— Покажи остальное! — велел Килимон.

Шамаш поморщился, но возражать не стал. Его ноги до колен были покрыты такими же страшными шрамами, как и ступни.

— Объясни им, что это такое.

— Священный огонь Молоха, — почти прошептал Шамаш, сверля Килимона ненавидящим взглядом. — Знаки моего приобщения к вере, моей принадлежности к обществу правоверных.

Глаза Килимона возбужденно сияли.

— Скажи им о благословении бога. Они должны знать.

Глаза Шамаша тоже светились, но иным огнем. Его жег гнев и стыд. Казалось, пламя, лизавшее когда-то его пятки, вспыхнуло теперь в зрачках. Килимон смутился. Шамаш, глядя на своего господина, произнес дрожащими губами:

— Могучий бог защищает всех, кого коснулся его огонь. Никто не может устоять против Молоха.

— Вот именно, — кивал Килимон, глядя на Изина и Дорана. — Вот именно. Мы в полной безопасности. Мы под защитой Молоха, к нам враг не прикоснется. Никто из наших людей не возьмет в руки оружия. Мы будем молиться за вас. С вами наши молитвы, но не наши тела. И не наши души.

— Господин, — возвысил голос Шамаш. — Это безумие. Нифилимы сметут нас. Разве ты не слышал рассказа Андера?

Килимон вздохнул.

— Маловер.

Он подошел к Шамашу, положил руку на его предплечье.

— Стыдись, даже эта маленькая летучая мышь крепче в вере, чем ты. Погляди.

Килимон пересек зал, остановился как раз под сучком, за который уцепился зверек, и принялся колотить по стене костяшками пальцев. Летучая мышь даже не удостоила его взглядом.

— Видишь? Она знает, что мне ее не достать. Она верит.

— Господин, — снова начал Шамаш. Но Килимон его не слушал. Он повернулся к жрецам Каллы.

— Я дам вам добрый совет, потому что мне не все равно, что произойдет с другими жителями Кан-Пурама.

— Мы внимательно слушаем, господин, — заверил Изин, стараясь скрыть разочарование.

— Изин, возьми этого человека, Андера, и отправляйся с ним в Ур. Упросите верховную жрицу зиккурата дать вам войска. Доран управится здесь один. А Шамаш тем временем продаст все свои побрякушки, добавит средств из нашей сокровищницы… и можно будет приобрести немало копий и всякого другого оружия для вашего войска…

Шамаш молча разглядывал пол под ногами.

— Мы будем молиться о вас, — заверил Килимон.

— Я пойду в Ур, если Изин меня возьмет, — произнес Андер. Изин глянул на Дорана, тот молча кивнул. — Надеюсь, мы успеем вернуться, прежде чем нифилимы сожрут город вместе с населением.

Андер нагнулся, подхватил с пола одну из сандалий Шамаша, обмотал шнуровку вокруг подошвы и запустил вверх.

Килимон ахнул. Сандалия ударилась о стену возле летучей мыши. Та сорвалась с места и заметалась по залу.

— Зачем? — ужаснулся Килимон. — Что она тебе сделала?

— Можете надеяться на покровительство своего бога. Но нифилимы достанут вас, как и любого другого.

Никал, владелец «Рога улитки», стоял за стойкой, сливая остатки пива из грязных кружек в одну бочку и наполняя их заново из другой. Рядом с ним находился еще один бочонок, поменьше, с водой, и лежала куча грязных тряпок, рванья, найденного в помойных кучах. Но вода и тряпье понадобятся в конце ночи для уборки. Еще в пределах досягаемости находился черепок с солеными финиками — вдруг Джареду захочется, — соломенная метла и здоровенный разделочный нож. В «Роге улитки» все были при оружии. Включая и хозяина.

За спиной Никала распевала во все горло одна из проституток. Слухом и голосом она похвастаться не могла, зато усердия — хоть отбавляй. Присутствующие с энтузиазмом подхватывали припев. Никал и сам принялся вполголоса подпевать, когда она затянула «Тигр и Ибекс». Он наполнил двенадцать кружек: пять на стол Джареда и семь парням, стоящим у стены. Сначала, конечно, Джареду, он всегда первый. Никал знал, какая часть козы самая жирная.

Ночь выдалась неплохая. Удачная ночь. Все столы заняты. Только успевай наполнять кружки. Иные из молодых жаловались на медленное обслуживание и советовали нанять прислугу, но Никал их не слушал. «Рог улитки» его и только его.

Выстроив кружки на подносе, Никал направился к цели. Обошел пару вытянутых по полу ног. Проститутка, оседлавшая эти ноги, подмигнула Никалу и вернулась к своему занятию. Никал тоже подмигнул ей. Симпатичная женщина, молодая, с большими карими глазами и кривой усмешкой. Такие девушки как раз для «Рога». «Еще раз подмигнет — выделю ей кружку за счет заведения», — решил Никал. Надо признать, что чаще всего подобные намерения оставались неосуществленными.

Сейчас наступило доброе время для «Рога», но долго так продолжаться не может. Пока воры веселятся, по улицам проходят толпы воинов. Город готовится к осаде. Богачи на время отложили сведение счетов. Поэтому грабители, оставшиеся без дела, сидят в кабаке. Доход Никала вырос, но что будет, когда его завсегдатаи все пропьют? Воры — народ не слишком экономный. А если нифилимы захватят город? Выживут ли воры? Он знал, что Джаред постарается спасти свое сообщество, но получится ли у него? Никал сомневался в этом, хотя и знал, что Джаред способен почти на все.

Как обычно, Джаред играл в кости. Игра шла и за другими столами, но его была самой крупной. «Слишком больших ставок не бывает», — любил повторять Джаред. Никал подходил с подносом к этому столу не реже, чем раз в полчаса. Те, кому везло, заказывали пиво, проигрывающие ругались на чем свет стоит. Но на каждого неудачника всегда имеется победитель, и Никал получал должную долю отчислений от бюджета игры.

Очередная игра только что закончилась, когда Никал поставил поднос на стол и распределил кружки, придвинув последнюю Джареду. Джаред, очевидно, только что в очередной раз раздел партнеров и складывал металл столбиками и кучками. Он так был поглощен этим увлекательным занятием, что не заметил появления Никала. Остальные приветствовали трактирщика недовольным ворчанием и взглядами исподлобья.

— Везет мне сегодня, — изрек, наконец, Джаред. Никал собирал пустые кружки. — Сколько я сегодня уже заказывал?

— Пять перемен.

— Да, везет. — Он поскреб бороду. — Надо бы побить мой давний рекорд.

Он вытащил из кучки две медяшки и бросил на поднос.

— С этим будет шесть. Осталось еще пять.

— Семь, — подсказал ему Никал.

— Как?

— Ты однажды тринадцать кругов покупал. Счастливое число.

— У-у, этого мне не осилить, — засмеялся Джаред. — Уже полночи прошло.

Остальные игроки заворчали.

Среди них была лишь одна женщина, старая проститутка по имени Самсара. Как заведено, обнаженная выше пояса. От ее былой красоты мало что сохранилось. Она вытащила из складок своей юбки крошечный кусочек серебра и постучала им по столу. «Уж она-то точно не получит кружку за мой счет», — подумал Никал.