы на диван садитесь, – гостеприимно предложил хозяин, приглаживая жидкие волосенки. – Я сейчас чайку…

– Не надо! – испугался Снегин.

Посуда здесь была такая же черная, как и постельное белье, – похоже, Гнедой и не подозревал о существовании моющих средств.

Хозяин встал, и Снегин невольно заморгал, увидев, что Андрей Петрович в дырявых семейных трусах. Гость поддел ногой штаны, чтобы обратить на них внимание владельца.

– Сколько времени-то? – без особого интереса спросил Гнедой, надевая штаны, и посмотрел сначала на гостя, а потом в окно, где сгущались дождливые осенние сумерки.

– Четыре часа. Пятый.

– Утра?

– Дня.

– Это сколько же я спал?

– Вам виднее. – Снегин невольно вздохнул. Жидкий телепортатор в действии. Гнедой потерял как минимум сутки из своей жизни. Хотя о чем тут жалеть? В убогой захламленной избе пахло тухлятиной, к тому же стоял колотун.

Словно услышав его мысли, Андрей Петрович посмотрел на бутылку с мутной жидкостью, и лицо его расцвело:

– А может, того? – он щелкнул по кадыку. – За знакомство?

– Я не пью, – Снегин еле сдерживался.

Его преследовал злой рок.

– Закодированный? – сочувственно спросил Андрей Петрович. – Или болеете?

– А просто непьющих людей что, не существует?

Хозяин смотрел на него озадаченно. Похоже, в круг его знакомств такие люди не входили.

– Расскажите мне о девушках, – вернул его на путь истинный Снегин. – Вы упомянули, что одна у вас как-то пряталась. А причина?

– Избил ее Пашка. Ломалась, видать. А он этого не любит.

– Подробности?

– Дело было ночью. Сплю я, значит, и вдруг чую – в дверь барабанят: пустите меня, пожалуйста! А дверь-то у меня не заперта. Чего тут красть? Смотрю – влетает. Симпатичная такая. Только трясет ее. Сразу видно: не в себе девка. «Можно у вас переночевать? – спрашивает. – Я боюсь с ним оставаться». А мне жалко, что ли? Вон, кровать за занавеской, – Андрей Петрович кивнул на дырявую ситцевую шторку, за которой, похоже, была каморка.

– С чего вы взяли, что Паша-сосед девушку бил?

– Так она сама сказала. Плакала. В баре, говорит, я работаю. А Пашка владелец. Позвонил, сказал – приезжай. Баба его опять на юг укатила вместе с детьми. Перепил, видать. Бузить начал. Девчонка мне подробностей, понятно, не докладывала. Кто я ей? Поревела и спать легла. А утром на автобус пошла. К Пашке больше не заходила. Только я потом опять ее в окно увидел. Уломал, видать, Пашка-то. Или заставил. А может, денег много дал. Я же говорю: олигарх. А девкам что сейчас надо? Денег побольше. Пусть хоть сволочь, лишь бы богатый, – Гнедой брызгал слюной от негодования, явно жалея, что он не богатая сволочь. Поэтому и женской руки в доме не чувствуется.

– И часто к нему девушки приезжают?

– Не то чтобы часто. Он ведь женатый. Баба у него злющая. У ней особо не забалуешь. С другой стороны, и Пашка мужик еще не старый. И при деньгах. Она ведь его детьми повязала. Как же! Сынок, наследник. И дочка. Но дети детьми, а природа природой. Оно и понятно: девчонки, которые к Пашке приезжают, когда бабы его нет, все молодые, симпатичные, а она – колода. Во! – Андрей Петрович расставил руки, чтобы показать, насколько необъятна супруга соседа.