– Вот это да! – наигранно восхитилась мама. – Сможешь спать на двух кроватях! По четным на одной, а по нечетным…

– …с тобой! – ухмыльнулась Варя.

– Это вообще-то скорее комната для взрослого, – попытался возразить дядя Андрей. – Мне кажется, вам тут будет удобнее, чем девочке…

– Ну конечно! Большинство взрослых именно на таких кроватях и спят! Детская это, и вы меня не переубедите!

Дядя Андрей все же попытался настоять на своем, но мама напустила на себя строгий вид:

– Ладно, сдаюсь. В чем подвох?

Хозяин промокнул платком покрытый испариной лоб. Глаза его потерянно забегали, прося помощи непонятно у кого.

– Никакого подвоха, что вы! Я же не мошенник какой-то там! – выпалил он, краснея. – Просто переезжаю в Санкт-Петербург, хочу побыстрее избавиться от… неликвидных… активов.

Последние слова он произнес так, словно слышал их впервые и сам очень удивился, когда они вырвались из его рта. Варе это показалось странным, а мама как будто ничего не заметила. Она подошла к окну, намереваясь сдвинуть штору, но дядька ее опередил. Вцепился птичьими пальцами в коричневый креп, придвинулся близко-близко, бесцеремонно вторгаясь в мамино личное пространство.

– Очень хорошее предложение, Елена, вы ведь и сами понимаете. Я просто уверен, что эта квартира именно то, что вам нужно, – без всякой уверенности промямлил он.

Мама волей-неволей выпустила штору, отступая на шаг назад. Варя с любопытством следила за ними, пытаясь понять смысл этой взрослой игры, когда один делает вид, что не хочет покупать, а второй делает вид, что ему верит. Продавец замер в странной позе, скособочился, склонил голову на плечо, словно прислушиваясь. Варе он напоминал хамелеона, который заметил муху и выжидает удобного случая, чтобы пришлепнуть ее липким языком. Дядя Андрей перестал казаться ей смешным. Где-то под сердцем зашевелилась смутная тревога.

– Нет, Андрей, так дела не делаются. – Мама покачала головой, поправила очки. – Отличная квартира, я с вами не спорю, и цена неплохая, но это ведь не булку хлеба купить. Давайте мы подумаем денек-другой. Ваш телефон у меня…

Варе показалось, что она услышала громкий щелчок тумблера. Дядя Андрей ожил, стряхивая с плеч странное оцепенение. Переживая нелегкую внутреннюю борьбу, он дернул щекой и выдавил:

– Елена, позвольте мне войти в ваше положение. Покупка большая, серьезная, а вы молодая мама с дочкой-школьницей, только-только переехали в Петрозаводск. Наверняка испытываете финансовые затруднения.

– Это вы о чем? – нехорошо прищурилась мама. Она терпеть не могла, когда кто-то считал ее деньги.

– О, вы не подумайте! – замахал руками дядя Андрей, так и не объяснив, чего именно они должны не подумать. – Давайте я вам скину… ну, скажем, сто тысяч?

Заготовленный язвительный ответ застрял в горле, заставив маму закашляться. Черные брови удивленно взлетели вверх. Откуда-то издалека Варя услышала холодный влажный шлепок. Чавк! Муха влипла!

* * *

Дальше все случилось настолько буднично, будто они с мамой и вправду не квартиру купили, а булку хлеба. На сделку мама Варю не взяла, оставила дома делать уроки. Варя уроки не делала, а мысленно подбирала обои в новую комнату. Не слишком детские, но и не взрослую скучищу. Очень, очень сложный выбор!

Вещи они собрали заранее: все те же три сумки, чемодан и мамин компьютер. Дядя Андрей сказал, что полностью доверяет «такой интеллигентной женщине, к тому же работнице библиотеки», и передал маме дубликат ключей. Каждый вечер становилось на одну сумку меньше. Мама потихоньку переносила вещи на новое место.

В выходные они с мамой купили тете Даше большущую коробку конфет и шикарный букет. Букет поставили в вазу и вместе с конфетами определили на подоконник. После чего закрыли дверь и ушли, забрав последний чемодан. Они шли по улице, и мягкий густой снег выстилал им ковровую дорожку, словно кинозвездам, идущим на премьеру фильма.

У подъезда мама спохватилась, сунула руку в карман. Звякнула связка ключей: от верхнего замка, от нижнего, от почтового ящика и таблетка от домофона. На толстом кольце болтался брелок в виде огрызка карандаша. Сердце сладко замерло, когда Варя приложила таблетку к домофону и под протяжное пиликанье влетела внутрь. Пока мама, пряча улыбку, степенно преодолевала пять ступенек, Варя уже хрустела ключом в замке. Мама вкатила чемодан через порожек, захлопнула дверь и громко сказала:

– Добро пожаловать домой, Варвара Николаевна и Елена Михайловна!

Потом они мыли полы и до блеска начищали ванную и туалет. Мама протерла зеркало в прихожей. Варя собрала в стопку старые газеты и журналы и подключила компьютер. Вещи перекочевали из сумок в шкафы. Чемодан мама открыла, но, махнув рукой, решила оставить на завтра.

В холодильнике не было даже масла, зато нашлась коробка с пирожными из «Беккер», купленная еще вчера. Мама заварила чай с мятой и позвала Варю за стол. Они лили чай в блюдца и хихикали, обзывая друг дружку старушками. Как будто жили здесь всю жизнь. Казалось, ничего не изменилось. Казалось, изменилось все.

Варя обвыклась поразительно быстро. Разве что… странно было спать в комнате, где была еще одна пустая кровать. От этого все время казалось, что кого-то не хватает. Это вынужденное подспудное ожидание слегка тревожило Варю.

Новое место не принесло ей необычных снов. Привидение, если оно было, никак себя не проявляло. На пустых полках появились вазочки с печеньем, а в компьютере – Интернет. В сияющей вымытой плиткой ванной обживались зубные щетки и мочалки. Варя узнавала в лицо половину двора, а с четвертью даже здоровалась. На детском скалодроме не осталось ни одного зацепа, на котором бы она не повисела. Им с мамой предстояло, как в старой сказке, жить, поживать да добра наживать… но Двор уже позвал ее. Неслышно, но настойчиво.

* * *

В тот день мама сняла с окон старые пыльные шторы. Хотела постирать, но, снимая, так расчихалась от пыли, что, скомкав, сунула их в пакет и решительно вынесла на помойку.

– Новые купим. – Оглушительно чихнув, мама вытерла слезящиеся глаза. – Нечего за это барахло держаться.

Варя была не против. Мрачные коричневые шторы никак не вязались с узорчатыми обоями, которыми она мысленно уже обклеила комнату. Протирая подоконник и раму губкой, Варя задумалась о новых шторах и встрепенулась, только когда перед глазами замаячило яркое пятно.

С детской площадки девочка в цветном комбинезоне махала ей руками, как ветряная мельница. Вторая, похожая, как отражение, сидела на лесенке, болтая ногами. Варя сообразила, что стоит с поднятой рукой, словно машет в ответ. Двор купался в зимнем закатном солнце, вытягивался глубокими тенями. Свежий снег мерцал на перилах, оградах, искрился на ветвях и остатках промерзшей листвы. До темноты оставалось меньше часа.

Варе страсть как захотелось оказаться там, с улыбчивыми девчушками в шапках с помпоном. Чтобы они рассказали, как их зовут, где они живут и есть ли у них кошка или морская свинка. А потом бы они водили Варю по своему двору, рассказывая секреты и показывая укромные уголки. Было бы… да, было бы здорово!