Виталий Лесков

Радужный кот

Посвящаю эту книгу моей семье – людям, которых люблю

Пролог

Когда приходит беда, очень важно, чтобы рядом были люди с верным и надёжным сердцем. Такие, как герои этой книги. Им не страшны ни ведьмы, ни чудовища. Хотя подождите, конечно, страшны. И ведьмы, и чудовища, и ещё много кто. Но несмотря на это, в трудную минуту они всегда готовы прийти на помощь. Такие это люди. А что до волшебства, то его в этой книге полно. Один радужный кот чего стоит! Но давайте обо всём по порядку.

Глава I

Ипполит торопился, правая рука сжимала меч, в левой был компас. Стрелка крутилась как бешеная. «Такая темень! Да где же они?!!»

– Здесь! – послышалось рядом. – Внизу! Скорее сюда!

Патрульный стремглав бросился на голос. Спустя мгновение он выскочил из стены кустарника прямо к ложбине. Земля здесь резко уходила под уклон. Он оступился, поскользнулся на влажной от росы траве и покатился вниз, выронив меч и сбивая колени.

Поднялся на ноги, краем глаза уловил движение, отшатнулся. Что-то большое, рогатое и страшное налетело на него, толкнуло в грудь, взметнулся топор. В темноте Ипполит различил глаза своего противника – янтарно-жёлтые с овальными зрачками. Это был минотавр, по крайней мере, так их называли, могучих людей с широкими лицами и бычьими рогами на голове.

Раздумывать было некогда. Патрульный отчаянно нырнул вперёд, уходя от удара и что было мочи ударил сам. Его кулак пришёлся минотавру в подбородок и заставил того пошатнуться. Ипполит вцепился в древко топора, крутнулся на месте, вырвал оружие из рук чудовища, ударил. Минотавр вздрогнул и рухнул на землю замертво.

Патрульный огляделся: ребята из его группы теснили нечисть к порталу, ведьмы нигде не было видно. Он перехватил топор поудобнее и поспешил на помощь своим. Что ни говори, а с патрульными шутки плохи! Они и ложкой любое чудовище уложат, а оружием – так вообще без вариантов. Вскоре противник был обращён в бегство, оставшиеся в живых минотавры, с отчаянными воплями и руганью, бросились наутёк. Кто-то из ребят засмеялся, швырнул им вдогонку отрубленный во время боя рог. Кто-то со вздохом опустился на траву, придерживая раненое плечо.

Олег Васильевич – он был у них старшим – подошёл к порталу, протянул руку к его переливающимся изменчивым граням. К пальцам тут же потянулись дымные разноцветные струи, запахло кофе.

– Хорошо сделан, – похвалил Олег Васильевич. – Даже пахнет вкусно. Ищите ведьму, она где-то здесь.

А сам тем временем достал из кармана жилета красивую резную табакерку, открыл и дунул в сторону портала. Тот чихнул и закрылся.

– Вот так, – сказал Олег Васильевич. – Запиши, Семён, координаты, это… уже шестой за сегодня.

Послышался крик, ругань. Ипполит обернулся и увидел, как Валера с Ваней ведут ведьму. Она была злая как чёрт и бледная как мел.

– Вы не имеете права! – кричала ведьма, волосы её были растрёпаны, лицо исказилось в гневе.

– Имеем, – спокойно ответил Олег Васильевич. – И ты, ведьма, это знаешь. Есть постановление…

– Да плевать я на ваше постановление хотела! – крикнула ведьма. – Сегодня праздник! У нас традиция!

– Традиция… – задумчиво повторил Олег Васильевич. – Традиция, ведьма, это в баню под Новый год ходить, а не чудищ из других миров вытаскивать. Это уголовное преступление, между прочим. Ну скажи, Надя, зачем тебе минотавры понадобились?

Ведьма опустила глаза и промолчала.

– То-то и оно, – заметил Олег Васильевич.

– Я буду жаловаться… – тихо и как-то неуверенно пролепетала колдунья.

– Вот составим протокол, а там жалуйся, сколько хочешь. Ребята, тащите её в бобик, и, наверное, на сегодня хватит.

Ребята ответили приветственным гулом и заторопились восвояси.

– Ты идёшь? – спросил Семён у Ипполита, который отчего-то застыл как статуя.

– Да… у меня там где-то меч наверху… – Ипполит был задумчив, что-то не давало ему покоя. – Погоди, – он вынул из кармана старинный компас, откинул крышку: стрелка дрожала и указывала куда-то в кусты.

– Ещё один портал? – присвистнул Семён. – Может, наших вернуть?

– Нет, не похоже. Слишком маленький резонанс… Может, живность какая забралась?

– Сейчас посмотрим, что там за живность. – Семён, слегка выставив перед собой саблю, осторожно шагнул в кусты.

– Ой!.. Киса!

– Чего?

Семён нагнулся, поднял что-то с земли и повернулся к товарищу. Рожа его светилась, как новогодняя ёлка. На руках он держал «Кису». Киса была размером с хорошего бульдога, шерсть у неё была радужной и легонько мерцала в сгустившихся сумерках.

– Надо Василичу сказать, – произнёс Ипполит задумчиво.

– Ты что! – Семён округлил глаза. – Он же её прибьёт! У него кроме кодекса в башке нет ничего! А тут… Киса…

Ипполит колебался. Устав уставом, но… Перед ним стоял закалённый в боях тридцатилетний мужик и улыбался как ребёнок. «Киса, ёлки-палки!» – выругался он про себя, и взглянул на животное. Жёлтые глаза встретили его взгляд и казались ласковыми. «Твою ж лавочку!»

– Ипполи-и-ит, – протянул Семён. Ты послушай, она ж мурчит.

– Мурчит, – констатировал напарник. – А если башку тебе откусит?

– Ипполит! Не слушай дядю, кисуля. Он тебе плохое скажет. Мур-мур, моя. Киса-Алиса. Я тебе рыбки дам, у меня дома заливная с вечера стоит…

«Твою ж лавочку!» – повторил Ипполит в третий раз. Из темноты раздался нетерпеливый гудок бобика, нужно было что-то решать.

– Ладно, фиг с тобой. Но пойдёшь пешком, понял? Василичу не скажу.

– Вау! Ипполит, дружбан! Спасибо, брат.

– Ну всё-всё. До Тарасовки дойдёшь, там такси ходит.

Он отцепил от пояса фонарик и стал подниматься по склону, шаря лучом в поисках оброненного меча, пока и вовсе не скрылся из виду.

А Семён с кисой на руках стоял в поросшей плющом ложбине и улыбался как маленький мальчик. Диковинный радужный кот млел от его прикосновений и тоже улыбался, по-своему, по-котовски, хищно. И нельзя было сказать наверняка, чем для них закончится этот день, слишком уж много невероятного происходит в канун Дня всех святых.

Глава II

А произошло вот что: кот уснул. Натурально уснул у Семёна под курткой. Он был чертовски тёплый и просто огромный. Тащить его по автостраде вдоль ночного леса было занятием не из простых, весил он немало, но Семён шёл и улыбался. «Всё-таки, это ж так круто! – думал он. – Димка с Варей по-любому обрадуются».

В последнем он был, кстати, не уверен. Варвара была женщина добрая, но строгая. Ему ещё